Тайны полуночной академии
Шрифт:
– Кто?
– спросил из-за двери бесцветный женский голос.
– Полуночная полиция, откройте, - чуть помедлив, добавила: - пожалуйста!
Женщина раздумывала несколько секунд, ее дыхание и сердцебиение убыстрились, будто она пробежала марафон. Потом отодвинулась защелка, и дверь распахнулась.
Передо мной стояла женщина, очень бедно одетая, вся какая-то сухая и серая, тусклая. В огромных, покрасневших от слез глазах горела надежда, но губы предательски дрожали.
– Вы нашли ее? Нашли мою маленькую Солу?
– Вы - Хария Лара, мать Соломеи?
– у меня сердце разрывалось,
– Меня зовут Вайлет Шир, я могу войти?
Та отступила, пропуская меня, прошла в комнату, указала на единственный свободный стул.
– Так вы ее не нашли?
– К сожалению, пока нет, - мне очень хотелось сказать, что обязательно найдем, я одернула себя, понимая, что девушка, скорее всего, мертва, и только чудо позволит нам отыскать ее труп.
– Я хотела бы поговорить с Вами, задать несколько вопросов, если вы не возражаете.
Женщина села за не слишком ровный и чистый стол напротив меня, скинув на пол ворох какого-то тряпья, подперла голову руками. Она ведь совсем молода - не больше тридцати-тридцати двух, а выглядит как старуха. Это открытие почему-то меня неприятно поразило.
– Я вас слушаю, - бесцветным голосом ответила она.
– Мастер Лара…
– Не мастер, я совсем слабая ведьма, могу только амулеты заряжать, с этого и живем. Да еще деньги Сола приносила, - на ее лицо набежала смертельная тоска, - я же знаю, чем она в таверне в этой занималась, но нам так нужны были деньги! Троих младших кормить нечем, вот она и…
– А ваш муж?
– аккуратно спросила я.
– Мой муж? Мой муж спился и погиб в пьяной драке еще два года назад. Вот кто был неплохим ведьмаком, мастером, налаживал систему защиты на чугуноплавильном заводе. Здесь недалеко. А потом там авария случилась, много людей погибло, вот он и стал прикладываться к бутылке - себя винил. Сола по силе пошла в него, а вот младшие, младшие - в меня. Такие же ни на что не способные, не полуночные, одно название.
– Почему вы не обратились за помощью в гильдию?
– Мы обратились, и они помогли, только не так, как мы надеялись. Сола ведь гранд от клана Ши получила, в Академию полуночную поступила, проучилась год. Да только в таверне в этой чертовой продолжала работать, - женщина выплюнула эти слова, будто они ей язык жгли, - ведь закончила бы она только через шесть лет, а кушать и на одежду младшим надо сейчас.
– Почему она не нашла работу поприличнее?
– чем больше я говорила с этой Лара, тем меньше она мне нравилась. Дочь, умницу, поступившую учиться, значит, на панель можно отправить, а сама что? Кстати, если бы в клане узнали, чем занимается девушка, скандал бы был немалый, уж гранд бы точно отобрали. И опять же, в Академии вполне можно найти себе богатого покровителя, зачем так-то?
– Я не хотела, чтобы она нас бросала, - я сжала кулак, стараясь справиться с собой и не прибить это существо, лишь по странному стечению обстоятельств называющееся матерью.
Тут же всплыли мои воспоминания из детства: хрупкая блондинка присаживается на корточки, раскидывает руки в стороны и зовет меня, я бегу к ней, заливаясь смехом, и падаю в объятия.
Может, эта женщина тоже когда-то была такой?
– Хария Лара, вы же только что нелицеприятно отзывались о ее работе, а теперь говорите, что не хотели ее отпускать?
– я добавила в голос металла. Нужно найти еще одного свидетеля, поговорить с хозяином таверны.
– Да что ты знаешь о жизни, девчонка?!
– вспылила та.
Я отвернула лацкан своего кителя и показала герб клана Ши на обороте. Такие носили только вампиры. У урожденных был немного другой герб, а этот принадлежал обращенным, но не клановым.
Меня в последнее время окружают странности, и ведьма, настолько слабая, что не способна определять расы, - одна из них. Такое случалось, конечно, ничего запредельного, но все же редкость.
Женщина подслеповато щурилась, пытаясь разглядеть значок, потом ее глаза округлились, а некрасивый рот сложился в букву “О”. Да, да, она оскорбила вампира, и хоть я была на самом деле молода, но с таким же успехом мне могло быть и двести лет. Мы выглядим ровно на столько, сколько нам было в момент обращения, а урожденные, как правило, перестают стареть примерно в двадцать пять-тридцать.
– Я жду ответа!
– жестко поторопила ее. Мне уже надоело сидеть в этой зловонной дыре. Кроме того, что-то тут было не так - гильдия мастеров не бросает своих. Надо будет все рассказать Катлу, пусть разбирается.
– Да, дело в том, - она стала заискивающе заглядывать в глаза, попыталась схватить за руку, но я отдернула, - я же… как же я без нее? Детишкам же кушать… одежку…
Когда женщина наклонилась ближе, и на нее упал свет от запыленного окна, я увидела то, что не заметила раньше: ее коричневые зрачки были все в черных точках, будто изъеденные червями. Это говорило только об одном - наркоманка, курящая стак. Жить ей осталось пару месяцев, не больше.
Мне стало так противно, что я с трудом сдержалась и не ударила. Единственное, что меня остановило, это вошедшая в комнату маленькая, лет четырех, девочка. Она выглядела так, будто не ела несколько дней - кожа да кости, и лохмотья вместо одежды.
Встала. Не могу оставаться здесь еще даже на минуту.
Уже перед самой дверью спросила, знает ли эта женщина, кто мог желать вреда ее дочери, и получила ответ, что, наверное, кто-то из клиентов. Почему-то даже не сомневалась, что она скажет именно так. Тут же вспомнила, что заявление о пропаже ведьмы принес в полицию хозяин таверны, а вовсе не мать. Что-то явно не стыкуется в этом рассказе.
Когда я вышла из этой смрадной халупы на залитую предзакатным солнцем улицу, поняла, что не спросила, где находится таверна. Нет, в досье был адрес, но как я тут ее найду среди хитросплетений улиц?
Напротив отворилась дверь, и появилась дородная, уже немолодая женщина с усталым, как и у всех тут, лицом. Только поступила она для этого места нетипично - вместо того чтобы сбежать, направилась прямиком ко мне.
Глава 3.
Обратно я шла уже в темноте, особенно не торопилась, чтобы успеть подумать, все разложить по полочкам. А раскладывать было что, ведь я даже в местное отделение полуденной полиции заявилась, чтобы все окончательно прояснить. Ох, надеюсь, меня за это не накажут.