Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
Ли идёт по середине, я замыкаю шествие.
Ощутимо темнеет, дует холодный ветер, зябко и неуютно. Наконец лес редеет,
виднеются заброшенные строения: железные балки, перекорёженные
металлоконструкции, горы строительного мусора - сейчас укрытые толстым слоем земли
и заросшие густой травой - картина мрачная, особенно, при наступлении темноты.
– Место, в плане засады, очень выгодное,- хмурится Осман.
– Не мели чушь, волчара что ли, с гранатомётом засел,-
– Я говорю то, что чувствую,- не обращает на мою иронию аварец.- Нам бы обойти это
место с той стороны, а Герман, пусть здесь заляжет.
– Осман, ты в своём уме, мы что, на войне? Бегом!- вот мнительный горец, я смело бегу к
развалинам, даже автомат не стал стягивать с плеча. Краем глаза вижу, как петляет Осман, прыскаю от смеха. Вот умора!
Автоматная очередь застаёт врасплох. Я останавливаюсь, словно громом
оглушённый и кручу головой, словно гусь перед колёсами грузовика.
– Ложись!- орёт Осман.
Ещё одна очередь выбивает клочки материала, и живот обжигает боль. Как куль
заваливаюсь на землю.
Осман подкатывается ко мне, непрерывно отстреливаясь, оттаскивает под разбитые
балки. Там уже, забившись в угол, клацает зубами Герман Ли, но всё же пытается
стрелять, высовывая ствол из-за камней.
– Так всегда бывает, не обстреляны ещё,- успокаивает нас Осман.
Но мне безумно стыдно. Надо же, едва в штаны не наложил! Целый лейтенант,
хренов!
Кровь струится из-под ткани, но от стыда, даже боли не чувствую, а сознание
легонько уплывает, словно воспаряю в небо.
– Перевяжи!- рычит Герману Осман, не переставая поливать огнём темнеющие развалины.
Очнулся резко, в рот льётся вода.
– Кого-то загасил,- неуверенно говорит Осман. Достаёт из пилотки иголку, слюнявит
нитку. Чего это он шить собрался? Удивляюсь я.
Осман бесцеремонно разматывает повязку, из-под которой, не переставая, льётся кровь, стягивает края раны и смело тычет иглой.
– Блин!- взвываю я, но стискиваю зубы. Жду, когда аварец закончит шить. Игла с хрустом
входит в кожу, выходит с другой стороны раны, Осман делает узелок и, вновь мучения.
– Я так собак своих зашивал,- с мрачной улыбкой говорит он.- Тебе повезло, печень не
пробило. Сейчас подорожника разомну и забинтуем. А ты молодец!- неожиданно хвалит
меня,- когда шил своих собак, они сильнее выли.
– Непонятно, кто это в нас стрелял?- кривясь от боли, говорю я.
– Такое ощущение, именно нас ждали, словно навёл кто-то,- замечает Осман.
– Этого не может быть. Прапорщик Бондар, никому бы не смог сообщить и зачем ему. А
больше, о нашей операции никто не знает,- но
генерала Щитова. Чушь, какая! Отбрасываю нехорошую мысль. Не будет ради какого-то
зелёного лейтенанта мараться целый генерал. Да и повода нет. Может, ревнует к дочери?
Глупо, перевёл бы в другую часть или, вообще, с армии выгнал. Но кто же? Может,
случайность? И всё же, во мне гнездится уверенность, это не просто так, я согласен с
Османом, ждали нас.
– Знаешь, что больше всего не понятно, это то, почему тебя не убили?- неожиданно
заявляет аварец.- С такого расстояния не попасть невозможно.
– Наверное, не снайпер,- ухмыляюсь я, закашлялся и едва сознание не теряю от боли.
– Или наоборот, снайпер,- загадочно изрекает Осман.- А может, от метро нас отгоняли.
Гл.8.
Некоторое время Осман осматривает развалины, где, по его мнению, он сразил
автоматчика. Приходит растерянный, задумчивый, в глазах непонимание и в связи с этим, страх.
– Ушёл?- догадываюсь я.
– Его точно подстрелил. Хорошо подстрелил! Всё в крови, как с барана кровь спустил.
– И где же он?
– Ушёл, даже автомат унёс. И ещё, волк там, всё же есть, я видел его следы. Что делать
будем?
– В часть идти,- мрачно заявляю я.- Одних вас туда не пущу, сам идти не могу. Ли, помоги
подняться!
Как трудно и больно идти, нитки скрипят, кровь сочится, мучает жажда.
Ежеминутно накатывает дурнота, ноги дрожат, перед глазами огни. А ведь точно, огни! С
трудом воспринимаю реальность, перед нами КПП. Меня укладывают на жёсткий топчан,
вливают воду. Старший лейтенант объявляет тревогу, скоро прибудет рота Обороны, а
меня увезут в госпиталь. Как жаль, со Стелой не попрощаюсь. Перед глазами появляется
её видение, но за ней стоит, крепко сжав губы, генерал Щитов. Я отмахиваюсь, они
исчезают, а им на смену выплывает полковник Белов, он улыбается, словно добрый
дедушка, острый клык зловеще блестит:- Вот как бывает, Кирилл,- говорит он, и я
отключаюсь.
Госпиталь в Подольске - операцию сделали, сижу на уколах и таблетках, здоровье
стремительно возвращается. Главврач удивлён скоростью заживления и, хотя печень была
не задета, ранения весьма серьёзные, мог изойти кровью. Хорошо, Осман, в своём
селении, научился зашивать своих собак, вот и пригодился опыт.
С неба срывается первый снег, но я не ухожу из больничного парка, здесь тихо и
спокойно. Кутаюсь в толстый халат, катаю в кармане свой чёрный камень. Не знаю