Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека
Шрифт:
Как видим, сбор был срочный — Болдина подняли с больничной койки. Обошлись и без помощи аппарата, который обычно обеспечивает явку на совещания. Первые лица выходили напрямую на первых лиц. Не случайно и место сбора — не Старая площадь и не Кремль, не Лубянка и не Арбат, а скрытый от посторонних глаз секретный спецобъект внешней разведки. Все это свидетельствовало о конфиденциальном характере встречи.
Томительное ожидание
Когда начальник президентской охраны вошел в кабинет
Теплый халат понадобился дня три-четыре назад. То ли переохладился Михаил Сергеевич, то ли ветерком дунуло — охнул, подняв ногу на ступеньку. Как раз с прогулки возвращался. Наверное, радикулит.
— Михаил Сергеевич, разрешите?
— Заходи. Чего там?
— Прибыла группа. — Медведев назвал имена сидевших в комнате отдыха. — Просят принять.
Горбачев удивился:
— А зачем они прибыли?
— Не знаю.
По словам Медведева, Горбачев надолго замолчал. Он явно что-то заподозрил. Начальник президентской охраны, возвращаясь к тем минутам, впоследствии рассуждал так: почему Горбачев не захотел посоветоваться, прикинуть варианты, почему не сказал — задержись, Володя, потолкуем. С кем приехали — одни, с «Альфой»? Какой был разговор? Не уходи. Будь со мной и выполняй только мои распоряжения. Или, если разговор секретный, возьми своих ребят и будьте рядом, наготове.
Однако ни одной из этих мер президент не воспользовался.
— Если бы Михаил Сергеевич хотел изменить создавшееся положение! — с горечью восклицал начальник его охраны. — Ребята были у меня под рукой. В моем подчинении были резервный самолет «ТУ-134» и вертолет. Технически — пара пустяков: взять их и в наручниках привезти в Москву. В столицу бы заявились, и там еще можно было накрыть кого угодно. Было еще только 18-е… Что же, Горбачев не смекнул? Не знал исхода? Но как же тогда мы, охрана, могли догадаться?
Действительно, догадаться было трудно. Ведь о том, что будет дальше, не знали ни Горбачев, ни те, кто к нему пожаловал. Впрочем, Медведев высказывает догадку: ему казалось, какой-то предварительный разговор о том, чтобы ввести в стране чрезвычайное положение, у них с Горбачевым был, может быть, в самой общей форме. По мнению начальника президентской охраны, «четверка» прилетела в Форос не арестовывать Горбачева, а договориться с ним, уговорить его поставить свою подпись. Раз летели, значит, надеялись. Не сошлись в формах и методах?
— Ни они не знали, чем кончится разговор, ни он не знал, поэтому и не счел нужным переговорить со мной о некоторых мерах предосторожности, — вспоминает В. Т. Медведев. — Подвела его и вечная привычка советоваться с Раисой Максимовной. После минутного раздумья и легкого замешательства он пошел к ней в спальню. А я отправился обратно к себе в кабинет.
Там по-прежнему сидел Плеханов, нетерпеливо ожидавший возвращения Медведева. Владимир Трофимович сообщил, что приказание выполнил, доложил, но Михаил Сергеевич не сказал ни «да», ни «нет». Тогда Плеханов сам повел группу к Горбачеву.
Однако скоро вернулся к Медведеву:
— Михаила Сергеевича в
— Скорее всего, в спальне, — ответил Медведев. — Подождите, он выйдет. Может, переодевается?
Горбачев не появлялся. Плеханов нетерпеливо посматривал на часы:
— Сходи в главный дом, выясни.
По словам Медведева, он отказался. Хождения в главный дом были строго ограничены: президент на отдыхе, и каждое чужое появление сковывает и раздражает. На помощь Плеханову пришел Болдин. В два голоса они настояли:
— Ну посмотри. Люди же ждут.
Вместе с Плехановым и Болдиным начальник охраны поднялся в главный дом.
— Вся группа по-прежнему сидела в холле, — вспоминает Медведев. — О чем-то негромко переговаривались, вполне спокойно, без видимого напряжения. Я уловил главное: в Москве что-то случилось, но нашей службы это не касается. Болдин и Плеханов присоединились к группе, а я направился в кабинет. Опять — пусто. С минуту постояв, развернулся и мимо всех молча направился к себе.
Через некоторое время к нему вернулся Плеханов.
— Что случилось? — снова попытался выяснить Медведев у своего начальника.
— Да дела какие-то у них…
Медведев, полагая, что прибывшие из Москвы все еще томятся в ожидании, когда же их пригласят к президенту, и не зная, что они уже в кабинете Горбачева, который впустил всех, кроме Плеханова, потянулся к домофонной трубке.
— У Горбачева должен загореться огонек, если он на месте и поднимет трубку, — рассказывает Медведев. — Но Плеханов объявил: «Не трогай. Телефон не работает». Тут я понял: хрущевский вариант. Вся связь отключена.
Допрошенный в качестве свидетеля, Горбачев так описал сообщение о приезде «четверки»: «…Сижу я и работаю, неожиданно заходит Медведев и говорит, что ко мне приехала группа товарищей. Я спросил, что это за группа, если со мной ничего не согласовано? Как они здесь оказались, так как охрана не имеет права их пропустить. Он говорит, что с ними Плеханов и Болдин — руководитель аппарата президента. В общем, все это было продумано.
Вижу, что состояние Медведева необычное. Я сказал, ну хорошо, пусть подождут. Беру трубку — кстати, собирался звонить Крючкову узнать, что это за миссия. Вообще-то странно: я уезжаю завтра — и вдруг группа. Телефон не работает, беру другие — то же самое. Беру трубку внутреннего телефона — не работает. Все проверил, беру красный телефон, и он «мертв». В общем все телефоны мертвы, и даже на кухню отключен.
Я обратил внимание — это было без десяти семнадцать. Как только я понял, что телефоны отключены, не надо быть с большим воображением, чтобы понять — речь идет о серьезном. Я пошел к Раисе Максимовне. Объяснил ей ситуацию. Да, хочу добавить, что Медведев мне назвал фамилии тех, кто приехал — не знаю, всех ли, но назвал: Бакланова, Шенина, Болдина, Плеханова, не знаю только, назвал ли Варенникова, наверное, все-таки назвал. Я понял это сочетание и во взаимосвязи мне стало ясно: что-то произошло. Я и Раисе Максимовне сказал: речь идет о серьезном, это заговор, или я сказал, переворот…».