Тайные свидания
Шрифт:
– Я тебя помню, – обратилась Террил к черноволосой красавице, когда все трое уже стояли на крыльце в приближающихся осенних сумерках.
– Я несколько раз видела тебя в церкви, – продолжила Тесс, – но я вечно так занята, что мне даже не хватает времени толком поговорить. Ты сильно изменилась с тех пор, как тебя отослали отсюда.
Вторая девушка густо покраснела и даже кашлянула пару раз, смущенная бесцеремонностью своей подруги, не стеснявшейся в выражениях.
– А я Джоан Крэбтри, – поспешила она сменить тему. – Даже не пытайтесь меня вспомнить. Бесполезно. Я из Чаттануги. Мы уже года четыре как перебрались
– А что? Твой отец умер?
– Да нет. Почему умер? Просто мои родители развелись. Мой отец – недотепа и неудачник, и мама, в конце концов, решила с ним расстаться. А Том так добр ко мне. – Последние слова Джоан произнесла почти с нежностью. – Он относится ко мне, как к собственной дочери. Да что я тебе рассказываю? Думаю, Генри Кэролл относится к тебе точно так же.
Террил на это ничего не ответила – лишь усмехнулась.
– Папа говорит, ты работаешь в конторе, – как бы, между прочим, заметила Тесс. – Мы сначала заглянули туда, но Розали сказала, что у тебя сегодня нерабочий день. Да там вообще нынче народу было не очень много.
Джоан искоса взглянула на Тесс. Это не ускользнуло от внимания Террил, но истинный смысл происходящего был ей непонятен.
– А я там бываю всего три дня в неделю. Я и работать-то пошла, чтоб не сидеть дома целыми днями.
– Вот как? А я иногда по пятницам стараюсь побыстрей разделаться со своей лабораторией и возвращаюсь домой довольно рано. Примерно так, как сегодня, – сказала Тесс, прислонясь спиной к столбу. Ее черные джинсы и яркий свитерок отчетливо выделялись на фоне белой колонны. – Может, и в следующий раз я оттуда пораньше смотаюсь. Могу к тебе заехать. Ты мне лесопилку покажешь, – не унималась Тесс, – любопытно было бы взглянуть поближе. Ну и мы с тобой по-новому познакомимся.
Подумать только – какая честь! Террил, по всей видимости, следовало бы бухнуться на колени перед благодетельницей. Но она нынче была что-то не в настроении.
Странный это был разговор. Вот и еще одной загадкой больше: разглагольствования Тесс насчет лесопилки, судя по выражению лица Джоан, были ей не очень приятны.
Террил оставила без ответа слова Тесс и обратилась к ее спутнице:
– Ну а ты? Тоже заедешь?
– Скорее всего, нет. Это Тесс у нас богачка и бездельница – не то, что некоторые. А я работаю медсестрой в больнице. Так что, смогу ли я составить вам компанию, это будет зависеть от моего графика.
Тесс резко выпрямилась:
– Короче, договоримся так: мы разделаемся со всеми своими делами и заглянем к тебе. Ну а сейчас мы пошли. Джоан – домой, а у меня – свидание.
– Может, тебе что-нибудь нужно? – робко поинтересовалась Джоан. – Я могла бы задержаться немного. Мисс Кэролл сказала, что…
– Да нет, не стоит. Я и сама управлюсь, – все так же спокойно ответила Террил.
Уже у самой машины Тесс вдруг обернулась с таким видом, словно в самый последний момент вспомнила нечто важное:
– Сегодня же пятница. Ты так и проторчишь весь вечер дома? Не собираешься куда-нибудь махнуть, чтобы немного развлечься?
Террил отрицательно покачала головой.
– Может, как-нибудь в другой раз? – добавила Джоан. – У меня есть на примете двое-трое приличных парней, кото…
– О, нет, только не свидание с таинственным незнакомцем. Это не для меня, – рассмеялась Террил.
– Ну, так, может, сама кого-нибудь пригласишь? – Джоан не собиралась так просто отступать.
Вот уже и автомобиль отъехал от ворот, а в голове у Террил все вертелись слова, услышанные от внезапно нагрянувшей парочки. Их приглашения нисколько ее не соблазнили. Не хотелось ей ни шумных вечеринок, ни сидения в темном зале кинотеатра, ни ужина вдвоем в заурядном ресторане с претензией неизвестно на что. Нет, все это слишком пресно. Плоско. Банально.
Набирая номер больницы, Террил вряд ли бы призналась даже себе самой, что делает это-с расчетом на то, что, услышав по телефону ее бодрый голос, тетушке Тэнди не придет в голову перезванивать домой ночью и проверять, все ли с племянницей в порядке.
И уже повесив трубку, Террил все еще не отдавала себе отчета в происходящем. Она присела ненадолго у окна, вглядываясь в тьму, сгущавшуюся за стеклами, прислушиваясь к малейшему шороху, доносившемуся снаружи.
Нотки злости и отчаяния, столь явно прозвучавшие в голосе Джубала сегодня, – они все не шли у Террил из головы.
У него, похоже, было такое ощущение, будто он предстал перед судом – и судьей была она, Террил, – где ему, в конце концов, вынесли обвинительный приговор.
А может, это и в самом деле так?
Мне не забыть тот поцелуй.
И это признание также неотступно преследовало ее. Прямо наваждение какое-то. Усилием воли она постаралась переключиться на что-нибудь другое.
Лучше всего держаться подальше от парня вроде Джубала. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ни слова, ни полслова никому, ни единой душе о том, что между ними что-то есть, все, что касается их двоих, должно храниться в строжайшей тайне.
Он не так одевается. Он был в тюрьме. Язык, на котором он изволит изъясняться, весьма далек от классического английского. Он невоспитан и необразован.
Не пристало такой порядочной девушке, как Террил, даже смотреть в сторону подобного типа.
Но… руки у него были такими нежными. А лицо – таким красивым. А рот… Террил уткнулась лицом в ладони и зажмурилась. Сколько раз сегодня она украдкой, с замиранием сердца бросала взгляды на его широкий, подвижный рот в тайной надежде, что он все же нарушит свое обещание, и какое-нибудь ничего не значащее на первый взгляд движение завершится жарким поцелуем.
Подобные воспоминания приятно согревали душу, но вовсе не из-за этого Террил вновь и вновь в мыслях возвращалась к этому парню. Он принес ей избавление. Во мраке ночи, когда все воспринимается немножко не так, как днем, она вдруг поняла, что именно с этим человеком сможет выговориться. Выплеснуть, наконец, все свои горести и печали. И даже признаться в том, в чем и признаваться-то было неловко, – как Генри ударил ее.
Вслед за свободой слова он даровал ей и свободу действий. Стоило ей лишь захотеть – и он готов был взять ее с собой куда угодно. Он принес ей освобождение от всевозможных ограничений, от постылых традиций, от ненужных ожиданий, от болезни, что подкосила мать, и от ненависти, что переполняла отчима, от занудных наставлений тетушки Тэнди, у которой заранее все расписано «от» и «до». Джубал подарил ей неведомое прежде ощущение свободы. И, прежде всего, – свободы быть собой, настоящей Террил.