Тайная песня
Шрифт:
— Куда вы направляетесь, святой отец? Главный конюший подозрительно смотрел на перепачканного грязью мальчишку, поспешавшего за священником.
Роланд небрежно махнул рукой на своего спутника:
— Я веду этого маленького негодяя к его отцу, чтобы тот задал ему хорошую трепку. Вздумал, видите ли, стать рыцарем! Он — полуваллиец, незаконнорожденный отпрыск одного из хозяев Чепстоу и говорит так неразборчиво, что сам Бог бы не понял его. Можете себе представить, чтобы граф принял этого юного идиота? Ну ничего, он вернется
Конюший рассмеялся.
— Так ему и надо, дикарю, — произнес он и ушел в конюшню. Роланд быстро последовал за ним, сделав знак Дарии не двигаться с места. Через несколько минут она услышала звук упавшего тела и замерла, готовая броситься на помощь Роланду. Но вскоре он появился сам и сказал, улыбнувшись:
— Еще один человек отдыхает. Подожди, я сейчас вернусь.
И действительно вскоре он вышел из конюшни, ведя под уздцы лошадь. Роланд легко вскочил ей на спину и подал руку Дарии.
— Садись, время не ждет.
Девушка удивленно уставилась ему в затылок. Как он надеялся выехать за ворота Тибертонского замка? Там стояло с полдюжины стражников, но Роланд обратился к привратнику:
— Будь благословен, добрый Артур. Я везу этого пострела по приказу графа к его отцу в Чепстоу. Тот всыплет ему по первое число. Не откроешь ли мне ворота?
И к удивлению Дарии, Артур загоготал, сплюнул на землю и промолвил:
— Судя по его виду, святой отец, мальчишка не выдержит хорошей порки, уж больно он тощий. Что он такое натворил? Помочился графу в бокал с вином? — Привратник захохотал над своей остротой.
— Он хотел освободить пленницу графа, Дарию, а потом овладеть ею. У графа сегодня брачная ночь, и я отвожу мальчишку, чтобы наш хозяин его не убил.
Артур засмеялся и кивнул:
— Поезжайте, святой отец. Я буду ждать вашего возвращения. Кликните меня погромче, когда подъедете к замку, чтобы кто-нибудь из стражников не пустил вам стрелу в сердце.
— Спасибо, друг мой. Я поспешу. Смотри, чтобы никто не потревожил графа.
Привратник снова расхохотался, открывая ворота.
— Она — лакомый кусочек, — пробасил он, — нежная и миленькая, как цыпленочек. Граф хорошо позабавится сегодня.
Последнее, что слышала Дария, выезжая со двора Тибертонского замка, был смех Артура.
Они выехали за тяжелые дубовые ворота, и никто не остановил их и ничего не сказал.
Дария прижалась щекой к Роланду:
— Наверное, вы — волшебник. Все прошло так гладко. За эти два месяца я столько передумала и решила, что никогда не смогу убежать от графа.
— Я очень умен, — усмехнулся Роланд, повернув к ней голову. — Я давно понял, что лучшая ложь — это та, которая больше всего напоминает правду. Может быть, нынче я немного покуражился, но, признаться, нам невероятно повезло. Однако как только графа освободят, а его люди протрезвеют, он бросится в погоню. Нам нельзя мешкать.
— Я и не собираюсь мешкать, — сказала
— Терпение. Мой конь ждет неподалеку.
— Вы отвезете меня к моему дяде?
— Пока нет. Надо сбить с толку графа. Он пришпорил коня, и животное пошло рысью. Они ехали с полчаса на север, в сторону Уэльса. Наконец Роланд пустил коня на узкую пыльную дорогу, окаймленную живой изгородью из тиса, и остановился перед маленьким домиком-мазанкой, окруженным покосившимися постройками. Из него вышел какой-то человек, по-видимому, фермер, и быстрыми шагами приблизился к ним. Роланд улыбнулся Дарии и сказал:
— Теперь мы сядем на моего коня. Он помог ей слезть на землю и приказал ждать. Роланд ушел вместе с фермером и вскоре появился, ведя великолепную лошадь, черную, как ночь, сильную и мускулистую.
Дария видела, как Роланд вручил человеку деньги, и тот с улыбкой произнес по-валлийски:
— Aye, aye, lie pum buwch, lie pum buwch. Роланд дружески похлопал его по плечу и повернулся, чтобы подсадить Дарию на коня. Животное только слегка покачнулось под ее тяжестью. Роланд сел верхом и обратился к фермеру:
— Отправляйся на юго-запад и скачи по крайней мере два часа. Брось там мою лошадь и сутану, дабы наш добрый граф обнаружил их.
Мужчина кивнул, сплюнул и помахал им рукой. Дария не могла отвести глаз от человека, который приехал в Тибертон, чтобы спасти ее. Как она могла принять его за священника? Женщины в замке сразу разглядели в нем мужчину из плоти и крови, а она нет. Сейчас на нем был камзол из грубой шерсти ржаво-коричневого цвета, перехваченный широким кожаным поясом, на котором болтались шпага и кинжал. Он выглядел воинственным и очень бодрым.
Девушка прижалась к его спине и вдохнула новый для себя запах.
Когда они отъехали от лачуги, она спросила:
— Что он сказал, когда ты дал ему деньги?
— У тебя хороший слух. Он сказал, что теперь сможет купить себе четырех коров.
К немалому изумлению Роланда, она отчетливо повторила:
— Lie pum buwch.
— Ты научилась валлийскому за те два месяца, что провела в Тибертоне?
Дария отрицательно покачала головой.
— Нет, граф ненавидит валлийцев и запретил говорить на этом языке. Дерзнувших ослушаться по его приказу пороли. Кроме того, он держал меня взаперти.
Дождик, моросивший несколько часов подряд, прекратился. Однако черная туча предвещала в скором времени очередной ливень. В Уэльсе всегда дожди. Роланд потуже затянул веревки на двух мешках, навьюченных на лошадь.
Немного погодя он понял, что Дария уснула. Она обмякла за его спиной и потихоньку сползала с лошади. Роланд схватил ее за руки и подтянул повыше. Не отпуская девушку, он бросил взгляд на обложенное тучами небо и карликовые дубки, которые, казалось, обступали их со всех сторон.