Тайна Урулгана

Булычев Кир

– Велел вести к камню.

– К какому камню?

– Камню, который небо падал. – Кореец показал на небо.

– Ясно, – сказал казак и посмотрел на Ниночку. Ниночка кивнула – поняла.

– Чего от вас хотели?

– Они говорили: веди тайга, показывай камень. Мы не хотел. Они ружье вынимал, Ким уводили.

Казак кивнул. Снова все замолчали.

– Один белый был, – сказала тогда, не выдержав, Ниночка, – а второй китаец, да?

Кореец с удивлением обернулся к Ниночке, но отвечать не стал, а посмотрел на казака,

как бы спрашивая, надо ли говорить с этой девочкой?

– Говори, – сказал казак.

– Один большой, белый, – сказал кореец. – Второй не китаец, нет.

– А кто? – спросила Ниночка.

– Второй ниппон. Мой знает. Мой китаец знает. Мой ниппон знает.

– Японец? – удивилась Ниночка.

– Что он сказал? – Пегги стояла за ее спиной.

– Мистер Робертсон и его слуга были там, выше по реке, – перевела Ниночка. – Они заставили одного из золотоискателей вести их к метеориту. Они говорят, что Лю не китаец.

– Я же говорила вам, мисс, что он не китаец, – обрадовалась Пегги. – Я китайцев хорошо знаю. Они совсем другие.

– Они говорят, что японец.

– Таких людей я не знаю, – сказала Пегги.

– Мы знаем. Мы с ними воевали, – сказала Ниночка.

– Вы их победили?

– Это было позорное поражение царского самодержавия! – Ниночка постаралась выразить эту сложную фразу по-английски, но не смогла и не стала переводить, потому что поняла: все остальные молчат, ждут, пока она кончит разговаривать на чужом языке.

– Я ей перевела, – сказала Ниночка казаку, чувствуя, что нарушила течение важной беседы.

– Понимаю, – сказал казак. – Ей тоже не все равно.

– И что дальше делать будете? – спросил тунгус у корейцев.

– Лодку ждать будем, – сказал старый кореец. – Ким ждать будем.

Чаепитие продолжалось. Ниночха поднялась, отошла от костра. Пегги за ней.

– Зачем они пошли к метеориту? – спросила Пегги.

– Я не знаю, – сказала Ниночка. – Может, в дневнике капитана Смита было что-то сказано о метеорите?

– Я скажу мисс Смит об этом.

– Конечно, скажите.

Пегги побежала в избушку. Старый кореец глядел ей вслед.

– Совсем черт, – сказал он. – Откуда такой?

– Веселая, однако, – сказал тунгус. Ему Пегги нравилась. Ниночка представила себе, как Дуглас с Лю бредут по тайге.

Лю держит пистолет, угрожая корейцу. Сейчас они придут к метеориту, там Костик. Костик оборачивается на хруст ветвей, но поздно! Предательская пуля настигает его…

– Чего кричишь? – спросил казак. – Глаза открытые, а спишь.

– Я иду в тайгу, – сказала Ниночка. – И не пытайтесь меня удержать.

– Смешно говоришь, – ответил казак. – И далеко собралась?

– Я должна найти экспедицию. Им грозит опасность.

– В Новопятницке все господину исправнику скажешь. Или господину Филимонову. Они людей снарядят – поймают этих бандюг.

– А если они за это время всех убьют? И корейца тоже? – Ниночка смотрела при этом на старого корейца.

– Ой, плохо, – сказал кореец, но никакого желания спешить в тайгу на выручку своего товарища не изъявил.

– Их надо было на берегу взять, – упорствовал казак, – пока они не подозревали. А теперь они ждут погони.

– Но в экспедиции ничего не знают.

– А с чего ты взяла, что они убивать будут?

– Вы ничего не понимаете! – горячилась Ниночка, которая не могла изгнать из сознания образ падающего под пулями Костика. – Вам совершенно все равно! Я расскажу Ефрему Ионычу. Он будет сердиться.

– Ты меня Колоколовым не пугай. Я ему не подвластный. Я вольный русский казак.

Кузьмич обиделся, даже борода растопырилась.

– Я все равно уйду! – сказала Ниночка.

– Твоя воля, барышня, – ответил казак. – Только далеко не уйдешь.

– Пускай я погибну. – Ниночка была готова к жертвам. Она уже вышла на улицу Варшавы с бомбой в руке – держитесь, сатрапы! Единственным сатрапом на сто верст кругом был казак Кузьмич. Но и он не подозревал, какую бурю поднял в маленьком горячем сердце Ниночки.

Она побежала к избе, там был ее мешок, который она вчера принесла с лодки. Мужчины глядели ей вслед как на блаженную.

Ниночка ворвалась в избушку. И прямо к скамье – схватила свой мешок, высыпала его содержимое на пол, чтобы понять, что нужно брать в тайгу.

Вероника сидела за столом. Когда Ниночка вбежала, она разговаривала с Пегги.

– Пегги мне обо всем рассказала, – услышала Ниночка голос Вероники. – Дуглас узнал что-то о метеорите.

– Там люди, – сказала Ниночка. – Там Костик. Вы его знаете. И профессор Мюллер. А ваши друзья вооружены.

– Вы хотите идти туда, в лес? – спросила Вероника.

– Да.

– Но это опасно. Русский солдат пойдет с вами?

– Никто не пойдет.

– Но вы не найдете нужное место. Дуглас имеет проводника. А вы?

– Я поговорю с корейцами, – сказала Нина. – У отца есть немного денег. Он меня любит. Он мне даст. Я заплачу.

– Очень хорошо, – сказала Вероника. – Я иду с вами.

– Что?! – Это была самая большая неожиданность.

– У меня нет другого выхода, – сказала Вероника. – Все бумаги отца, вся его слава, его репутация, его честь – в руках у негодяев.

Ниночка вдруг увидела Веронику. Она ее не замечала за последние сутки. То есть видела, замечала, но не вглядывалась. За столом, вытянув перед собой тонкие сильные руки, сидела молодая женщина с бледным изможденным лицом. Густые пепельные волосы туго зачесаны назад и собраны на затылке в тяжелый узел. Серые большие глаза смотрят спокойно и даже равнодушно. И говорит Вероника обо всем так, словно собралась в соседний магазин за хлебом. И, впрочем, не столь важно, в магазин за хлебом или в непроходимую тайгу, главное, что она решила и ее решения никому не поколебать.