Тайная страсть
Шрифт:
— Не могли бы вы просто отправить меня домой? Тоскливые нотки в голосе Кэтрин раздражали Дмитрия, но он лишь небрежно пожал плечами.
— Не могу, пока не узнаю, что царь завершил визит в Англию. Но неужели тебе совершенно не хочется повидать Россию? Мы едем в Новосельцеве. Это в двухстах пятидесяти милях отсюда, в Вологодской губернии.
— Дмитрий! Это все равно, что пересечь Англию! Вы везете меня в Сибирь?
Дмитрий невольно улыбнулся столь понятному невежеству.
— Дорогая, Сибирь — за Уральскими горами, а Урал — более чем в двух тысячах миль отсюда.
— Очевидно, нет, — промямлила Кэтрин.
— На территории России может поместиться до пятидесяти Англии. До Новосельцева всего неделя пути, правда, дни сейчас гораздо длиннее, и можно ехать даже вечером.
— Но зачем мне туда ехать? Почему нельзя остаться здесь?
— Конечно, можно, если желаешь сидеть взаперти месяц или больше. Но в деревне не то что в Англии, Кэтрин, и у тебя будет гораздо больше свободы и широкое поле деятельности. Ты говорила, что сильна в математике. Управляющий, без сомнения, запустил отчетность в мое отсутствие.
— Вы доверите мне счетные книги? — По-твоему, этого не стоит делать?
— Нет, я… черт возьми, Дмитрий, неужели считаете, что все это вам сойдет с рук? Думаете, я такая трусливая дурочка, что не добьюсь суда и расплаты? Вы и представить не можете, что сделали со мной и моей семьей. Уничтожили мою репутацию, притащив сюда без компаньонки, и теперь мне придется купить мужа, когда захочу иметь семью, поскольку я слишком честна, чтобы не признаться, чего лишилась по вашей милости. Жизнь моей сестры, вероятно, тоже испорчена, в чем вы, несомненно, виноваты, ведь из-за вас я не помешала ей сбежать с охотником за приданым. Брат не готов к грузу обязанностей, которые, конечно, свалятся на него в мое отсутствие. А отец…
Но тут Дмитрий резко оборвал эту пламенную речь, наклонившись вперед и схватив за плечи, он посадил ее к себе на колени.
— Да, я ужасно поступил с тобой и готов признать это. Но твое положение не так плохо, каким ты хочешь представить его. Катя. Я найму компаньонку, которая готова будет принести присягу в том, что была с тобой каждую минуту, и под угрозой смерти не признает правду. Что же касается потерянной чести… я дам тебе целое состояние, чтобы купить любого мужа, какого пожелаешь, или жить независимо, если захочешь остаться одна. Если же твоя сестра вышла замуж за недостойного человека, я просто сделаю ее вдовой. Что же касается брата… кстати, сколько ему лет?
— Двадцать три, — машинально ответила Кэтрин, слишком ошеломленная, чтобы мыслить связно.
— Двадцать три, и ты беспокоишься, что он не способен нести ни малейшей ответственности? Дай мальчику возможность показать себя. Катя. Твоего же отца я не желаю обсуждать. Если он так скучает по тебе, то, без сомнения, больше обрадуется, когда ты вернешься. Вместо этого позволь объяснить, что я с тобой сделал.
— Не стоит.
— Но я настаиваю.
Дмитрий весело хмыкнул, когда Кэтрин попыталась слезть со своего нового сиденья.
— Я вынудил тебя немного отдохнуть, в чем ты крайне нуждалась, если хотя бы половина из того, что тебе приходится выполнять, — правда. Я подарил тебе приключения, новых друзей, новые страны и места и даже новый язык… да-да, Маруся рассказывала, как быстро тебе удалось выучить русский с ее помощью. — Голос Дмитрия внезапно понизился. — Я также заставил тебя испытать новые великолепные ощущения. Узнать, что такое страсть.
— Немедленно прекратите!
Взбешенная Кэтрин попыталась оттолкнуть его, упираясь кулачками в грудь.
— Думаете, у вас на все найдется ответ?! Ошибаетесь! Прежде всего компаньонка ничего не значит, мое исчезновение говорит само за себя! И я уже говорила, что не возьму ваших денег. Мой отец чрезвычайно богат, и я могу прекрасно прожить всю жизнь на собственное приданое! Если хотите выбросить на ветер состояние, можете подарить его лорду Сеймуру, если он в этом нуждается, и уж я, конечно, не позволю его убить, и не важно, сколько горя он причинит моей сестре!
И прежде чем она успела сказать еще хоть слово, Дмитрий, преодолевая сопротивление Кэтрин, прижал ее к себе и начал целовать, не слишком пылко, лишь чтобы заставить замолчать… сначала. Через несколько секунд, однако, все изменилось. Его поцелуи стали магическим опьяняющим зельем. Кэтрин ослабела, обмякла и услышала его стон.
— Создатель!
И тут эти темные гипнотические глаза вновь заглянули в самую ее душу.
— Нам не нужна постель. Скажи, что нам не нужна постель, Катя.
Теплые пальцы пробрались под ее юбку, и Кэтрин поспешно схватила его за руку, пытаясь остановить.
— Нет.
— Катя… — Нет, Дмитрий.
Дмитрий отстранился и закрыл глаза.
— Вот что получается, когда хочешь быть честным. Кэтрин ничего не ответила. Ее так трясло, что едва хватило сил сползти обратно на сиденье.
— Я думал было ехать в одном экипаже с тобой, но вижу, что вряд ли это удастся, не так ли? — продолжал он. — Кончилось бы тем, что я вновь набросился бы на тебя, только и всего.
— Ты не стал бы этого делать. Дмитрий вновь поднял бровь.
— Нет, — вздохнул он, — но ты посчитала бы нападением любое слово и любой жест, верно, малышка? И поскольку я не смогу держаться в рамках приличия, лучше всего немедленно выйти.
Дмитрий немного подождал, надеясь, что Кэтрин возразит, но она молчала.
— Прекрасно, — снова вздохнул он, — но предупреждаю, Катя, настанет время, когда я так просто не сдамся. И для тебя лучше будет, если к тому времени окажешься на судне, плывущем в Англию.
Глава 22
Позже, обдумывая этот разговор, Кэтрин радовалась, что во время путешествия Дмитрий держался подальше от нее, а его место заняли Владимир и Маруся, так что эта поездка превратилась в увлекательное приключение. В присутствии Дмитрия она была не способна думать ни о чем, кроме него. Но с Марусей она могла отдыхать. Даже мрачное молчание Владимира не расстраивало ее и отнюдь не беспокоило его жену. Маруся постоянно щебетала о чем-то, без умолку рассказывая новые и новые истории.