Тайная Москва. Волхв Нижнего мира
Шрифт:
– Так в чем дело? – удивился Артем. – Соберутся вместе, и наш Песец зашлет им шарик. Спалим не только верхнюю тройку, но и всю гребаную партию, как их, прогрессоров.
– Не так просто. За океаном мало кто может позволить жахнуть фаерболом такой мощности. Здесь энергия дорогая, покупается за золото через посредников. Они ее тратят на врачевание и прочие тонкие дела, сами головой накапливают. Понял? Сразу будут видны русские уши.
– И пусть.
– Запрещено. Приказано изобразить, что произошли как бы местные разборки.
Шмель подкинул «вальтер» в руке.
– Что, и стрелять нельзя? Есть же местное магострельное оружие.
– Есть, но редкое и дорогое, только у офицеров армии и полиции. Так, каждому думать. Окончание регистрации, после которого они не заменят кандидатов, даже убитых, через неделю. Выборы через месяц. Собираются господа прогрессисты в особняке Курта Маршалла на Лонг-Айленде. Ловить по одному их трудно, слишком мало сил. К утру жду предложения.
Артем достал планшет, который раз удивляясь контрасту. Печное отопление и нет водопровода, а вайфай не хуже, чем в Тайной Москве. Хотя сетка, конечно, беднее. Путаясь в английских словах, он нашел сайт, посвященный местному оружию.
Как он и ожидал, местные винтовки и пулеметы сплошь пневматические и электрические. К стволу тянется шланг или кабель. Для обороны стационарных объектов годится, а в движении – разве что в варианте танка, виденного у Бреста.
Рядом в ноутбуке колупался Медведь, коротко стриженный парень роста не более метра семидесяти, но жутко накачанный и оттого ходивший вразвалку, отчего получил смешную кликуху. Тоже рассмотрев местное оружейное богатство, он протянул:
– Напасть на полицию и спереть стволы можно. Только не наведем ли мы на мысль, что сюда приехали парни, привычные к магострелу?
– Что есть местного без трубок и проводов?
– Я насмотрел только пневматическую охотничью винтовку. Бьет на сотню шагов, перезарядка около десяти секунд. А есть двуствольный вариант. Воздух качать секунд двадцать.
– Разве что с твоими мышцами, – огорчился Песец. – Я минуту провожусь. Чувствую, в предстоящей операции мое только прикрытие.
– Есть арбалеты, – добавил Артем. – У меня на родине америкосы били индейцев из револьверов и винчестеров. В кино видел. Здесь арбалеты против луков – ставлю на индейцев.
Шмель придвинулся к койке лейтенанта и глянул в его планшет. Он был единственным, кого Артем побаивался в отряде, исключая, естественно, отсутствующего Серго. Худющий и узколицый, Шмель предпочитал колюще-режущее. В его руках декоративный столовый ножик опаснее, чем «калаш» у новичка, причем бойца постоянно подмывало куда-нибудь это острое воткнуть, лучше – в человечью или мутантову плоть. Единственный в группе он обожал кровь.
– Индейцы. У них духовые трубки с ядом есть?
– Скорее, в Южной Америке, – ответил Грач.
– Прогресс не знает границ. Песец, яды не забыл? Острые шипы вылетят из пневматической двустволки. Попадание на открытую кожу смертельно, да и рубашку пробьет. У них, типа, публичный зал, да? Надо узнать, есть ли галерея или вентиляция. Кто за индейцев, тот против прогрессистов.
– Яды со мной, а стволы придется уносить. Если обнаружат винтовки – смекнут, что имел место быть закос под краснокожих, а не индейское злодейство.
– Арчи и Пушной, у вас лучшая маскировка. С утра дуйте на Лонг-Айленд, осмотрите дом, подъезды, отходы. Песец за старшего. Шмель и Медведь, узнать про пневматику – цена, доступность, нужна ли регистрация. На иглах и пневматике не зацикливаемся, ищем другие варианты.
Следующий день принес кучу неожиданностей. Грач, убедившись, что комната закрыта маскирующим заклинанием, торжественно извлек два шестизарядных револьвера, по три патрона в каждом. Мешочек, служивший амулетом, маскировавшим магопатроны, Грач кинул штатному волшебнику на подзарядку.
Пушной поймал его и спросил:
– Владельцы стволов сильно возражали?
– Не успели. На всякий случай сведи номера. Те парни, очнувшись, вряд ли меня полюбят.
Артем припомнил варшавскую операцию и сделал вывод – если основной вариант нападения не прокатит, кто-то добьет политиков из «кольтов». О визите на Лонг-Айленд он рассказал кратко.
– Обычный дом в конце улицы. Вход свободный, зашли и записались в партию за десять баксов с носа. Большой зал, метров тридцать пять в длину, галерея вторым этажом. Оттуда не промажу.
– Нормально, – решил командир. – Второй путь отхода?
– Через усадьбу на соседнюю улицу, – поделился впечатлениями Пушной. – Там собаки, их нейтрализую. Но если будем работать в толпе на митинге, мне проще отвести глаза. Пневматику легко купить?
Шмель пожал плечами.
– Не знаю, не пробовал. Запросто спер, без морока. Банальный отвод глаз. Они избалованы без магии, мышей не ловят.
– Вторую оплатите, – резюмировал Грач. – Хватит криминальных подвигов, не фиг привлекать лишнее внимание. Сегодня на остаток дня – думать и отдыхать. Шмель, Медведь – завтра готовите дротики и пробуете где-нибудь на окраине. Артему с Пушным обойти центр и места массовых митингов. Не забудьте – разговоры по мобильникам и вообще за пределами комнаты только по-польски.
Получилось, что магам досталась более простая задача, часть из которой состояла в шатании по Манхэттену. Старший из них прислушался, даже воздух втянул ноздрями и сказал:
– Чувствуешь, как магический фон отличается? Присмотрись.
Они брели по Пятой авеню. Невольно заглядываясь и копируя Нью-Йорк, жители Нью-Амстердама многие улицы назвали подобным образом. Здесь были Уолл-стрит и Бродвей. Конечно, они не совпадали с расположением одноименных магистралей в городе верхнего мира. А о внешнем сходстве смешно говорить.