Тайны советского хоккея
Шрифт:
Сборная СССР заняла третье место на первом розыгрыше Кубка Канады. Это был высокий результат. Однако в СССР тогда любое место, кроме первого, не воспринимали как успех. И широкого обсуждения не последовало. После возвращения домой Тихонов продолжил работу в рижском «Динамо». Перед командой ставили задачу войти в тройку призеров, рижане были близки к этому, в турнире, который проходил в четыре круга, дважды нанесли поражения ЦСКА, но неудачно выступили против челябинского «Трактора», и в итоге остались четвертыми. Какой при таком раскладе мог быть разговор о привлечении Виктора Васильевича в национальную команду и ЦСКА? Такой темы, если хотите, в природе не было, но ЦК КПСС – не природа…
О
– Виктор Васильевич, – спросил я как-то Тихонова, – вы планировали принимать ЦСКА? Или хотя бы предполагали, что вас в этот клуб пригласят?
– Ничего подобного. В СССР не было принято разглашать такую информацию до тех пор, пока она на всех уровнях не согласована.
– Следовательно, это приглашение стало неожиданностью.
– Я бы сказал, что неожиданностей было две. Во-первых, меня пригласил председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов, он сказал, что есть мнение назначить меня главным тренером сборной, и этот вопрос согласован наверху, то есть в ЦК КПСС. Что касается деталей, об этом разговора не было. И все. Я вернулся в Ригу, где состоялся торжественный вечер, посвященный окончанию сезона. Наш знаменитый комментатор Николай Озеров официально объявил, что я назначен главным в сборную. Новость, конечно, была сенсационная, и рижане приняли ее восторженно, поскольку в тот момент все думали, что я параллельно буду работать и в Риге. Честно говоря, и я так думал. И даже начал планы строить. Но позднее мне позвонили из ЦСКА и предложили приехать в Москву к председателю спортклуба Министерства обороны СССР Николаю Шашкову. Он предложил мне возглавить армейский клуб. Безусловно, я понимал, зачем меня вызывают, и решил, что сразу скажу «нет».
– Чем вы мотивировали свое решение?
– Да он меня и не спрашивал ни о чем. Сказал только, что такова воля руководства. Мы с ним всего минут двадцать разговаривали, причем на общие темы. Потом раздался звонок, он с кем-то коротко переговорил и сказал, что меня ждут на Лубянке. Внизу уже стояла машина, и меня быстро доставили на площадь Дзержинского. Причем Шашков не сказал, к кому меня вызывают. Я подумал, что звонил начальник отдела кадров Пирожков, мой старый знакомый, но мобильников тогда не было, и проверить ничего не мог.
– А как вы попали на прием к Юрию Владимировичу Андропову?
– Я об этом узнал только в машине. Приехали, идем – одна приемная, вторая, входим в длинный кабинет, в конце стол. Андропов навстречу идет, поздоровался, спросил – чай, кофе. Потом час беседовали о хоккее. И только потом он сказал, что вызывал по поручению генерального секретаря ЦК КПСС, который дал распоряжение, чтобы я принял ЦСКА. Андропов тогда сказал – я хотел бы видеть вас в «Динамо», но есть мнение Леонида Ильича. И тут же уточнил – прямое указание. Я попытался отказаться. Сказал, что у меня в Риге хорошая команда, прекрасные помощники, и моя работа в Латвии в ущерб сборной не пойдет. Добавил, что в Риге семья, климат хороший. Впоследствии, когда анализировал ситуацию, удивился своей смелости. Но Андропов не стал настаивать.
– Скажите, это был большой риск, не выполнить указание генсека?
– Вряд ли. Полагаю, что Андропов, скорее всего, дал мне время спокойно все осмыслить. Когда я через неделю снова попал к нему на прием и сказал, что не капризничаю, а беспокоюсь, что не потяну ЦСКА и сборную, он подчеркнул, что ему понравилась моя убежденность: «это позволяет говорить о том, что справишься». И добавил – придется работать. Любопытно, что мой вопрос интересовал многих руководителей государства. При мне Андропову позвонил Зимянин. Председатель КГБ специально включил громкую связь и сказал: у меня Виктор Васильевич сидит, не хочет принимать ЦСКА. Тогда Зимянин спокойно заметил – а ты скажи ему, что в твоем доме не принято отказываться. И оба засмеялись.
– Виктор Васильевич, вы разговаривали с Андроповым дважды, причем подолгу. Что запомнилось?
– Разговор с Андроповым был на редкость откровенным. Я, пожалуй, еще никогда с руководителем такого уровня не говорил о деталях. Юрий Владимирович имел полную информацию. Он знал, что в ЦСКА не только прекрасные игроки, но и то, что ими сложно управлять, что в команде упала дисциплина. Он говорил мне – вы получаете полную свободу действий. Вот, есть там нападающий со сложным характером Петров. Если возникнет конфликт, то можете отчислять. Я, правда, сразу ответил, что такими игроками разбрасываться не имею права. Он отвечает – логично, но, повторяю, сами решайте.
На первых порах все было далеко не просто. Ведь Тихонов, так сказать, пришел в ЦСКА со стороны. Поэтому Виктора Васильевича прохладно приняли в ЦСКА. К тому же первая встреча состоялась на следующий день после банкета, посвященного победе армейцев в первенстве страны. И хоккеисты пришли на представление Тихонова, как принято в таких случаях говорить, немного уставшими.
Собственно, это не было для Виктора Васильевича неожиданностью. При старшем тренере Локтеве обстановка в команде была уж слишком демократичной. Константин Борисович, конечно, ситуацию контролировал, но закрывал глаза на нарушения режима.
Интересно, что на следующий день приезда Тихонова в Москву ему часов в семь утра позвонил Тарасов, тогда еще относившийся к Виктору Васильевичу лояльно, и порекомендовал быть с игроками строже. Так и сказал, серьезно ставь вопрос о дисциплине, я тебя поддержу. Но, когда Тихонов в тот день приехал в ЦСКА, где руководители армейского клуба его должны были официально представить команде, понял, что никакие вопросы обсуждать нельзя.
– Они же живые люди и имели право на праздник. Когда мне предоставили слово, сказал только, что первая задача, которая стоит передо мной, это первое место сборной СССР, если она будет первой, то и в команде все будет нормально. Правда, армейскому руководству это не понравилось.
Тихонов, у которого в рижском «Динамо» была строжайшая дисциплина, начал наводить порядок. И хотя открытого столкновения не было, обстановка складывалась сложная. Армейцам казалось, что новый тренер с ними не справится. И, естественно, долго в команде не продержится. Но работа есть работа, опытные мастера понимали, что готовиться надо серьезно. И в целом отнеслись к новшествам спокойно. В принципе, они все были дисциплинированными, хорошо обученными. И случались только мелкие конфликты, без которых обойтись невозможно. Сложно было то, что тренер непривычную программу предложил, начал трансформацию команды. Ничего не ломал, но вносил новое. Команда была сильная, в тренировочном процессе проблем не было. Но хромала бытовая дисциплина. На Западе собрания не проводят. Вечером говорят – молодец, хорошо играешь, а утром – на тебе билет и до свидания. У нас могли выпить, но отчислить кого-то – не дай бог. Надо было аккуратно разбираться, без шума и резких движений. Собственно, все это житейские вещи, без которых никогда дело не обходится. Главное – под началом Тихонова находились мастера высочайшего класса, и их надо было хорошо тренировать.