Тайный наследник Шейха
Шрифт:
– Я не трогал ее.
– Уверен?
– Ты что, во мне сомневаешься? Сам видел, в каком я был состоянии.
В меня буквально вселился шайтан после такого заявления брата. Ярость наполнила меня, и я готов был сломать эту гребаную клетку, чтобы прижать брата к стенке
– Карим, успокойся. Я знаю, что ты невиновен. Но Дебора дала показания и предоставила видео с камер наблюдения в вашем доме, даже судью подкупила по слухам. Зачем вообще в собственном доме камеры наблюдения?
Я тоже так считал, когда дядя порекомендовал их установить после свадьбы. Я думал,
– Дядя Ибрахим посоветовал.
– Этот старый дед никак не отстанет от нас.
– Плевать. Найми лучшего в Европе адвоката. Чтобы эта сука сидела вместо меня за клевету и пережила хотя бы треть моего заточения.
– Постараюсь, брат, но скажу честно, твои бывшие тебя сведут с ума.
– Мои бывшие? – зацепился я за это слово.
– Брат, ты разведен три месяца как. Удивительно, что ты об этом не знал.
– Как так вышло?
– Дядя поставил вместо тебя представителя, состоялся суд. Вас развели.
– А как же наш сын?
– У вас дочь. Ее зовут Иман. Я бы показал фото, но у меня забрали телефон. Она похожа на тебя.
– Хусейн, помоги мне выйти. Дай взятку судье, полицейским, пограничникам, кому угодно, но вытащи меня! Я нужен им. Я хочу увидеть дочь и все вернуть. Мне нужна Амина.
– Ты им не нужен, – прозвучал грудной голос со стороны.
Казалось, я где-то слышал его. Словно из забытого страшного прошлого. Похож на тон дяди Ибрахима, но обладатель голоса говорил на чистом английском, без акцента.
Из тени вышел светловолосый высокий парень с необычными фиолетово-голубыми глазами. Такие глаза такой формы и оттенка я видел лишь у одного человека.
– Приветствую, брат, – произнес он, ухмыльнувшись, как… как наш отец.
Глава 2
– Приветствую, брат, – произнес он, ухмыльнувшись, как… как наш отец.
– Карим, кто это?
Хусейн с удивлением взглянул на мужчину с точеными скулами и знакомыми фиолетово-голубыми глазами. Этот оттенок заката над Персидским заливом я узнал бы из тысячи, даже если бы не видел Амину десятилетиями. Ее мужскую копию невозможно не узнать, за некоторыми отличиями. Более точеные черты лица, губы не такие полные, как у Амины, и ухмылка, полная цинизма и презрения.
Именно так улыбался наш отец, когда Хусейн и Муна были маленькие, а я пытался остановить отца от очередной порции ударов по лицу мамы.
– Не думал, что мы впервые встретимся в тюрьме.
Он акцентировал каждое слово. Хусейн едва сдержался, чтобы не показать недоумение, но ни один мускул брата не пошевелился. Я тоже едва сдерживался. Потому что узнал его.
– Значит, ты Махмуд.
– Именно. Но я здесь не как твой брат, а адвокат истицы. Твоя история меня удивила. Насильник, похититель, абьюзер. Вру, не удивила. Мама говорила, что с шейхами лучше не связываться.
– Карим, это кто?
– Ах
– А я надеялся, что хотя бы один родственник моей невестки окажется нормальным.
– Он наш брат, – добавил я.
Хусейн, если и удивился, то не подал виду. Снова. Он протянул в ответ руку для рукопожатия и слегка сжал. Сильно слегка. Потому что рука нашего брата Махмуда покраснела.
Хусейн не знал о сложной истории нашего отца и матери Амины. Я и сам толком не разобрался в их отношениях и почему им не разрешили жениться. Но итог их любви стоял напротив нас и не отрывал взгляд от Хусейна, сдерживаясь от сильного давления в руке.
– Почему я узнаю о новом брате последним?
– Поверь, я и сам не в восторге от нашего родства. Но у нас разные фамилии, внешне мы не похожи, так что проблем у меня не будет.
– А у нас будут?
– Еще какие. Я не просто так согласился защищать испанку. Ты сильно накосячил, а я убью сразу двух зайцев.
– И каких же?
– Засажу за решетку любимчика эмира и восстановлю справедливость. Дикарей нужно держать за решеткой, а не на воле. Надеюсь, моя сестра в порядке.
– Не трогай ее!
Только не Амина. Он не смеет угрожать расправой с Аминой!
– Ты не можешь мне указывать. Аллах, или как там у вас, покарает тебя. Он уже преподал тебе урок.
Воссоединение с семьей оказалось не таким уж и радужным, как я предполагал. Я готов был прижать этого блондинчика через решетку и сделать так, чтобы он пожалел о решении защищать Дебору.
Но вместо меня, Хусейн резко прижал его к стене и хорошенько встряхнул.
– Если ты не освободишь моего брата, то…
– Руки! Иначе суд воспримет нападение как провокацию и примет сторону истца.
Ругнувшись, Хусейн отпустил нашего брата и отошел подальше.
– Вы сделали все, чтобы разрушилась моя семья. Я сделаю все, чтобы разрушилась ваша.
С этими словами Махмуд покинул камеры и оставил нас с Хусейнов вдвоем. Всевышний свидетель, я не подпущу этого парня к своей семьей, бывшей жене и дочери. Не подпущу к сыну, к сестрам и брату. Этот мужчина – живое воплощение нашего отца, точнее худшее воплощение, но я старался об этом не думать.
– Какой строптивый братик, – усмехнулся Хусейн.
– Теперь я точно влип.
– Не влип. У меня есть план.
Оставалось надеяться, что Всевышний не подготовил мне еще одно испытание.
– Амина знает, что я здесь?
Хусейн моментально изменился в лице, но на вопрос не ответил. Мое сердце болезненно сжалось, предчувствуя беду.
Глава 3
«У‘и?у-кума бикалимати-Лляхи-т-таммати мин кулли шайтанин ва хамматин ва мин кулли ‘айнин лямматин».
«Я прибегаю к совершенным словам Всевышнего Аллаха, чтобы они защитили вас от каждого шайтана, каждого ядовитого существа и от всякого дурного глаза».