Тайна Владигора

Бутяков Леонид

— Заранее знаю все ваши возражения, — сказала Любава, поднимая вверх руку и призывая старцев к спокойствию. — Однако бездействие считаю худшим из зол. В связи с этим я намерена обратиться за поддержкой к князьям Изоту Венедскому и Калину Ладанейскому. Убеждена, что они не останутся безучастны к судьбе Владигора. Я хочу, чтобы их ладьи прошли вдоль океанского берега до самой Аквитании. Кроме того, всем вам известны поразительные способности Владигора, которыми одарил его Перун. Разве такой человек останется незамеченным? Да о нем сразу пойдут разговоры среди купцов, охотников, рыбаков, землепашцев! По этим слухам,

думаю, будет не очень трудно выйти на след князя.

Она хотела сказать, что собирается также попросить помощи у чародейки Заремы, но не сказала. Варсоба, Ипат и другие старейшины всегда избегали упоминаний о чародеях, покровительствующих Владигору. Словно в этом покровительстве было нечто зазорное и опасное, способное накликать беду на Синегорье…

— Не спорю, княжна, — сказал Варсоба, по-прежнему сердито хмуря брови, — мы обязаны сделать все от нас зависящее, чтобы разыскать и выручить из беды князя Владигора. Но при этом нельзя забывать о тревожном положении в княжестве. Если Ждан с дружиной уйдет к Бескрайнему океану, кто усмирит воеводу Нифонта?

— Вор и плут Нифонт, разумеется, должен быть наказан. Его надлежит забить в колодки и доставить в стольный град для прилюдного и праведного суда. — Любава, сделав паузу, твердо посмотрела в глаза Варсобы. — Поэтому я завтра же отправляюсь в Замостье. И мне ни к чему дружина, достаточно двадцати человек личной охраны.

Тут и Ждан не выдержал, вскочил со своего места:

— Это слишком опасно! Что могут двадцать охранников против сотни воеводы Нифонта?

— Никто не посмеет поднять меч на законную княжну Синегорья, — уверенно заявила Любава. — Впрочем, на крайний случай у меня еще кое-что найдется.

— Что именно?

— Грым Отважный и его лесные люди. Надеюсь, вы не забыли, что племя берендов не раз выручало и меня, и Владигора в самых сложных ситуациях. Я сегодня пошлю весточку Грыму, чтобы он поджидал меня возле Замостья…

— Постой, княжна. — Варсоба оторопело уставился на Любаву. — Ты хочешь подговорить полудиких берендов напасть на Замостье?

— Ничего подобного я не хочу! — рассердилась Любава. — На мирное Замостье никто нападать не будет — ни ладорская дружина, ни беренды. Однако, если воевода Нифонт откажется мне подчиниться, беренды просто-напросто выкрадут его из крепости. Они в этом, как известно, большие ловкачи. Теперь понятно? Ну, скажи, Варсоба, разве осмелятся ратники без воеводы-смутьяна выступить против своей княжны?

Варсоба не нашелся, как ей возразить. Да и другие старейшины молча переглянулись: дескать, права княжна, ловко задумано…

— Молодец Любавушка! — раздался вдруг чей-то громкий и почти веселый голос. — Не зря в народе говорят, что одна женщина десятерых мудрецов перехитрит!

Княжна удивленно оглянулась на заднюю дверь гридницы — кто посмел войти сюда без спроса?

На пороге стоял высокий седобородый старик в белой полотняной хламиде до пят и с дорожным посохом в крепкой руке. На его груди сверкала серебряная цепь с чародейским оберегом в виде горного орла, распростершего крылья.

— Белун! — радостно воскликнула Любава, бросаясь в объятия нежданного гостя. — Значит, я не зря богов молила… Ты наконец-то вернулся!

Старейшины вскочили со своих мест, разом загалдели, однако не решились приблизиться к самому могущественному из чародеев Поднебесного

мира. Хотя Белун издавна слыл защитником Синегорья и покровителем синегорских князей, большинство людей избегали встреч с ним. Конечно, они были благодарны чародею за все доброе, что он сделал для княжества, но в глубине души таили страх. Людей пугала магия, ибо они не понимали ее. Белая или Черная, добрая или злая — какая разница? Сегодня он исцеляет больных и предупреждает об опасностях, а завтра, глядишь, переметнется на чужую сторону и накличет беду. Захочет — превратит в жука навозного, или деревню дотла сожжет, или наводнение устроит, ему все по силам! Нет, уж лучше держаться от такой силы подальше…

Белун почтительно поклонился старейшинам:

— Здравствуйте, люди добрые. И простите великодушно, ежели помешал вам обсуждать важные дела.

— Здравствуй и ты, Белун, — ответил за всех Варсоба. — Чем же ты помешал? Наоборот, очень кстати вернулся на синегорскую землю, поскольку несчастье у нас — князь Владигор без вести пропал.

— Знаю об этом, — сказал чародей. — И знаю, что собираетесь отправить дружину к Поющему Рифу — выручать Владигора… Но делать этого не следует.

— Почему? — нахмурилась Любава. — Или синегорец, о котором нам толковал Демид, вовсе не Владигор?

— Нет, Демид не ошибся. Был Владигор на Острове Смерти, был и среди пиратов. Однако сейчас он совсем в других краях, и никакая дружина его оттуда не вызволит.

— О боги! — В глазах Любавы сверкнули слезы. — Где же он?

Белун по-отечески обнял ее, утешая, и с тяжелым вздохом сказал:

— В тайном иллирийском остроге, в колдовском плену.

2. В тайном остроге

Он даже не успел ничего толком понять. Нападение было мгновенным, яростным и жестоким. Первый удар нанес воин, как две капли воды похожий на рослого дагборда, которого он заставил указать дорогу к пещере шамана. Чернокожий дикарь выскочил из боковой штольни и взмахнул утыканной железными шипами палицей — по плечу Владигора заструилась кровь.

Конечно, метил он в голову, но Владигор успел-таки увернуться. Шипы до мяса разодрали кожу, однако не задели кость. Владигор без раздумий ответил резким ударом в челюсть… и охнул от боли. Будто в скалу ударил. Чернокожий не шелохнулся, хотя кулак Владигора врубился в его квадратную челюсть с убойной силой железного молота.

Пришлось уклониться от новой атаки дагборда и, как говорил в таких случаях Лысый Дорк, «показать смерти задницу». Скользнув под палицей, Владигор выскочил за широкую спину дикаря — и нос к носу столкнулся с двумя его чернокожими собратьями.

Сомнений не было, — как не было возможности и задуматься над этой нелепостью, — на него, сверкая белками безумных глаз, кинулись те самые воины, которых они с Дорком совсем недавно отправили к праотцам! В набедренных повязках, с раскрашенными лицами и ожерельями из острых звериных зубов, с птичьими перьями в волосах и с дротиками в руках… «Может быть, я тоже умер?» — мелькнула шальная мысль. На домысливание времени не оставалось: первый дикарь ударил дротиком, метясь в грудь Владигора. Князь качнулся влево, перехватил дротик и отшвырнул дикаря к стене. Второго он встретил ударом ноги в горло, — тот захрипел и, выронив оружие, повалился на каменный пол.