Тайны географических открытий
Шрифт:
В 1958 г. голландские власти решили положить конец бессмысленной войне. Полицейский инспектор Диас и его помощники арестовали 11 жителей деревни Омадесеп, обвинив их в убийстве осчанепцев. В надежде образумить местных жителей полицейские сожгли мужской дом, изъяли оружие и продырявили боевые пироги.
Тем временем другой патрульный офицер, Лапре, попытался атаковать деревню Осчанеп, чтобы навести там порядок и восстановить власть. Обнаружив, что деревня превосходно защищена, Лапре возвратился за подкреплением.
К нему присоединился Диас с отрядом полицейских, вооруженных пулеметами. Им преградили путь свыше двухсот воинов из Осчанепа. Наступающие были вынуждены (во всяком случае, так они утверждали) открыть огонь. Пули сразили многих воинов, и среди них трех близких родичей нового вождя Аяма. Охваченный ненавистью к белым людям, кто бы это ни был, Аям поклялся отомстить.
Убил ли он Майкла Рокфеллера, выполняя клятву?
Сегодня никто не может с достоверностью-ответить на этот, как и на другие вопросы: почему экспедиция, направленная на поиски Рокфеллера, не добралась до Осчанепа?
Трое вождей, которые, возможно, могли бы приподнять завесу тайны, — Аям, Фин и Пеп — теперь безмолвствуют. Все трое погибли во время межплеменной войны в 1967 г.
Куши Майкла Рокфеллера, по-видимому, принес деревне Осчанеп великую ману и затмил страх перед новым нападением со стороны воинов Омадесепа.
Чтобы выяснить причины, по которым ведется охота за головами, почитаем рассказ асмата из Сагопо, одной из самых северных деревень (заодно приблизимся к тайне гибели Майкла Рокфеллера).
— Когда я вышел из юношеского возраста и почувствовал себя взрослым, — рассказывает Мбисин, — мои отцы (взрослые воины, живущие в мужском доме) решили, что мне пора выдержать испытание.
— Каким образом ты это почувствовал?
— Я чувствовал, что мне пора иметь женщину, пора придать моему семени мужскую силу. Для этого нужны ан и мужской череп, иначе не удастся выполнить церемонию, связанную с охотой за головами. Я отправился вместе с одиннадцатью отцами. Всю ночь мы плыли по реке, а когда наступило утро, спрятались в тростнике. Мы знали, что недалеко находится деревня Ти, и как раз там мы рассчитывали раздобыть голову.
— А разве вы воюете с жителями Ти?
— Нет.
— Почему же тогда вы собирались убить человека из этой деревни?
— Я же тебе объясняю: нужна была голова, чтобы сделать меня взрослым.
— Жители Ти так же поступают с вами?
— Не знаю. Мы редко узнаем, кто ворует наших людей.
— Когда солнце стояло высоко на небе, мы увидели двух женщин, которые шли в нашу сторону. Но нам нужен был мужчина, и мы боялись, как бы они не подошли слишком близко и не обнаружили нас. В последний момент они повернули в другую сторону. Вслед за ними появились трое молодых мужчин. Они волокли длинный ствол — вероятно, чтобы перебраться по нему через болото. Дерево было тяжелое, они с трудом несли его.’ Нам повезло: все трое были настолько поглощены своим занятием, что, казалось, позабыли обо всем на свете.
Мы без труда подкрались совсем близко — они думали только о том, как бы протащить дерево, и это занятие было им явно по душе.
Тогда мы выскочили из своего укрытия и ударили ближнего мужчину дубиной по голове.
Одновременно мы отрезали остальным пути отхода и крикнули, что не тронем их, пусть только скажут имя своего убитого товарища. “Его зовут Бонту! — закричали они в ответ. — О, добрые люди, позвольте нам бежать!”
— И вы отпустили их?
