Тайный обожатель 2. Господин Грей
Шрифт:
– А Карл? Как он там без нас?
– Карл – вольная птица, – грустно улыбнулась Ольга. – Он спасся и теперь будет жить сам, – и хотя с Карлом у неё были натянутые отношения, она тосковала по вредному ворчливому ворону, как и по всему, что было связано с жизнью в лесу.
– Я скучаю но нему. И по Мише. И по папе… – он снова всхлипнул. – Ни папа, ни Миша не заслужили смерти, – сиплым голоском сказал Хас. – Я ненавижу людей.
– Родной мой, не все люди плохие, – погладила сына по голове Ольга. – Врач, который делал тебе массаж, хочет
Хас не нашёлся, что ответить. Мама была права. Её Хас любит, и ему неважно, что она человек. Но в мире людей ему жить всё равно не хочется. Да и вообще жить.
Он никогда не будет играть в баскетбол. Папа давал ему мощную поддержку и веру в себя, буквально поставил на ноги. А теперь болезнь снова отвоевала права на тело Хаса. Увы, жизнь потеряла смысл. Перспектив нет. Если не умереть сейчас, останется только медленно превращаться в овощ, сидя в инвалидном кресле. Быть обузой для мамы.
Хас задумался о быстрой смерти, но он, как назло, находился под постоянным наблюдением матери и медиков. Значит, придётся ждать удобного момента.
***
Ольга изредка задавалась вопросами о будущем. Сколько они ещё пробудут в клинике, где к ним нарочито хорошо относятся? Когда появятся вести от Демида? Куда их отправят после реабилитации?
Внушительным особняком стоял главный вопрос: как жить без Хастада?
Когда она думала о том, что сейчас где-то в лаборатории проводят опыты над его мёртвым телом, ей становилось трудно дышать. А если там создают его клона? Или киборга? Что если её Хастад превратится в бездушного робота? Так страшно обо всём этом думать и верить в его смерть…
Может, Демид с Гретой соврали? Какой им смысл врать? Но итог один: их семья осиротела.
Мысли о безрадостном будущем посещали Ольгу перед сном, когда она, уставшая от забот о сыне, ложилась в постель. В тишине мысли так и лезли в голову, пока их хаотичный хоровод не утягивал её в сон.
Ольга перенеслась на большую кровать, в комнату их домика. Там всё было по-прежнему, словно люди не врывались туда.
Она оказалась сграбастана в такие родные и крепкие объятия.
– Наконец-то я проснулась, – с облегчением вздохнула она.
– Уже успела соскучиться? – произнёс голос над ухом.
– Ох, Хастад, ты не представляешь, какой кошмар мне приснился, – взволнованно призналась она, поворачиваясь к нему лицом и обнимая в ответ. – В нём мы с Хасом остались без тебя.
– Успокойся, любимая. Со мной всё в порядке, – ответил Хастад.
Ольга почувствовала, как великаньи пальцы гладят её волосы, и расслабилась. Приснится же…
– Хола, мне придётся оставить вас с Хасом на некоторое время. Ты только не переживай. Так надо.
Страх снова вспыхнул в душе Ольги.
– Нет! – воскликнула она. – Зачем?
– Пока не могу сказать. Но я должен кое-что сделать,
После его исчезновения картинка сна перед глазами Ольги поплыла и растворилась.
***
Ольга и Хас провели в частной клинике два месяца, пока их снова не забрал Демид.
– Выглядишь гораздо лучше, – вместо приветствия начал Демид. – Как дела?
– Привет, – не польстилась на подобие комплимента Ольга. – Дела не очень. Хас не хочет лечиться.
– Ничего. Перебесится и привыкнет, – не проникся горем мальчика Демид. – Зато у меня есть отличные новости: тебя оправдали. Точнее, теперь ты будешь под моим присмотром.
– А Хас? – напряглась она.
– Увы, мальчик с таким именем вызовет слишком много подозрений, так что теперь по документам он Александр Александрович Белов. Сашка, – дежурно улыбнулся Демид и протянул Ольге карточку мультипаспорта на ребёнка. – Осталось только заехать в паспортный стол и внести данные о его рождении, биометрию и голос. А вот твоих тёзок по русскоговорящим странам нашлось несколько тысяч, так что нет необходимости делать из тебя Несмеяну Королевну.
– Спасибо, Демид. Но чем я тебе за всё это буду обязана? – спросила Ольга. Ей казалось, что её ждёт какой-то подвох.
– Я тут подумал, что мне нужна надёжная сиделка для моей бабушки, – ответил он. – Бабуля недавно перенесла инсульт, но наотрез отказывается ложиться в клинику и оставлять свою квартиру и цветы. Говорит, хочет помереть дома.
– Но я не знаю, как ухаживать за пожилыми, – честно сказала Ольга. – Тем более, у меня Хас, и ему тоже требуется жильё и постоянный уход…
– У бабули трёхкомнатная квартира. Одну можете занять вы с Хасом. В твоих интересах сделать всё, чтобы поладить с бабулей. С твоим досье в наше время очень непросто найти нормальную работу, – в довершение намекнул он.
– То есть у меня нет выбора? – спросила она?
– Скажем так: я предложил тебе самый лучший вариант.
Глава 4
Бабушка жила в старой, но ещё приличного вида девятиэтажке на шестом этаже. Квартиры в этом доме выдавались военным, отслужившим на благо родине более двадцати лет, так что контингент там проживал специфический.
Переезжали ночью, когда жильцы в бабулином доме уже спали. Демид не хотел привлекать лишнего внимания.
Для подстраховки на Хаса надели толстовку с глубоким капюшоном и маску на лицо. Если не приглядываться, он выглядел, как обычный инвалид-социофоб.
Можно было не усердствовать: подъезд был пуст, в нём не горели даже лампы. Консервативные престарелые жильцы выключали на ночь освещение, невзирая на то, что светильники были с датчиками движения.
В прихожую, шаркая тапками, вышла бабушка Демида – Ирина Сергеевна.