Тайный Санта. Любовь под знаком Мерседеса
Шрифт:
Подруга уже сама понимает, что увлеклась. Вздыхает и кивает.
— Помирюсь… вот бля… придётся извиняться.
Возвращаюсь домой и опять звоню Марку. Но теперь не состоявшийся Ромео тупо игнорит меня. Гудки красноречиво говорят о том, что номер мой не заблокирован, но разговаривать его обиженное величество не желает. Ну и ладно.
Родители уже спят. За окном сказочный снег укутывает мир белым пуховым платком. В уютном полумраке зала наряженная ёлка мигает разноцветными огнями. Усаживаюсь в кресло с ногами, кутаюсь в пушистый,
Нет ни сил, ни желания выбираться из плена ласкового тепла пледа. Не хочется идти в свою комнату. Не хочется даже шевелиться, чтобы не нарушить хрупкое очарование этого удивительного вечера. Устраиваюсь поудобнее и прикрываю веки…
Глава 12
После волшебной ночи, проведенной в кресле, нещадно тянет спина… Только под утро я таки выбралась из-под пледа и улеглась в постель. Зато меня сегодня никто не трогает. Сплю, сколько хочу. Выползаю из спальни уже после обеда.
Мы с мамой всего уже наготовили, наварили. Остались традиционные мелочи, так что я отдыхаю. Делаю последнюю попытку помириться с Марком. На мой звонок он присылает короткое смс: «Хорошего Нового года!» И всё… Ну ладно. Буду я ещё заморачиваться такими мелочами.
К вечеру мы всей семьёй накрываем на стол. Папа, улыбаясь, помогает расставлять салатницы, судочки с холодцом, тарелки. В центре стола мама торжественно водружает запечённую ароматную утку. Объедение.
Я переодеваюсь в нарядное платье. Папа проходится по мне ласковым взглядом и довольно кивает. И только мы уселись за стол, чтоб, как следует, спокойно проводить в последний путь этот год… в дверь позвонили.
– Ты кого-то ждёшь? – конечно, папа осуждающе смотрит на меня. Кто ж ещё может притянуть за семейный стол, кого попало?
Пожимаю плечами.
– Может, Катюха…
Выбираюсь из-за стола. Открываю дверь и-иии… на пороге мужик в костюме Санты. В руках – огромная корзина с фруктами, шампанским в ведёрке, огромным ананасом и какими-то конфетами в пошлых блестящих обёртках.
Я обалдеваю.
– Простите, мы Санту не заказывали…
– Хо-хо-хо, не надо меня заказывать, я сам пришёл. По велению своей широкой души! – липовый Санта делает размашистый жест рукой в красной варежке.
– Какой, простите, души?
Чёт у меня не сходится…
– Лиз, кто пришёл? – папа выходит в коридор. – Ни хрена себе… – он тоже обалдевает от картинки.
– Ага. Человек ошибся. Простите, мы никого не заказывали. – пытаюсь закрыть перед носом мужика дверь. Но этот наглец в красном придерживает её носком ботинка.
– Подожди-ка, Лиза. Может, человеку помочь надо. Вы к кому, уважаемый? –
– К Елизавете Романовне Соболевой. Да вот к ней же. – странный Санта тыкает в меня варежкой.
Папа поворачивается ко мне. Я взрываюсь:
– Да я понятия не имею, кто это! Что за глупости?! Пап, гони его нахрен!
В коридор выходит мама.
– Что у вас тут происходит? – упирается взглядом в мужика в красном костюме. – Ничего себе…
– Видишь, Леночка, к нашей дочке Санта пожаловал, а она его нахрен… Совсем молодёжь никого не уважает.
Мама щурит красивые глаза.
– И чего ж вы человека… простите, Санту, да ещё с подарками, на пороге держите? Квартиру мне выхолаживаете? Проходите, уважаемый, гостем будете.
– Мама! – от возмущения забываю все нормальные слова. А матом папа разговаривать не разрешает… — А вдруг он маньяк?!
Мелькнула шальная мысль, что Марк прикалывается. Но нет, этот повыше него будет и пошире в плечах. Не Марк…
Папа отступает в сторону, потирая руки, пропускает Санту в квартиру.
– А вот сейчас и узнаем. Я маньяков, жуть, как люблю. Парочку висяков закрою… — папа у меня в следственном комитете работает. Он подмигнул слегка обалдевшему Санте и за грудки одной рукой втянул его в квартиру. — Давно у нас так весело не было.
Мужик сделал шаг в коридор, закрыл за собой дверь, обернулся и… ёпта! Голубые глаза цвета речного льда.
– Стас? – хватаю за бороду Санту. Он отрывает одну руку от корзины и тоже хватается за бороду, чуть не роняет эту самую корзину. Но папа бдит, ловко не даёт всему сокровищу вывалиться на пол.
– Ай! Хулиганка! – гаркает Санта хриплым голосом.
Да не может быть это Стас! С чего бы ему в таком маскараде заявляться? Я полна решимости содрать с мужика эту чёртову бороду.
– Лиза, спокойно! – вписывается папа. – А вы — проходите. – указывает Санте на зал. – Не хватало из-за вас обоих Новый год пропустить. Столько готовились.
За большим столом мы с Сантой сидим друг напротив друга. Корзину он чинно поставил на диван. Мама ловко выловила холодное шампанское из ведёрка.
– Ух, ты! Ты посмотри, Ром, французское. Какие нынче Санты разборчивые да щедрые пошли. – усмехается, обтирает бутылку полотенцем и подаёт папе. – Богатенький Буратино наш Санта.
Папа с хлопком открывает шампанское, разливает по бокалам. Последние десять минут старого года.
– Ну, что, Санта, толкай тост, раз пришёл. – усмехается папа.
Санта не тушуется.
– Пусть всё плохое останется в уходящем году… – начинает он дежурный тост… и у нас гаснет свет.
Мама смеётся. Квартира тускло освещается только маленькой гирляндой на окне. Она от батареек работает. Папа порывается подняться из-за стола, но мама накрывает его руку своей.
– Сиди, Ром. Так даже романтичнее. Давай, Санта, заканчивай тост. Выпить хочется.