Тайна Тёмного Оплота
Шрифт:
— Чёрт побери, это уже переходит всякие границы!
— Бесспорно! — согласилась я, имея однако же в виду отнюдь не своё поведение. — И кто из нас после этого убийца?
— Это говорит женщина, обманом пробравшаяся в мой дом, которую я застал с занесённым надо мной кинжалом!
— У меня был единственный шанс избавить тёмных от повторения ужаса двухсотлетней давности, которое ты затеял! И я виновата лишь в одном: что упустила этот шанс!
— Ах, я уже и геноцид, оказывается, запланировал! А уничтожить планету я, часом, не собираюсь? Вы же, тёмные, умеете читать мысли?
— Не смей даже говорить о магии тёмных! — взъярилась я.
— А ты не смей голословно обвинять меня в таких вещах! — Он тоже вышел из себя. — Ненормальная фанатичка!
— Ах, голословно? Да я сама слышала, как ты говорил своему секретарю, что надо разделаться с тёмными и уничтожить Оплот!
— Что за бред ты несёшь?!
— Бред или не бред, а я его слышала собственными ушами!
— Если хочешь знать, я стремлюсь объединить Настрию и Оплот, превратив их в единое государство, с равными правами для представителей всех мастей! И это вовсе не государственная тайна.
— С равными правами для всех мастей? Ха — ха — ха! — Я изобразила неестественный и совершенно невесёлый смех. — И тебе конечно, по чистой случайности даже не пришло в голову обратиться с этой целью к власти Оплота?
— Ошибаешься. Я обращался, и ещё как. Приглашал их сюда, пытался напроситься сам. Не моя вина, что все попытки контакта обрубаются на корню именно вашей стороной.
— Ну конечно, во всём, как всегда, виноваты мы! — воскликнула я. — Тёмные не идут на контакт, тёмные не хотят выезжать за пределы Оплота (с чего бы это, в самом деле?), и тёмные, наверное, по собственной воле бросаются с обрыва?
— Чёрт возьми, мне надоели эти инсинуации! — взорвался Уилфорт. — С какой стати, скажите на милость, я должен всё это выслушивать?
Развернувшись, он стремительно зашагал прочь от камеры.
Я снова опустилась на пол. Пожалуй, не следовало так его злить. Всё-таки в данный момент моё положение полностью зависит от него. Но это понимание пришло как-то запоздало.
В скором времени я погрузилась в дрёму. Сказалась бессонная ночь, насыщенная событиями и переживаниями. Проснувшись, я почувствовала себя не отдохнувшей, а, наоборот, совершенно разбитой. Было зябко. Шрамы на спине дали о себе знать, заныв от холода и сырости. Проморгавшись спросонья, я обнаружила возле решётки тарелку с завтраком, который, видимо, принесли, пока я лежала, отключившись. Я изучила содержимое и, поморщившись, отодвинула в сторону. Какая-то давно остывшая каша. Наверное, жительнице Оплота следовало бы быть менее переборчивой, но штука в том, что я почти с самого начала получила более высокий уровень жизни, чем большинство его граждан. Не просто за красивые глаза, конечно, но как знать, возможно, нынешний поворот по — своему справедлив.
Я всё-таки сжевала чёрствый кусок хлеба, прилагавшийся к каше, и запила водой. Холод донимал всё сильнее, поэтому я решила походить по камере, дабы хоть немного согреться в движении. А заодно подумать.
Мысли получались невесёлые. Невкусный завтрак был, мягко говоря, не самой серьёзной моей проблемой. А главное, я не знала, чего ожидать дальше. Допроса с пристрастием? Виселицы? А может, со мной не станут церемониться и попросту зарежут прямо в камере, а потом прикопают на тюремном дворе?
Была, конечно, одна ниточка, на которой я могла попробовать сыграть. А именно — сообщить Уилфорту, что являюсь его законной супругой. В случае, если у него окажется слабое сердце, даже полученное от Брайана задание таким образом выполню. Вот только я опасалась делать это признание. Кто знает, быть может, Уилфорт только обрадуется возможности по — тихому стать вдовцом, решив тем самым свою проблему. Так что совсем не факт, что этот брак пойдёт мне на пользу. Словом, я решила помалкивать до последнего и высказаться лишь тогда, когда терять станет совсем уж нечего.
Стоило мне принять это решение и в очередной раз посетовать на холод, постепенно начинающий пробирать до костей, как раздался шум шагов. Я замерла, на всякий случай отступив к дальней стене.
На этот раз Уилфорт пришёл не один, а в компании стражника. Я отлично понимала, что ничего хорошего мне это не сулит. Что ж, после давешнего разговора — неудивительно. Тем не менее, я постаралась придать своему лицу как можно более независимое выражение.
— Открывайте, — коротко бросил Уилфорт.
Стражник послушно выполнил приказ.
— Можете идти. Вернётесь, когда я позову.
С этими словами Уилфорт шагнул в камеру. Я невольно вжалась в стену.
— А как же… — Стражник многозначительно кивнул в мою сторону.
— Да куда она отсюда денется? — поморщился Уилфорт. — Тем более что вы дежурите в конце коридора.
— Хорошо.
Стражник послушно зашагал прочь, чисто символически прикрыв решётчатую дверь. Я исподлобья посмотрела на 'гостя'.
— В прошлый раз мы неудачно закончили разговор, — сообщил он. — Мне не следовало выходить из себя. Давай теперь постараемся поговорить спокойно.
— Спокойно — это когда я со всем соглашаюсь? — Вот вроде бы и решила в прошлый раз, что злить этого человека — не в моих интересах, а яд всё равно сам собой капает с языка. — И как ты собираешься это устроить? Отвести меня в комнату для допросов — и через день — два я стану, как шёлковая? Или 'день — два' — это я себе польстила, и пары часов будет достаточно?
— Поэтому ты пыталась принять яд? — оживился Уилфорт, словно поймал меня на горячем. — Была уверена, что в настрийских тюрьмах над тёмными заключёнными всячески издеваются? Настолько изощрённо, что лучше сразу лишиться жизни?
— Тебе-то какое дело? — пробурчала я, отворачиваясь.
Несоответствие между 'обещаниями' Марома, а затем и Брайана, и реальностью я, безусловно, заметила, и это нервировало. Нет, сам факт, что их предсказания не сбылись, бесспорно радовал. Но вот несоответствие…Почему мне с такой уверенностью пророчили страшные издевательства, на которые пока не было даже намёка?
— Мне любопытно, откуда у тебя такое предубеждение против светлых, — ответил между тем Уилфорт.
— У меня нет предубеждения против светлых! — вскинулась я в праведном возмущении.