Тайный дневник Лолиты
Шрифт:
– Нет.
– Уверены?
– Да, конечно. Я первый раз ее увидела.
– Всем, с кем мы беседовали до вас, показалось, что Старикову был неприятен ее визит. Да и она не от души его поздравляла. Вы такого же мнения?
– Я была занята на кухне. Женщину видела лишь мельком, когда, заслышав шум, выглянула в зал. Как она его поздравляла, я не видела.
– Вы могли бы ее описать?
– Платок, очки. Лица не рассмотрела.
– Рост, комплекция?
– Рост средний. Комплекция вроде тоже. На ней было пончо, фигуры не рассмотришь.
– Возраст?
Ксюша пожала плечами.
Больше ее не терзали. Задали несколько «технических» вопросов, заставили расписаться в протоколе и отпустили.
– Ксения Борисовна, а как вы называли своего отчима?
– В смысле? – переспросила Ксюша, обернувшись.
– Папой или дядей Лешей?
– Алексеем Алексеевичем.
– Почему так официально? Ведь он женился на вашей матушке, когда вы были совсем ребенком.
– Мне было двенадцать. Уже не ребенок. Подросток, у которого имелся отец, пусть и покойный, а дядей Алексея Алексеевича язык не поворачивался называть.
– Что ж… Я удовлетворен ответом.
– Я могу идти?
– Можете. Но мы еще вас вызовем.
Ксюша кивнула и вышла.
Пройдя несколько шагов и завернув за угол, она остановилась и обессиленно опустилась на стоящий в коридоре стул. Ужасно хотелось пить. Ксюша вспомнила, что в сумке лежит бутылочка минералки. Она достала ее, открутила крышку. Вода с шипением выплеснулась наружу. После «извержения» в бутылке осталось чуть больше половины, и, чтобы утолить жажду, этого не хватило. К тому же минералка попала в сумку и промочила книгу, которую Ксюша взяла в библиотеке. Если страницы сморщатся, ее оштрафуют. Достав платок, Ксюша начала их протирать…
Когда у Маловой спрашивали, какое ее любимое литературное произведение, она затруднялась с ответом. Читать она любила и всегда находила время для этого. Ей нравились разные жанры, и трудно было выделить какое-то одно произведение. Но если бы кому-то пришло в голову поинтересоваться, существует ли книга, которую она ненавидит, Ксюша, не задумываясь, ответила бы: «Лолита» Набокова.
Она прочла ее в возрасте семнадцати лет и пришла в ужас. Как ТАКОЕ могут считать литературным шедевром? Ведь это же порнография, грязь, мерзость. Ксюше прочесть этот роман порекомендовала библиотекарша, сказала, гениальное произведение. Когда девушка сдавала книгу, не сдержала своего возмущения и высказала все, что думает, вслух. Библиотекарша спорила с ней. Говорила, что Ксюша поверхностно все воспринимает. Пыталась убедить ее в том, что это книга о любви, а не о похоти. Но Ксюша осталась при своем мнении. И решила для себя, что нет отвратительнее произведения, чем «Лолита».
Она росла очень робкой, стеснительной. Стихи на утренниках читала таким тихим голосом, что слов не разобрать. Сверстников избегала. Ни с кем дружбы не водила. А незнакомых взрослых и вовсе боялась. Даже гостей, пришедших к ним в дом. Забиралась под стол и наблюдала за ними оттуда. Родители недоумевали, почему их девочка такая дикая. Но ничего с этим поделать не могли.
Ксюша родилась в счастливой семье. Отец с матерью очень любили друг друга и редко ссорились. А если такое и случалось, то примирение наступало быстро. Ксюша так страдала, когда родители друг с другом не разговаривали, что они, дабы избавить ребенка от мучений, быстро шли на сближение. Когда Ксюша пошла в первый класс, мама родила ей братика. Такого же белобрысого, как она сама. Толстощекого. Хорошенького. То, что малыш умственно отсталый, не сразу стало ясно. А когда это выяснилось, между родителями начались ссоры. Отец настаивал на том, чтобы отдать сына в дом инвалидов, мама наотрез отказывалась. В итоге – больной мальчик остался в семье. А вот папа ушел. Не сразу, через три года. Сначала просто домой возвращаться не спешил, потом сильно задерживаться стал, затем через раз приходил ночевать.
