Тайный код китайского кунфу
Шрифт:
Все крупнейшие теоретики ушу в Китае так характеризуют те новшества, на основе которых и создал Чэнь Вантин свою систему. Прежде всего, он разработал стиль ушу, основанный на сочетании кулачного искусства, гимнастико-оздоровительных методик даосского даоинь и специальной системы дыхания и управления ци — туны, о зачатках которой упоминается еще у Чжуан-цзы. Во вторых, он активно использовал в тренировках ушу древнейшее учение об энергетических каналах цзиньло, по которым циркулируют ци и «соки организма». Во многом дугообразная траектория всех движений объясняется именно теорией циркуляции внутреннего ци по спирали в организме по каналам цзиньло. Благодаря особым скручиваниям тела во время тренировок, ци омывает переднесрединный, заднесрединный и опоясывающий меридианы, устраняя заторы в теле человека, где застаиваются ци и семя-цзин. В-третьих, Чэнь Вантином на основе армейских систем тренировки была разработана система туйшоу («Толкающие руки»), основанная на «приклеивании» к телу соперника. Здесь использовались особые усилие
124
Chen Style Taijiquan. Hong Kong — Beijing, 1984, p. 6.
По принципу туйшоу строились и парные упражнения с копьями и шестами, именовавшиеся «приклеивающиеся копья». В стиле Чэней использовались в основном длинный шест, заостренный шест и обычное копье. Копье бойца должно находиться все время в непосредственной близости от корпуса или лица противника, при этом все время обходя его оружие или «обматываясь» вокруг него, реализуя при этом классический принцип тайцзицюань — «разматывающейся нити тутового шелкопряда». Отметим, что и «Толкающие руки», и «Приклеивающиеся копья» служили тренировочными упражнениями для двух занимающихся, и хотя и готовили бойца к реальному поединку, все же сами таковым не являлись.
Все эти тренировочные методы, выполнение комплексов были призваны воплотить сложную философско-духовную теорию тайцзицюань как учения о просветлении духа и достижении предельной стадии внутренних трансформаций — Тайцзи. Именно такая цель ставилась в процессе занятий, и этим новое направление значительно отличалось от высокоразвитого и эффективного в боевом отношении армейского ушу, в том числе и системы Ци Цзигуана.
Вскоре ближайшим учеником Чэнь Вантина становится некий Цзян Фа (1644–1722). Он считался человеком весьма грозным и даже свирепым. Его история началась с участия в небольшом восстании, которое поднял некий Ли Цзиоу против непомерных зерновых налогов. Но повстанцы сумели продержаться недолго, Ли Цзиоу был убит, а Цзян Фа пришлось скрываться и скитаться, пока он не забрел в деревню Чэньцзягоу. Руководитель клана Чэнь Вантин сразу обратил внимание на этого необычного человека, который сумел тут же поразить всех фантастическими по скорости ударами ног. Рассказывали, что он «шагал, будто летел, и даже лошадь не могла сравниться с ним». Чэнь Вантин не колеблясь взял его себе в слуги, а заодно и сделал своим партнером в тренировках ушу.
Цзян Фа не уставал поражать Чэнь Вантина. Однажды они вместе отправились на охоту. Чэнь Вантин, увидев зайца, уже поднял лук, чтобы подстрелить его. Внезапно Цзян Фа сорвался с места и, не сделав еще и ста шагов, сумел схватить удиравшего зайца. Сегодня, листая древние хроники Чэньцзягоу, мы можем найти изображение патриарха Чэнь Вантина, рядом с которым с алебардой в руках стоит Цзян Фа.
…Проходили годы, искусство семьи Чэнь развивалось и модернизировалось, по-прежнему оставаясь достоянием лишь крайне небольшого круга людей. Постепенно система сама начала регулировать себя — оказалось, что столь большого количества комплексов, которое ввел в практику Чэнь Вантин, было слишком много. Дело в том, что сама структура и внутренняя логика системы, предложенной им, вели к тому, что количество внешних форм переставало играть существенную роль на пути постижения высших знаний ушу. Боевой смысл системы Чэней в определенном смысле вступил в конфликт с ее эзотерической направленностью, поиском абсолютного, запредельного состояния сознания. Одна из уникальных черт новой системы состояла как раз в том, что эти две стороны ушу — военно-прикладная и мистико-ритуальная — не поглотили одна другую, но гармонично слились, и боевая форма движений стала оболочкой для духовно-философского учения о предельном состоянии духа в момент практики тайцзицюань. Правда, все это привело к сокращению технического арсенала боевого искусства Чэней, отмиранию некоторых излишних форм. Когда сознание человека открыто Космосу, нет нужды в каких-то дополнительных технических навыках и комплексах, так как интуитивно приходит Высшее умение — «искусство Дао».
