Тайна за семью замками
Шрифт:
— Я не помню, — вздохнула я, — целенаправленно я к ней не подходила, но если мы встретились, когда я была пьяна, может, и говорили.
Ответ даже мне не показался нормальным.
— В котором часу вы уехали домой? — спросил Мироненко, а я в очередной раз вздохнула.
— Не знаю, я напилась, Гриша посадил нас с Любкой в машину и отвез в деревню.
— Вы ночевали у себя дома?
Я сцепила руки в замок, но сказала спокойно:
— Люба ночевала в том доме, где мы жили, а я… у Григория.
— В каких вы состоите отношениях?
— Мы друзья, — сказала я, а Гриша на это еле заметно ухмыльнулся.
— Почему вы поехали к нему?
Этот вопрос и меня волновал, краснея, я проблеяла:
— Не знаю, возможно, мне хотелось пообщаться с Гришей, может, еще выпить.
Мои ответы были настолько невразумительны, что я морально уже была готова сознаться в убийстве.
— И что вы делали у Бирюкова дома?
Я покраснела, словно меня поймали на лжи или чем-то неприличном, и пожала плечами.
— Честно говоря, я была так пьяна, что сразу легла спать.
Мироненко вздернул брови, потом что-то отметил в своем блокноте, и вернулся к убитой девушке.
— Вы были знакомы с Кристиной?
— Нет, но я видела ее на пляже.
— Расскажите об этом.
Я кинула взгляд на вдруг онемевшую Любку и стала рассказывать:
— Мы с Любой были на пляже, неподалеку компания играла в волейбол, Кристина была среди них.
— Почему вы ее запомнили?
Я снова начала краснеть, но ответила:
— В тот день она познакомилась с Гришей, мы стали свидетелями этой встречи, вот я и запомнила девушку.
Гриша, Гриша, Гриша — вся история упорно крутилась вокруг него, так что мысли следователя о моей роли в убийстве выглядели довольно логичными.
— Вы общались с Бирюковым на пляже?
— Да, — кивнула я, — он немного посидел с нами, потом ушел.
— С Кристиной?
— С Кристиной, — подтвердила я, бросив на него быстрый взгляд.
— В ночь дискотеки Кристину видели садящейся в красный «Опель», на котором она уехала в сторону Марьино, у вас какая машина? — Мироненко даже не стал хитрить и подходить исподволь к самому интересному вопросу.
— Красный «Опель», — вздохнула я, достала серьгу и протянула ее на ладони. Гриша нахмурился, а следователь взглянул с интересом.
— Это что? — спросил он.
— Эту серьгу я нашла сегодня в салоне своей машины, предполагаю, она может принадлежать Кристине.
Мироненко взял с моей руки украшение с такой осторожностью, словно я держала в руках бомбу. Он оглядел серьгу и положил ее на столик.
— Вам не следовало заниматься самодеятельностью, — заметил он недовольно, — на серьге могли быть отпечатки пальцев, которые теперь затерлись.
Об этом я не подумала и виновато развела руками, не рассчитывая на помилование.
— Больше вы ничего там не нашли?
— Нет, — ответила ему, — но в замке зажигания торчал ключ, а машина была открыта.
Мироненко немного подумал и спросил:
— Где обычно вы храните ключи от машины?
Я снова вздохнула:
— Машина принадлежит моим родителям, я пользуюсь ей крайне редко, где лежали ключи, в рюкзаке или моей сумочке, точно сказать не могу. Скорее всего, в сумочке.
— Я правильно понимаю, что вы могли не заметить, если бы их кто-то взял?
— В общем-то, да. Мне просто не пришло бы в голову, что в деревне кто-то может украсть мою машину.
— Когда вы ездили на ней последний раз?
— Собственно, после приезда в деревню я ей не пользовалась, она все время стояла во дворе.
— Почему вы решили приехать именно к нам? — Мироненко ловко выуживал связки для своих вопросов.
— Понимаете, — начала я рассказывать нашу историю, — каждый год мы с Любой тычем в карту пальцем, после чего отправляемся в то место, которое выпало. В этот раз мы попали в Марьино, вот и поехали сюда.
Следователь моим ответом не воодушевился, полагаю, я произвела на него то же впечатление, что и герой Мягкова на Ипполита из небезызвестного фильма, когда рассказывал о традиции ходить в баню под новый год.
— Насколько я понимаю, Александр Веременко ваш одноклассник, вы знали, что он будет тут?
— Нет, для нас это была полная неожиданность, но мы порадовались этой случайности.
— А с Бирюковым вы как познакомились?
— У нас сломалась машина, — охотно стала рассказывать я, — недалеко от Марьино, а Григорий как раз ехал мимо и помог починить. Потом мы случайно встретились в деревне, поболтали, сходили к нему в гости, ну, и стали общаться.
Следователь покивал и спросил о другом:
— Говорят, вы очень интересовались деревней Дымно?
Меня так и подмывало спросить, кто именно это говорит.
— Собственно, — продолжила я, кинув на Любку гневный взгляд, — мы ткнули пальцем в ту местность, где раньше была деревня, я сказала, мол, давай поедем в соседнюю, но Люба настояла на поездке в лес.
Подруга выпучила на меня глаза, но потом закивала, разводя руками, мол, да, все именно так и было.
— И как, съездили?
— Съездили, — кивнула я, — только там ничего нет кроме леса.
— И дальше вы решили отдохнуть у нас, в Марьино?
— Да, места здесь красивые, раз уж приехали, почему не отдохнуть.
— А с кем в Дымно ездили?
— С Гришей и Сашей, — охотно ответила я.
— Кстати, о вашем однокласснике, вы знаете, что пожар в его доме произошел неслучайно?
— То есть? — подала внезапно голос Любка, чего не ожидал никто.
— Собака была накормлена снотворным, а сам дом облит бензином как раз со стороны комнаты Веременко.