Тайная мишень
Шрифт:
– Прибыли! Дорожная, двадцать четыре, – бодро отрапортовал Валеев и захлопнул атлас.
– А ворота зеленые, как в показаниях Мальцевой, – вспомнил Ваня.
Оперативная жилка заставила затихнуть расшатанные струны ревности в крепком теле старшего лейтенанта.
– И они приоткрыты, – заметил Валеев. – К чему бы это?
Двое оперативников вошли во двор. Там стояла легковая машина.
– Красная, – перешел на шепот Майоров.
– Стоп! – Валеев задержал напарника, готового сделать следующий шаг.
Капитан
– Смотри, это от телефона. Поэтому у нее мобильник и не пашет.
Валеев заметил два темных пятнышка на брусчатке, потер их пальцем, внимательно изучил испачканную подушечку.
– Вот какая загогулина вырисовывается. Это кровь, Ваня. Может, песик лапку поранил, а может… – Он вытянул руку и поднял пару светлых волосков. – Ну и дела! По-моему, они пахнут порохом. Вань, понюхай.
Марат встал. Майоров звучно втянул носом воздух.
– Не знаю. Я не ищейка.
– Ты сыщик, Ваня, по-нашему опер. А какой девиз у опера? Бороться и искать, найти и посадить. Эх, сюда бы Головастика с его рюкзаком! – Валеев огляделся. – Если так пойдет и дальше, скоро мы наткнемся на труп блондинки.
– Где?
– А ты бы куда тело спрятал?
Полицейские одновременно с подозрением посмотрели на кусты сирени в углу участка. Порыжевшие листья частично опали, и сквозь голые ветки на земле виднелось нечто вытянутой формы, прикрытое целлофаном. Опера переглянулись и с разных сторон обогнули куст. Вытянутый предмет под двойным целлофаном по форме походил на тело человека.
– Понятых будем искать? – спросил Ваня.
– Какие на хрен понятые! – Валеев рывком откинул целлофан. Под ним был черный холм свежей земли. Капитан стряхнул воду, попавшую ему на ладони. – Лопату надо искать, а не понятых.
– А может, доложим Петелиной? И пусть она… – Старлей умолк, натолкнувшись на осуждающий взгляд капитана.
– Ты еще Галку Нестерову сюда вызови. А мы курить будем.
– Я по инструкции. Ясно, что труп здесь. Земля рыхлая, вчера закопали.
– Так ясно, что глаза слепит. Ты в Подмосковье чернозем где-нибудь видел?
Ваня пожал плечами.
– А дождь вчера у нас был? – задал новый вопрос Валеев.
– Дня три уж ни капли.
– Вот! А в складках целлофана лужица была. И сверху жухлая листва.
Валеев отломил ветку и стал тыкать ею в черный холмик. Ветка свободно входила в землю и упиралась во что-то твердое. Капитан прощупал холмик со всех сторон и отбросил ветку.
– Это покупная земля для огорода. Насыпана давно, а целлофаном прикрыта, чтобы сорняки не росли.
– И где теперь искать труп?
– Ты забываешь про дом. Это лучший вариант для убийцы. Участок могут увидеть соседи. А так выстрелил, достал у хозяйки ключи и затащил тело в помещение.
– Мальцева одна бы не справилась.
– А кто сказал, что у нее не было сообщника? В нашем деле
Оперативники протопали по траве к дому и разошлись в разные стороны. Майоров свернул за угол. Шторы на окнах были раздвинуты. Полицейский с высоты своего роста заглянул в первое окно – пустая гостиная. Следующее окно позволяло рассмотреть ту же большую комнату с другого ракурса. Была видна дверь в прихожую, и Ване показалось, что сквозь блики на стекле он заметил некое движение. Будто промелькнул кто-то, быстро и бесшумно.
Тем временем Марат Валеев поднялся по ступенькам и потянул дверь на себя. На удивление она оказалась открытой. Более того, дверь распахивалась с такой легкостью, будто кто-то толкал ее изнутри. Это сулило опасность. Не успел капитан достать пистолет, как наткнулся на блондинку! Он потерял бдительность всего на секунду, но этот миг стал для него роковым.
Ваня услышал отрывистый крик боли и звук рухнувшего тела. Его рука выхватила табельное оружие. Ваня готов был поклясться, что голос принадлежал капитану Валееву.
15
Тот же подъезд когда-то шикарного «сталинского» дома, та же лестничная клетка со стертыми ступенями, та же квартира с высокой дверью. Только на лестнице и в дверях нет покуривающих полицейских, снующих оперативников, озабоченных санитаров, любопытных жильцов, нет мертвого тела с проломленной головой, исчезла подозреваемая с пустыми глазами и понурыми плечами. А самое главное – в груди рассосалось тягостное ощущение бесполезного бега по кругу, которое всегда возникало у Елены в первые минуты на месте преступления. Очередное убийство. Мир не стал лучше. Человек снова лишил жизни человека.
Елена Петелина отвела взгляд от закрытой квартиры Мальцевых и нажала на звонок у соседней двери. Сегодня у нее появились новые вопросы к главной свидетельнице, Любови Максимовне Брошиной, однако майор юстиции сочла неуместным вызывать пожилую женщину в следственный комитет.
Затявкала собака, дверной глазок потемнел. Щелкнули замки, натянулась дверная цепочка, и в образовавшейся щели показалась половина женского лица. Глаз Брошиной уставился на Петелину. Спустя секунду суровые морщинки немного разгладились: пенсионерка узнала следователя.
– Вы? А этот-то, – Брошина метнула суровый взгляд на дверь Мальцевых, – сегодня утром вернулся. Пальто мятое, волосенки сальные, жаль, физиономию его не разглядела – рад или нет, козел. Угомонись, Чана! Фу! Это хорошая тетя.
Лохматая собачка в ногах пенсионерки притихла. Белесые кудряшки Чаны чем-то напоминали седые завитки на голове хозяйки.
– Любовь Максимовна, я как раз о Мальцеве и хотела с вами поговорить.
– Слушаю, – охотно откликнулась сквозь щель пенсионерка.