Тайная жизнь Ника Хартера
Шрифт:
С трудом перебравшись через высокие и острые штыри забора, человек оставил на одном из них сгусток крови…
– Энн, – позвал тихо, крадучись и озираясь по сторонам, Ник. Энн, стоя возле окна, вздрогнула.
– Ник? – воскликнула удивлённо девушка и, обернувшись, увидела в дверях Ника. Его лицо исказилось в болезненной гримасе. Он стоял, скорчившись от боли, и держался за живот.
– Что с тобой, Ник? – Энн встревоженно бросилась к нему.
– Так, ничего, пустяки, – сказал Ник, пытаясь увернуться от Энн.
– Покажи, что там у тебя, Ник? – продолжала настойчиво Энн.
– Поверь, Энн, это не стоит твоих волнений, – шутливо ответил Ник.
Но, несмотря на протесты Ника, Энн все же приоткрыла рубашку Ника и в ужасе отпрянула.
– Господи, что это? Где ты так поранился? – с тревогой посмотрев на него, сказала Энн, потому как увидела на животе Ника глубокую рану, из которой сочилась кровь. Ник все это время крепко сжимал рану рубашкой, из-за чего та сильно просочилась. Энн кинулась искать по своим шкафчикам бинты, вату и йод.
Обработав и забинтовав рану Ника, Энн тяжело вздохнула, покачав головой.
– Ты так и не ответил мне, где ты так поранился? – спросила Энн.
– Неважно, Энн, – усмехнувшись, произнес, Ник. – Но… хочу заметить, если твой отец думает, что этим забором со штырями он может отнять тебя у меня, продырявив меня насквозь, до кости, а затем любоваться на меня, как на заколотую собаку, что будет висеть на заборе дохлой и мозолить ему в удовольствие глаза, то он сильно ошибается. Потому как ни одна сила… хм, даже сама смерть, – Ник снова усмехнулся, – не разлучит нас. Или он, быть может, хочет, чтобы мой дух после смерти по его вине блуждал по вашему дому как неприкаянный и стращал всех, в особенности – его же самого. Черта с два, Энн, – нарочито и самодовольно произнес Ник. – Этим он сделает только хуже себе самому. Разве можно бороться с тем, что непобедимо, и с тем, что выше всяких сил, – заключил Ник.
Вскоре в местности Н… появился человек, который вызвал небывалый интерес к себе в округе и имел большой ажиотаж возле своего имени…
Глава VII
Местный торговец
Слух о том, что один по местным меркам очень богатый человек решил скупить в округе чуть ли не все земли и обосноваться, как говорили люди, в этом захолустье – месте, забытом Богом и людьми, – вызвала у местных жителей полное недоумение и живой интерес. Им было невдомёк, что можно делать на этой проклятой земле столь важному человеку с большими деньгами, а следовательно, с обширными связями. Ведь, как известно, деньги дают многое: власть, силу, положение в обществе, а главное – свободу.
Местные люди прозвали богача не иначе как торговец, потому как по слухам и наблюдениям они выяснили, что его деятельность в основном была связана с торговлей. Из-за этого он постоянно находился в разъездах.
Но прибыл торговец в здешние места не один, а с парочкой помощников по дому, то есть с прислугой. Это были две женщины средних лет, крепкого телосложения и круглолицые. Женщины были лет сорока пяти. Они присматривали за домом и вели хозяйство; с ними приехал и один угрюмый, здоровый мужик; он занимался в основном тяжёлой физической работой.
Незадолго до этого местные жители увидели вот что: в стороне от их захудалых домов, на запад, к солнцу там, где располагались богатые, но не тронутые ещё человеческой рукой земли, приехали неизвестные люди. Их было человек шесть-семь, и, как оказалось, это были строители. Они начали быстро возводить забор, тянувшийся на несколько метров, а затем приступили к строительству дома. Местные жители, невольно державшие свой путь через эти земли и раздираемые сильным любопытством, на свой страх и риск заглядывали в мелкие щели забора, желая узнать, что же там происходит, в скрытом от человеческого глаза месте. Они обнаруживали, к своей зависти и злости, не на шутку развернувшееся строительство огромного дома, по слухам местных жителей, похожего на настоящий дворец.
Сам торговец был довольно преклонного возраста, ему было за пятьдесят лет, но, несмотря на это, внутренняя энергия и пристрастие ко всему, что бы он ни делал, а это касалось не только какого-либо занятия, но и человеческих отношений, он во всем проявлял страсть, рвение и любил доходить до конца. Он желал, впрочем, как и многие, получить от жизни всё, даже то, чего, казалось бы, получить было невозможно.
Необычное имя мужчины – Генрих – настораживало и удивляло местных жителей. Они терялись в догадках: многие склонялись к мысли, что он родом из Германии. Высокий, тучный, с поблёскивающей сальной лысиной на голове, с виду как обычный человек. Но вот только взгляд его чёрных едких глаз, казалось, таил в себе какую-то особенную силу. С людьми он держался довольно холодно и отчуждённо. Также он крайне редко одаривал кого-либо добрым взглядом или вниманием.
Ходили слухи, что в семье этого торговца существовала какая-то тайна, но какая именно, никто не знал. Оставалось только строить догадки.
Всем местным жителям также не давала покоя одна мысль – почему этот богатый и состоятельный человек с неугомонной энергией и жизненной силой перебрался в их захолустье. А главное, почему он один, что случилось с его женой, и была ли она у него? Но самое главное – что ему было нужно в этих «забытых Богом», местах? Все следили за тем, что происходит вокруг этого загадочного человека.
Вскоре внимание со стороны людей к этому человеку ещё больше усилилось, в особенности после того, как он привёз в свой дом юную молодую девушку.
Она была лет восемнадцати, худощавая, больше костлявая по своей физиологической сущности. С тонким вытянутым лицом и угловатым подбородком, выдающимся немного вперёд, – особенно челюстью.
Девушка ходила с горделивым и презрительным взглядом, словно относилась ко всему с особым отвращением.
Она была бледна как мел, бесцветна лицом и имела чёрные жёсткие глаза, впрочем, в этом она походила на самого торговца, и вела себя так же, как и он, отчуждённо и высокомерно в отношениях с людьми.
Все задавались вопросом, кто эта девушка и кем она приходится торговцу:
молодая жена или какая-нибудь родственница, а может быть, любовница?
Но, как вскоре выяснилось, все догадки были неверны.
Девушка оказалась родной дочерью торговца, и звали её – Лизой.
Позже всех насторожило другое обстоятельство – что в их доме делает Ник, паренек, который когда-то прибился к их местности ещё подростком, будучи в то время оборвышем и беспризорником. Сейчас же о нём этого уже нельзя было сказать, потому как он превратился в высокого, крепкого и мужественного молодого человека с необычной привлекательной внешностью. Все замечали, как Ник захаживает в дом торговца, но никто и не догадывался, что их связывало на самом деле.