Тайна «зеленого золота»
Шрифт:
Османик проделывал то же самое, что и Оська, но его не наказывали. Наверно, Осьмин Осьминович знал, чей он сынок.
На пятом уроке учитель показал ученикам карту моря.
— Вот здесь — наше осьминожье королевство. А вот здесь — царство злой Мурены. Там... — говорил учитель, но Османик его не слушал. Он дергал Оську и шептал:
— В царстве Мурены был?
— Не-а, — отвечал Оська, продолжая слушать учителя.
— Объем мирового океана составляет 1370 миллионов кубических метров воды. На дне покоятся месторождения полезных ископаемых, удобрений, огромный запас кормов
— Каких это классов? — не понял Османик.
— Растений и животных! — пояснил Оська. — Без тебя проходили, не мешай слушать.
— Существует морская поговорка: «Недоверчив, как акула», — очень правильная поговорка. Чувствует акула за два километра. Так вот, в море живут акулы. Самая длинная из них — китовая — до восемнадцати метров, кстати, питается рачками. Чуть поменьше, шестнадцать метров, гигантская. Белая — до двенадцати метров, тигровая — девять, полярная — шесть...
— Из печени тигровой и белой акул получают витамины А, Б. Кожа идет на обувь, на чемоданы, сумки, пояса, перчатки двуногим. А акульи плавники, особенно тигровой, деликатес у тех же двуногих. Вес акул нередко достигает двух с половиной тонн.
— Мурену видел? — снова зашептал Османик. — Какая она, эта царица моря? Хоть бы одним глазком взглянуть.
Но Оська не отзывался, он слушал учителя.
На другой день Османик стал уговаривать Оську отправиться в царство злой Мурены.
— Мы только посмотрим на нее, и обратно. В школе и не заметят, что нет. Вон нас сколько! Что, трусишь? Боишься? Оська-моська, трус несчастный!
Такого Оська вытерпеть не мог. И, почесав щупальцем в затылке, погрозив Османику пятью кулаками, согласился.
— Только туда и обратно! — сказал он.
— Договорились.
— Раз договорились, набирай с собой побольше чернил.
— Зачем? — удивился Османик. — Ты там писать собираешься?
— Эх ты! А еще король молодой! — усмехнулся Оська. — Невежа ты, недоучка!
— Приказываю молчать! — вспылил Османик. — Вот скажу папе, он тебя казнит!
— Боюсь я твоего папы, как же! — фыркнул Оська. — У меня свой есть! Что ни день, щупальцами дерет. — Оська погладил бока. — И тебя отдерет!
— Ладно, не скажу, — примирительно мотнул головой Османик. — А чернила зачем?
— Пригодятся. Набирай, да побольше. На всякий случай. Царство-то царицы злой!
За стенами осьминожьего королевства простиралось бесконечное море. Согласно карте, чтобы попасть в царство Мурены, плыть надо было западнее островов, придерживаясь зеленых пятен, где находились коралловые рифы. Как только осьминожки отклонялись в сторону голубых пятен, то попадали тут же на песчаные отмели.
Проплыв несколько километров, приятели оказались около затерянного в море островка. Буйная растительность покрывала прибрежное дно, образуя сплошной ковер. Красные, зеленые, оранжевые, фиолетовые водоросли напоминали то веер матушки королевы, то опахала ее придворных дам. Некоторые из водорослей походили на мягкие пушистые подушечки, на пухлые цветные одеяла. Вдоль скал тянулись тонкие кружева кораллов. Они, словно вырезанные искусным мастером, украшали входы в подземные
Османик прикоснулся щупальцами к полосатой корзиночке с малюсенькими голубыми и зеленоватыми цветочками. Но цветочки куда-то исчезли. Махровая астрочка, в красивой низенькой плетенке моментально скрылась, как только Оська хотел ее сорвать. Это была актиния, животное моря. Из-под актинии вдруг высунулась крепкая клешня рака-отшельника и больно ущипнула Оську.
— Ой! — охнул Оська, — как батя, щиплется. — Эй, ты! — Оська погрозил раку-отшельнику кулачком.
Из зеленых водорослей неожиданно на осьминожек выскочил Диадон — рыба-еж. Испугавшись, Диадон стал раздуваться до размера большого школьного глобуса. Из него торчали твердые иглы, а куцый короткий хвостовой плавник был таким смешным, что Оська расхохотался.
— Не смешно! — буркнул перепуганный Диадон и выпустил из себя воду.
Повсюду ползали ярко-красные морские звезды, синие ежи, моллюски с тяжелыми раковинами, скрученными как рог. Из рога торчала плотная розовая нога. Такой толстоногий моллюск прополз мимо краба шириной с лопату. Всюду плавали разноцветные рыбки, узкие, как стрелки, или круглые, квадратные. И все говорили на своем языке.
— В безмолвном царстве, — сказал Оська, — шумят, как у нас в школе на большой перемене.
— Действительно, — поддакнул Османик, — жуют, плавниками шуршат, разговаривают.
— Слышишь, пищат? А вот кто-то ухает и стонет! А сейчас чем-то шелестят. Затрещал барабан? — удивился Оська. — А во, улюлюкают! Теперь в бубен бьют. А это что? Никак пожарная машина завывает? Как у двуногих на катере. Ну и тишина! Вот это я понимаю, царство! И никто не ругает. Пой и кричи, сколько тебе хочется.
Оська закружился на месте, от избытка чувств меняя окраску. Он то бледнел, то краснел, то переливался разноцветными волнами.
— И я так хочу! — крикнул Османик. Его выпуклые глаза позеленели, щупальца раскраснелись, выделывая в воде невероятные фигуры.
В этот момент над осьминожками нависла тень. Осьминожки перепугались и от испуга стали бледнеть. Над ними кругами ходила акула. Свирепая акула открыла рот, показывая ряды острых треугольных зубов. Осьминожки пулей, благо у них был в теле такой аппарат-трубка и воронка, через которую с силой выталкивается вода, влетели в узкую расщелину. За ними огромной тенью метнулась акула.
— Ушли, — не то прозвенело, не то на самом деле прошамкала акула, лязгнув страшными челюстями.
Приятели сидели в узкой высокой щели, присосавшись щупальцами к стенам. Никакая, казалось, сила не смогла бы вырвать их из убежища. Наконец, осмелев, Оська выглянул из укрытия.
— Никого.
Но в это же самое время из-за угла подводной скалы выплыла остроносая акула.
— Вот это я понимаю! — воскликнул Оська, отпрянув назад.
— Что ты понимаешь? Я тоже хочу, — заявил Османик.
— Высуни, высуни щупальца! — сказал Оська. — Она тебя причешет!
— Кто она? — Османик выставил один глаз. Акула проплыла мимо. За ней вереницей тащились новорожденные акулята.
— Оська, давай одного поймаем? Гляди, какой маленький!
Оська выставил из укрытия пару глаз.