Тайный обожатель
Шрифт:
– Ну дела! – протянул Павел, откладывая телефонное стекло и прикрывая пах краем одеяла.
– Понятно, – прокомментировала коллега. – Ночной звонок – значит, попахивает жареным.
– Дела – дерьмо, Лера, – Павел растёр глаза ладонями. – Я эту девку сам послал, когда она давала показания про пришельца. Даже оштрафовал её за ложный вызов… кто ж знал, что эта серая зверюга решила не похищать бабу, а поселиться прямо в её квартире. Я-то думал, они все каннибалы, что сюда только поживиться прилетают. И сучка эта длинноногая
– Херово, чё, – по-своему посочувствовала коллега и потянулась к подоконнику за пачкой сигарет.
– И мне дай, – попросил сигарету Павел.
– А правильно Миланка на развод подала, – усмехнулась Лера. – Мудила ты некомпетентный.
– Молчала бы лучше, а! – огрызнулся Павел.
– Кто тебе ещё правду скажет, если не я? – Лера прикурила обе сигареты. – Тебе остаётся только кому-нибудь задницу полизать. Там, глядишь, может, и отмажут…
– Я ж не баба. Это ты, вон, ноги раздвинула – и вперёд!
– Н-да. Тебе с таким мировоззрением только один путь… – с сарказмом сказала Лера.
– Ну и куда же?
– На дно, Пашечка. На дно. Бомжевать и подыхать. Профессия слишком сильно тебя деформировала. А дегенератов в полиции не держат.
– Но-но-но! Я вообще-то майор!
– Ну, пока ещё майор… – ухмыльнулась коллега.
***
Дело Ольги Беловой передали в другое ведомство, и на ход дела майор Краснов уже никак не мог повлиять. Напротив, два запротоколированных обращения подсудимой в полицию по поводу пришельца и выписанный ей штраф стали отправной точкой по новому делу, возбуждённому на Павла Краснова.
Из-за халатности майора Краснова человеческая женщина подверглась изнасилованию и вынуждена была покрывать своего иноземного сожителя.
Павлу, конечно, реальный срок не грозит, но вот разжалование – очень даже вероятно. И всё из-за какой-то одинокой девки, которая легла под великана!
***
Заткнув как следует вопли гордости, Павел Краснов лично встретился с полковником Астаховым, тем самым, который мог повлиять на любое судебное решение.
Для Павла это был последний, самый отчаянный шанс.
Пресмыкаться перед чинами Павлу было не впервой. Семь лет назад он едва не угодил под трибунал за несанкционированное хранение наркотиков. Попался, как мальчишка, но отмазался. Тогда ему в качестве «отработки повинности» велели выкрасть вещдоки из архива. Афера крайне опасная, но Краснову невероятно повезло.
А теперь… Теперь стоит Павел, ждёт вердикта полковника, потеет и трясётся, как мальчишка.
– Значит, из-за тебя, сучий ты потрох, мы профукали серого великана? – полковник посмотрел на Павла, как на таракана, которого вот-вот раздавит ботинком.
– Я… – попытался оправдаться Краснов.
– Пш-ш-шёл вон! – громогласно перебил его Астахов.
– Я… Подождите! Я готов выполнить любое,
Астахов сдвинул густые чёрные брови и целую минуту молчал. Затем он строго переспросил:
– Любую, говоришь?
– Д-да, – активно закивал Павел. В конце концов, что ему терять?
– Есть одно дело… – недобро улыбнулся полковник.
Глава 21
Олины испытания не ограничились принудительным абортом. Вместо возвращения домой Олю арестовали. И больница с неприветливым персоналом показалась ей раем.
Полицейские не церемонились с ней. Во время допросов Олю избивали, требовали, чтобы она выдала великана, рассказывали подробности об этих мерзких тварях – но всё тщетно.
Её версия звучала так: «Он меня усыпил и изнасиловал, я даже не знала, что беременна».
Методы, которыми пытались выманить из неё информацию, были далеки от гуманных. Дознаватели использовали болезненные, но не слишком травмирующие пытки, угрожали, смеялись над её требованиями адвоката.
Но ни удары кулаком в живот, ни загнанные под ногти иголки, ни прочие унижения и побои не смогли вытянуть из неё правду.
А что Оля могла сказать? Что великан оказался всего лишь несмышлёным подростком, который бежал от гибели? Что интимная связь с ним произошла по её инициативе? Нет. Пусть бьют. Пусть убивают. Терять ей нечего. Боль от побоев не сравнится с чёрной дырой в душе.
В Олиной квартире провели обыск со взломом, но опять ничего не обнаружили. Ни следа присутствия великана. Словно серый пришелец существовал в другом измерении. Неуловимый, расчётливый и опасный.
Охота на серых великанов в который раз не дала результатов. Не из-за этого ли дознаватели пытались выбить из Оли информацию всеми правдами и неправдами?
Слабая человечка только и умела: молчать, выть от боли и реветь.
***
На суде, после оглашения приговора, Оля свалилась в голодный обморок.
Да и можно ли это сборище назвать судом? К Оле приставили фиктивного адвоката, который не привёл ни единого довода в пользу подсудимой. Судья ни разу не упомянул о том, что Оля дважды приходила с заявлением к майору Краснову. Половина фактов была скрыта и не фигурировала в деле.
Оля собрала оставшиеся крохи сил, чтобы перетерпеть эту клоунаду, где её закидывали обвинениями и словесно клеймили.
"Цирк... – думала она. – Я для них просто антилопа в вольерной охоте."
После оглашения приговора Олю отпустили.
Это были самые худшие две недели в её жизни.
***
Оля провела в камере две недели, затем, после суда, её условно освободили и приговорили к трёмстам часов общественно полезных работ. Напоследок она получила ещё «подарок»: в личном паспорте появился штамп о недопущении к педагогической деятельности. О мало-мальски приличной работе теперь можно не мечтать.