Такое саморазвитие системы привело к тому, что количество комплексов значительно уменьшилось, из семи таолу, введенных в практику Чэнь Вантином, осталось только два: первый комплекс и комплекс баочуй («Пушечные удары»), который с той поры стал именоваться вторым комплексом стиля Чэнь тайцзицюань, и практикуются они вплоть до сегодняшнего дня. Внешне эти комплексы столь различны, что, глядя со стороны, неискушенный зритель может подумать, что относятся они к различным стилям. Со времен Чэнь Вантина оба комплекса изменились — увеличилось количество плавных, медленных движений, возросла их техническая сложность, например, некоторые движения стали выполняться с различной скоростью, варьировавшейся от очень медленных круговых вращений до резкого, взрывного выброса силы во время удара локтем или рукой, когда сила проистекала не только из конечности, но от всего тела. Значительно увеличилось и количество дополнительных фаз в одном движении за счет мелких вращений, в частности, стали употребляться многократные повторы вращения кистью, поясницей, всем корпусом, что позволяло в большей степени индуцировать ток ци внутри организма. Первый комплекс был построен практически полностью на таких медленных, плавных, несколько тягучих и одновременно упругих движениях с многократными вращениями и включал 83 формы. В свою очередь эти формы представляли собой некоторые приемы из стиля Ци Цзигуана, а с другой стороны — базировались на 13 классических позициях внутреннего искусства.
«13 позиций» — понятие древнее, вероятно, даже более древнее, чем сама школа тайцзицюань. В чисто техническом плане они представляли собой основу всех движений, которые позже вошли не только в тайцзицюань, но и в багуачжан и синъицюань. По легендам, например, Чжан Саньфэн не столько изобрел тайцзицюань, сколько ввел в практику метод «13 позиций». Эти же позиции были в обиходе у магов в горах Удан, когда они готовили свое тело и дух к приему пилюли бессмертия. Сама цифра «тринадцать» получалась от сложения восьми триграмм и пяти первостихий (металл, дерево, вода, огонь, земля), в результате чего рождалось все многообразие природных форм.
Итак, о каких же конкретно позициях идет речь? Прежде всего, это пять шагов (убу), или направлений движения: движение вперед (цяньцзинь), движение назад (хоутуй), взгляд влево (цзоугу), взгляд вправо (югу) и, наконец, центральное равновесие, или обретение срединного баланса (чжундин). Эти пять движений точно соотносились с пятью первостихиями.
Восемь триграмм соотносились с «восемью вратами» (бамэнь) — особыми методами использования внутреннего усилия. Во-первых, это выброс усилия по четырем сторонам света (сыфан) — на юг, запад, восток и север. На самом деле это четыре типа усилия, в основном рождающиеся за счет особого импульса движения рук и всего тела: отводящее усилие (бэн), «натягивающее на себя» (люй), давящее вперед, или теснящее (цзи), и, наконец, толкающее (ань).
Во-вторых, это четыре дополнительных движения в основном атакующего характера, ориентированные также по четырем сторонам света — на северо-запад, юго-восток, северо-восток, юго-запад. Они представляли собой «сдергивание вниз» (цай), уклон назад (ле), удар локтем (чжоу) и толчок плечом (као). Обратим внимание, что все восемь движений, следуя традиции сакрального космизма, ориентированы по всем сторонам света. Естественно, что боец не должен был реально выбирать сторону света, в направлении которой он должен выполнить то или иное движение, но лишь виртуально осознавать срединный характер человека, который стоит в центре мира и выбрасывает внутреннее усилие во все стороны. Напомним, что все восемь движений сополагались с триграммами, например, отводящее движение — с триграммой «цянь» («Небо»), «натягивающее на себя» движение — с триграммой «кунь» и т. д.
Сам комплекс за основу брал «изменения усилия» (хуацзин), т. е. ежемгновенные изменения в позициях, приводящие к постоянным внутренним энерге-тическим трансформациям.
Если прямые представители семьи Чэнь могли всю жизнь изучать премудрость семейного искусства, то другие были лишены такой возможности. Так возникает разновидность («новая ветвь») стиля Чэнь — «ветвь Чжаобао» (чжаобао-цзя), которую разработал мастер Чэнь Цинпин. В это направление по-прежнему входили два классических комплекса, но сама форма движений значительно изменилась. Они становятся менее амплитудными, как бы немного «сжимаясь». Зато передвижения становятся более округлыми, они выполняются по плавной дуге, и их сложность значительно возрастает. Казалось бы, в связи с такими трансформациями должна уменьшиться и возможность боевого применения системы, но именно за счет более узких, очень собранных движений, резкого выброса силы и усложнения передвижений эта ветвь тайцзицюань в дальнейшем начинает считаться наиболее эффективной для прикладного применения. Именно здесь лежат корни таких весьма прикладных систем тайцзицюань, как стиль У и стиль Сунь, созданный блестящим воином-философом Сунь Лутаном.
В шестнадцатом поколении патриархом стиля становится Чэнь Синь, второе имя которого было Чэнь Пинсань (1849–1929). Если на протяжении многих столетий тайны школы передавались лишь устно, то Чэнь Синь начинает фиксировать основные положения теории в письменном виде. В результате двенадцатилетней работы рождается четырехтомный труд «Наглядное изложение системы тайцзицюань школы Чэней» («Чэньши тайцзицюань тухуа цзяньи»). Именно в этом труде было впервые описано соответствие движений тайцзицюань открытию и закрытию каналов-цзиньло и циркуляции ци. Кстати, ни одна другая школа тайцзицюань не опубликовала таких схем.