— Нет, не то они быстро привели бы подкрепление. Мы убили их с помощью сок, отрезали у Бонту голову. К счастью, мы не повредили череп. Позднее из него сделали очень красивый куши. Но надо было торопиться, “потому что двое мужчин перед смертью сильно кричали. Мы потащили тело Бонту с собой, забросили в лодку и поплыли вниз по течению вдоль берега, густо заросшего манграми. Здесь мы спрятались на ночь и хорошо слышали, как жители Ти искали нас. Они пришли в бешенство, орали, что нас ждет ужасная смерть.
Мне было очень страшно, но еще больше я боялся показать свой страх отцам. Рано утром, до того как забрезжил рассвет, мы уплыли прочь.
Дома в йеу была большая радость. Взрослые мужчины танцевали весь следующий день до самого вечера, а несколько моих отцов разрезали тело Бонту на куски и варили в большой йовсе (земляной печи), которую вырыли посреди площадки перед мужским домом. Кое что перепало и женщинам, но лучшие куски — печень, половой орган — съели отцы. При этом они рассказывали всевозможные истории о том, как угощались мясом других людей, которые в разное время были их жертвами. Мне мяса не полагалось, ведь я не прошел посвящения в мужчины.
В черепе сделали отверстие, просунули в него бамбуковую трубку, и шаман высосал из нее мозг. Мои отцы съели мозг вместе с гусеницами, собранными со стеблей саго, и саговой кашей, очищая во время трапезы череп, наполняя глазницы и ноздри смолой и втыкая в нее ракушки и жемчужинки. Под конец они украсили куши перьями казуара.
Наконец наступил момент, которого я так долго ждал. Всех молодых девушек усадили длинной вереницей. Они сидели раскинув ноги, а я проходил вдоль всего ряда и должен был остановить свой выбор на одной из них. Я выбрал в жены Мипу. Шаман поместил между ее ног куши, я стоял над ним и, раскачиваясь, приговаривал: “Это Бонту. Он пришел из Ти и останется тут на вечные времена, а ты будешь моей женой, пока я живу на земле”. Затем мне велели сесть на самый большой бис, воздвигнутый в честь первого предка. Шаман велел мне раскинуть ноги, куши забрали у Мипу и поставили передо мной. Я должен был три дня и три ночи сидеть на одном месте и не спускать глаз. с черепа. Глаза закрывать нельзя, нужду я должен был справлять, не вставая с места.
По прошествии трех суток пирогу разукрасили охрой и мелом, усадили туда молодого Мбисина вместе с куши и провели еще ряд церемоний. Когда он возвратился, то все взрослые женщины, широко расставив ноги, выстроились от берега до самого мужского дома. И лишь после того, как Мбисин прополз под ними, он стал считаться взрослым мужчиной.
— Мой народ занимается этим столько же, сколько существует мир, — продолжает Мбисин. — Мы и сейчас считаем, что ни один мужчина не достоин иметь потомство, пока он не добудет куши для мужского дома своей родной деревни. Но возможно, что мой народ добывает головы лишь там, где еще не побывали люди — котеки со своим оружием.
Пока не доказано, был ли Майкл Рокфеллер действительно убит асматскими воинами и попал ли его череп в качестве куши в одну из окрестных деревень. Об этом можно только строить догадки на основании противоречивых рассказов. Приведем одну из историй. Ее поведали трое асматов, которые в 1969 г. бежали в Дару из деревни, находившейся, как они утверждали, вниз по течению реки Эвта. В этих местах можно было обнаружить только один населенный пункт — деревню Осчанеп. В 4–5 часах ходьбы от нее на реке Фареч находится деревня Омадесеп. По словам беглецов, Майкла Рокфеллера нашли воины из Омадесепа, охотившиеся в болотах на пук-пуков (крокодилов). Он был очень слаб, и они доставили его в Осчанеп, где он якобы и умер. Соблазн сохранить его голову был слишком велик. Самого Майкла съели, но оставить голову в йеу не решились и спрятали в потайном месте на болотах.