Тайны средневековых рыцарей
Шрифт:
Случались во время турниров и судейские споры. Так, например, однажды в Неаполе рыцарь ударил противника копьем с такой силой, что с того слетели щит и шлем, треснули латы. Однако при этом он и сам пострадал, упав с коня. Судьи долго решали, кого назвать победителем, и в результате решили, что проиграл тот, кто упал на арену, потому что умелое управление боевым конем считалось одной из основных военных доблестей рыцаря. Менее постыдным на турнире считалось упасть вместе с конем, чем быть выбитым из седла. Тот, кто красиво и твердо держал копье, хоть оно и не ломалось от крепкого удара, заслуживал большей похвалы, чем тот, кто наносил
Состязание прекращалось, когда все рыцари успевали в полной мере проявить свою храбрость и воинское искусство. Устроитель турнира опускал свой жезл, и герольды давали сигнал к окончанию турнира.
Теперь почетных гостей и участников ждал пир. Рыцари, облаченные в яркие одежды, вступали в зал, где были накрыты столы, под громкие звуки труб и занимали места под знаменами со своими гербами. Самым храбрым и отличившимся участникам турнира отводились самые почетные места.
.В разгар пиршества делался перерыв, и герольды торжественно представляли дамам самых достойных рыцарей. При этом та из дам, что была выбрана победителем королевой любви и красоты, раздавала призы коленопреклоненным рыцарям и обращалась к каждому из них с особой похвальной речью. Звучали на пиру и песни менестрелей, прославлявших подвиги храбрых рыцарей.
Обычно турнир не ограничивался одним-единственным днем. На следующий день на поле снова выходили оруженосцы, но на этот раз на конях и в вооружении своих господ. Утром третьего дня зрители смотрели на бой, где рыцари сражались вместе со своими оруженосцами. Такой бой походил на настоящую битву в миниатюре.
Вот так проходили грандиозные рыцарские праздники, надолго оставляя память о себе. Имена участников, победителей, дам, избранных в то или иное время королевами любви и красоты, почетных гостей заносились в летописи, иногда и сами рыцари — участники турнира или его устроители брались за перо.
Многими подробностями, любопытными деталями организации и хода рыцарского турнира историки обязаны, например, Рене Анжуйскому, властелину Прованса.
Будучи тонким ценителем поэзии и искусства, а также страстным поклонником и непременным участником рыцарских турниров и других романтических развлечений своего времени, он написал обстоятельное сочинение о рыцарстве, которое снабдил собственноручными изящными миниатюрами, где показаны различные сцены из рыцарской жизни. В этой книге подробно описан один из устроенных им самим блестящих турниров. Его знатными участниками были герцоги Бретанский и Бурбонский. Рене Анжуйский детально рассказывает о ходе турнира, его церемониале, вооружении участников…
Но все же, хоть и стали турниры самыми грандиозными праздниками рыцарских времен, находились у них и влиятельные противники.
В XII веке папа Иннокентий II и папа Евгений III неоднократно восставали против турниров из-за случавшихся на них смертельных случаев и даже отлучали тех, кто принимал в них участие, от Церкви. Однако турнирам суждено было существовать еще долгие годы и даже пережить рыцарские времена. Они проводились и в XVI веке, когда рыцари окончательно уступили место на поле боя пехоте, артиллерии и легко вооруженной коннице. Их устраивали в Париже и Карл VI, и Франциск I, стремившийся возродить при своем дворе романтический дух рыцарской эпохи.
Один из последних рыцарских турниров состоялся в 1559 году в Париже и закончился трагедией: по нелепой случайности
СЛОЖНАЯ НАУКА ГЕРАЛЬДИКА
Вместе с рыцарскими турнирами уходила в прошлое и особая общность людей, называемых герольдами. Они оставляли в истории очень заметный след: именно благодаря им в Средние века столь важную роль стал играть рыцарский герб, трансформировавшийся с течением времени в гербы цехов, городов и государств.
Геральдика, разнообразная и сложная, стала своего рода языком эпохи. Она наложила отпечаток на средневековую бытовую жизнь буквально во всех ее проявлениях.
Вот как она отразилась, например, на костюме. В одежде знатных господ стали преобладать цвета, присутствующие в их гербе. В описании одного праздника, устроенного графом де Немюром в 1187 году, упоминается, что представители Фландрии и Брабанта были в красных одеждах, усеянных золотыми леопардами, а прибывшие из Вермандуа — в зеленых с золотыми орлами.
В жизнеописании короля Людовика IX Святого рассказывается, что на торжественном празднестве в его честь множество оруженосцев носили одежды с изображением хозяина празднества графа Пуатье. К концу царствования Людовика IX уже и женщины благородного происхождения стали носить платья с изображениями гербов: справа герб мужа, а слева свой собственный. Обычай тут же был подхвачен и в других европейских странах. Позднее у знати вошло в обычай украшать своими гербами дверцы карет, конскую упряжь, ошейники собак…
Гербы стали использоваться на печатях знатных лиц. При этом сама их форма нередко принимала очертания современного им боевого щита. Древние печати имели форму так называемого нормандского щита. Когда в конце XIII века в моду вошел треугольный щит, то и печати стали такими же.
Появились гербы на монетах. Во Франции монеты с гербами впервые были отлиты в XII веке, при Людовике VII. Эмблемой французского королевского дома издавна была лилия — она и перешла на монеты. Число лилий со временем менялось: на золотой монете времен Людовика IX их шесть, на монетах времен Филиппа VI лилиями усеяно все поле гербового щита, при Карле V число лилий снова сокращается.
Поскольку многие из крупных феодалов получали от королей право чеканить собственную монету, неудивительно, что на «местных» деньгах тоже появились родовые гербы. Монеты ходили на обширных территориях, и гербы сеньоров постепенно становились гербами их владений — герцогств или графств, а также находившихся на их землях городов.
В архитектуру тоже быстро вошла геральдика: изображения гербов стали обычны для средневекового зодчества, они появлялись в виде скульптур с щитами или в виде барельефов на стенах дворцов и замков. Гербами — правда, не родовыми, а доморощенными, — стали украшать свои дома богатые горожане, купцы, ремесленники. В Германии такие украшения получили название «домовый щит» и были распространены настолько, что по ним нередко получали названия целые улицы средневековых городов.