Тайны Свон
Шрифт:
– Никого не впускать! – громко добавил он, не разглядев, кто приходил.
Беседа Свон и графа продолжалась до утра. Граф умер, вскоре после того, как Свон, вновь став пожилой женщиной, покинула его комнату и позвала к отцу Дака, сидевшего на полу у двери.
На посветлевшем лице Себастьяна Шовеллер застыла улыбка. Он покинул мир, зная, что через три месяца у него родится внук, Свон любит его старшего сына Эдуарда, присмотрит за младшим сыном Даком, и что жизнь он прожил все-таки не напрасно.
О чем он говорил с Даком, осталось неизвестным, но младший сын графа Шовеллер больше не считал себя нелюбимым.
Второй человек, сидевший на полу у двери покоев, поднялся на встречу Свон. Не обращая внимания на стражу, он крепко обнял пожилую знахарку, взял ее на руки и понес к себе. Эдуарду было наплевать, что о нем подумают слуги. Он едва дождался Свон, не решаясь войти еще раз после гневного приказа отца. Как ни крути, а граф Шовеллер был его отцом.
Уложив уставшую Свон на кровать, он снял с нее Пелену, раздел и лег за ее спиной, тесно прижавшись всем телом и обняв руками. Вечером, занятый думами, он не сразу заметил, что Свон нет в его покоях. Заглянул в ванную комнату, гардероб. Спросив у гвардейца, не покидала ли покои пожилая женщина, понял по запинающейся речи стража, что произошло недоразумение, и кинулся на кухню, надеясь застать Свон там.
Слуги в недоумении провожали взглядами бегающего по замку принца. В довершение всего, охрана у покоев больного пришла в невероятное изумление, увидев, что Его Высочество прикрыл дверь и сел на пол, послушавшись грозного окрика графа. Правда, чуть погодя к нему присоединился Дак. Он сел рядом, прикрывая рукой подбитый глаз. Они, молча, ждали, когда старая знахарка покинет комнату.
На следующий день поздним утром в покоях принца раздался тихий, но настойчивый стук. Приставленному к Его Высочеству слуге было строго запрещено входить в комнату без разрешения.
Заспанный принц, появившийся у двери, получил в руки срочную депешу от короля, требующего немедленно вернуться в столицу.
– Вот и все, – обреченно произнес принц, складывая послание. Он оглянулся на крепко спящую Свон. Он так и не успел сказать ей, как сильно ее любит. Но захочет ли она остаться с ним, когда он перестанет быть наследником королевства и вернет себе титул матери – герцог Винталь? Он бы еще помучил себя сомнениями, но в дверь опять постучали.
На этот раз на пороге стоял Дак.
– Ваше Высочество, граф Себастьян Шовеллер умер, – Дак стеснялся заплаканных глаз, голова его была опущена.
Эдуард втянул его в комнату и обнял. Не как сюзерен обнимает своего вассала, а как брат обнимает брата.
– Отец оставил завещание, – тихо произнес Дак, оглянувшись на плотно прикрытую дверь. – Он вручил его мне еще до того, как встретился с вами. Он хотел, чтобы вы открыли его первым.
Эдуард протянул руку, но Дак отрицательно покачал головой.
– Оно здесь, в ваших покоях. Я вчера побоялся оставлять его в своей комнате или в другом доступном моим родственникам месте, поэтому сунул его за портрет короля, – отодвинув раму, он вытащил свернутый пергамент, украшенный графской печатью.
Эдуард развернул сверток и обнаружил, что завещания два.
– Отец пожелал, чтобы вы сами решили, какое из них настоящее, – добавил Дак. На его лице читалось волнение, он знал содержание завещаний. Только одной частью они различались, в остальном были идентичны: близнецам и сестрам доставалась четверть состояния, графине Алель возвращалось имение ее родителей, принесенное в качестве приданного и небольшое довольствие на безбедную жизнь. Даку в одном случае доставался титул графа Шовеллер и основное состояние, в другом не получал ничего, кроме родительского благословения. Все доставалось старшему сыну графа Эдуарду.
Дочитав первое и второе завещание, Эдуард поднял глаза на брата. Заплывший глаз Дака сравнялся с цветом его лица. Напряжение достигло предела.
Принц улыбнулся и порвал одно из завещаний, другое вручил Даку.
– Приветствую вас, граф Шовеллер, надеюсь, вы будете преданы короне.
Не зная, что полагается отвечать и уместно ли еще раз обнять брата, Дак растеряно крутил в руках завещание, в котором основным наследником значился он. В этом варианте и словом не упоминался старший сын графа Эдуард.
Глава 23
– Ваше Высочество, кто приходил?
После сна Свон казалась необыкновенно милой, словно маленький ребенок, которого хотелось притянуть к себе и поцеловать в головку. Эдуард смотрел на ее распущенные волосы, задравшуюся челку, румяное лицо, припухшие губы. Он испытал такой прилив нежности, что на мгновение забыл о свалившихся на него бедах. Но вопросительный взгляд Свон заставил вернуться на землю.
– Принесли депешу от отца… От короля, – тут же поправил он сам себя. – Его Величество требует срочно вернуться в столицу. Видимо, до него уже дошли новости.
Свон порывисто вскочила с кровати, не замечая, что одеяло упало на пол, и прильнула к Эдуарду. Он сомкнул руки на ее талии.
– Я с вами, – сказала она, уткнувшись принцу в рубашку. Свон слышала, как часто бьётся его сердце.- Настало время встретиться с отцом… с королем.
– Я хочу ему во всем признаться. Нельзя, чтобы ложь всплыла в трудный момент для страны. Я знаю, что потерял право называться наследником. Теперь я могу предложить тебе только герцогство Винталь. Как старший сын моей матери, я заявлю на него права. Собственно, и заявлять не надо: в фамильном замке живут престарелые тетушки, мои единственные родственницы. Не считая брата Уильяма, конечно.
Эдуард был уверен, что о тайне рождения Уильяма, кроме него, никто не знает. Остальные участники драмы уже покинули мир. О себе он молчать не хотел. Принц знал, что является бастардом, и этим отличался от Уильяма. Тот даже ни о чем не догадывался.
– Все решит разговор с королем, – Эдуард поставил точку в своих рассуждениях.
– Да, все решит разговор с королем, – эхом повторила Свон, думая о своем. Она сомневалась, следует ли рассказывать Эдуарду об ее попытке спасти графа Себастьяна Шовеллер. Но умирающий граф отказался надеть Кольцо жизни даже на мгновение…