Тайны веков. Книга 2
Шрифт:
Вопросы, тайны, загадки...
Концы в воду
Легенда о том, что Невьянская башня покосилась «от злодеяний демидовских», рассказывает следующее. Узнав, что на завод направляется с правительственной ревизией князь Вяземский, Акинфий Демидов распорядился затопить вместе с людьми подвальные помещения башни, где, по преданию, отливались и чеканились монеты. Хлынувшая в подземелье вода подмыла фундамент, и башня наклонилась.
Этот мотив нашел отражение в кинофильме «Петр I». В одном из эпизодов с потрясающей убедительностью показано, как пособник Демидова открывает по
Однако все это — и легенды и эпизод фильма — не более чем домысел. Дело в том, что князь Вяземский приезжал на Урал в 1763 году, когда и Петр I, и «злодей» А. Н. Демидов уже умерли. Тем не менее основания для легенд о «злодейских приказах» были.
В книге «Пермская летопись» Василий Шишонков рассказывает о том, что, услышав о предстоящей правительственной ревизии, Демидов приказал своему управляющему на Невьянском заводе: «Держать разряд беглых в кучке и, как только прибудет следователь, запрятать в подземелье, но так, чтобы никто посторонний не мог указать то место, и, если обстоятельства потребуют, оставить там на веки вечные». В результате ревизор так и не сумел найти беглых крепостных.
А то, что Демидовы умели прятать концы, не прибегая к помощи воды, убеждают, кроме упомянутого приказа невьянскому управителю, и другие примеры. Вот, в частности, весьма характерная история.
Посланный в 1720 году на Урал горным начальником казенных заводов А. Н. Татищев начал слишком рьяно интересоваться делами Акинфия Демидова. Последнему это не понравилось. Он поссорился с Татищевым и пожаловался на него. Тот был отозван в Петербург для объяснения. Вернулся Татищев на Урал — увы! — уже не начальником: Демидовы просто-напросто «съели» его за то, что он пытался проникнуть в их тайны.
Подобная безнаказанность лишь развязывала Демидовым руки, открывала им дорогу к новым «злодеяниям» и злоупотреблениям. О страшных, нечеловеческих условиях, в которых работали крепостные на Невьянском заводе, говорят многочисленные факты. Сошлемся лишь на два из них.
Еще до Великой Отечественной войны из подвалов бывшего господского дома Демидовых невьянские старожилы по запутанным подземным переходам попадали в другие подпольные помещения. В одном из них они обнаружили две плавильные печи, почерневшие от времени деревянные нары, чашки из глины, в стене — большие железные кольца, к которым была прикреплена длинная цепь с оковами, а на полу... человеческие кости! Ну как тут не вспомнить слова д. Н. Мамина-Сибиряка, который писал: «Уральские заводы... выстроены ценою крови, на костях человеческих»?
Среди документов Екатеринбургского уездного суда по делу о бунте 1824—1825 годов на Невьянском заводе есть прошение одного из «зачинщиков смуты» — Прокопия Меншакова, арестованного и посаженного, как он писал 10 февраля 1825 года, «под строжайший караул в такую ужасную полатку под башнею, что не только ночью, но и днем человеку быть было одному опасно». А в другом прошении он указывал: «... в тюремном замке от нечистоты, сырости, холода и от того тяжкого воздуха всякой почти день умирают люди, и валяются тела оных без всякого призрения внутри замка по неделе, яко скоты изгибшие...»
О таинственных «полатках» (как в старину называли подвалы) есть немало свидетельств в различных письменных источниках. Но до сих пор не удается найти ни самих «полаток», ни планов с их расположением. Думается, это не случайно. Особенно если сопоставить отсутствие таких планов с тем фактом, что до настоящего времени неизвестны имена ни каменщиков, ни землекопов, строивших Невьянскую башню, ни автора ее проекта.
Скорее всего планы подвалов после окончания строительства башни были уничтожены, как уничтожили, вероятно, замуровав или засыпав, и тех, кто проектировал и непосредственно сооружал тайные «полатки». Подобным образом нередко поступали сильные того мира с теми, кто много знал... И это, возможно, одно из самых страшных, самых жестоких преступлений Демидовых в цепи многочисленных «злодеяний».
Слухи о таких случаях, о злоупотреблениях уральских горнопромышленников, конечно, доходили до Петербурга. Недаром после смерти Акинфия Демидова на его имущество был наложен арест и составлена подробная опись.
Однако правительственные чиновники так и не смогли найти ни больших запасов золота и серебра, ни фальшивых денег.
Этот пример лишний раз свидетельствует о том, что Демидовы действительно умели прятать концы...
Акинфий Демидов к концу жизни имел на Урале, Алтае и в центре России 25 заводов — чугуноплавильных, железоделательных и медных. В середине XVIII столетия братья Демидовы владели уже 33 заводами, землей и крепостными крестьянами, которых только «душ мужеска пола» насчитывалось более 13 тысяч. А всего к началу XIX века Демидовы построили свыше 50 заводов, в том числе 40 на Урале.
И как поднималась ярусами-ступенями Невьянская башня — архитектурный символ могущества железных королей Урала, так Демидовы поднимались по ступеням социальной лестницы к новой власти и новой славе.
Николай Демидов (1773—1828 гг.) был посланником во Флоренции. Родившийся там его сын Анатолий женился на племяннице Наполеона I. Породнившись с императорской фамилией, он купил титул князя Сан-Донато. Это итальянское имя было увековечено в названии железнодорожной станции неподалеку от Невьянска.
Некоронованные уральские короли добились даже того, что открытый в XIX веке новый минерал нарекли демидовитом. С 1812 года Российская императорская академия наук ежегодно присуждала Демидовские премии. О славе «Старого соболя» (так называлась марка железа, выплавляемого на демидовских заводах) писала зарубежная пресса. Какого Же обвинения страшились всесильные уральские самодержцы, а позднее сиятельные князья, родственники самого Бонапарта? Что так тщательно и ревниво скрывали они от чужих глаз? Концы какой тайны прятали так глубоко, «на веки вечные»?
Нет дыма без огня
Бытует в Невьянске такое предание. Однажды императрица играла в карты с Акинфием Демидовым; взяла она горсть серебра и неожиданно спросила партнера: «Чьей работы, моей или твоей?» Демидов не растерялся и дал хитрый ответ: «Все твое, матушка: и мы твои, и работа наша твоя...» А еще рассказывают следующее: «Играл как-то Акинфей в карты с каким-то петербургским чиновником — то ли с офицером, то ли с ревизором. И проиграл Демидов все свои наличные деньги. А играли они в Невьянской башне. Вот и кинулся тогда Акинфей бечь куда-то вниз, а когда вернулся, в руках у него кучка серебряных монет. И каждый рупь — блестящий, новенький и... горячий».