Родители развелись. Отец собрался вновь жениться. Но сначала решил заработать на квартиру. Отправился в Чечню и погиб спустя два месяца.
Мама сразу все ему простила и оплакивала не как бывшего, а настоящего супруга. Всем говорила, что овдовела. И сорок дней носила черный платок на голове.
Ксюша тоже страдала. Ведь она так надеялась на то, что папа одумается и вернется к ним. И еще не представляла, как они будут жить без его помощи. Отец, хотя и ушел к другой женщине, постоянно приносил деньги или продукты. Помимо алиментов. А еще выполнял любые просьбы. Чинил подтекающие краны, прибивал гвозди, вытрясал половики на снегу и точил ножи. Ксюша иногда специально что-нибудь ломала, чтоб он пришел и отремонтировал. Она надеялась, что после этого он останется насовсем. Но отец, быстро сделав работу, убегал. Он не мог находиться рядом с сыном, который беспрестанно шумел: либо стучал по чему-нибудь, либо орал, либо плакал. Это сводило папу с ума!
Когда отец погиб, справляться со всем стало гораздо сложнее. Как Ксюша и предполагала, денег не хватало катастрофически. И хозяйство без мужчины приходило в упадок. И тогда Ксюша предложила маме выйти замуж. Та долго смеялась. А потом сказала, но уже с грустью: «Да кому я нужна? С двумя детьми, один из которых больной…»
Но, оказалось, нужна. Одному мужчине… Их соседу по подъезду. Его звали Алексеем. И он был значительно старше мамы. Ксюшина родительница всегда называла его по имени-отчеству – Алексеем Алексеевичем – и не воспринимала как мужчину. Да и он ее, как ей казалось, не рассматривал в качестве не то что будущей жены, но даже сексуального объекта. Сосед был закоренелым холостяком, однако женщины к нему похаживали. Ксюшина мама видела их, все были примерно одного типа: маленькие, худенькие, эдакие карманные собачки. Она же была дородной. Муж, худой и высокий, обожал ее сдобность. Называл «моей пышечкой».
Первый раз сосед зашел к Маловым спустя полгода после смерти отца. Кажется, за солью. Увидел, что Ксюша делает уроки, и решил помочь с математикой. А так как он преподавал в университете и имел большой педагогический опыт, то сумел так здорово объяснить, как решить задачу, что девочка в благодарность даже Алексея Алексеевича чмокнула. Сосед расчувствовался и пообещал и впредь помогать Ксюше с уроками.
Не обманул. Стал захаживать регулярно. Занимался с ней. А мог и по дому что-то сделать, если мама просила. Мебель передвинуть, например. Или тот же кран починить. Но самое главное, в его присутствии брат вел себя смирно. Как будто побаивался.
Предложение руки и сердца поступило неожиданно. Как-то вечером Алексей Алексеевич пришел к Маловым. Но не с пустыми руками и даже не с шоколадкой (иногда он приносил к чаю плитку недорогого шоколада), а с цветами. Тремя гвоздиками. Он вручил их маме со словами: «Наталья, выходите за меня замуж!»
Сказать, что мама удивилась, было бы не совсем верно. Наталья обалдела! Другого слова и не подберешь. А сосед между тем продолжал:
– Я хорошо зарабатываю, имею квартиру, небольшие сбережения. Я не пью и не курю. Ответственный. Имею подход к детям. Я буду хорошим мужем…
Наташа кивала. Но не очень уверенно. Она все никак не могла прийти в себя!
– Вас смущает наша разница в возрасте? – спросил сосед.
– Да нет… – промямлила Наталья. – Вы хорошо для своих лет выглядите…
– Я и чувствую себя хорошо… Только вот язва. Но она ведь и у молодых бывает… – Он всучил Наталье гвоздики, которые все время держал в вытянутой руке, и потребовал немедленного ответа на вопрос, согласна ли она выйти за него замуж.
– Это так неожиданно, я даже не знаю, что ответить…