Театр травмы
Шрифт:
– Это - где какие органы расположены?
– Нет, папка, география - это где какие насекомые живут. Вот вчера, например, она спросила: "Какие пернатые живут в Америке?"
– А ты что сказал?
– Я сказал: "Индейцы".
– Не только, сынок. Еще индюшки. А сегодня она про чего спросила?
– А сегодня она велела Алазанскую долину найти.
– Она что, видит плохо?
– Да, говорит мне: "Найди Алазанскую долину". А я, папка, разволновался - и стал не
– Зря искал, сынок. "Алазанскую долину" сейчас нигде не найдешь. Сейчас же вместо нее бормотуху гонят. Она хоть спросила - есть у нас с тобой деньги на бормотуху!
– Нет, папка, она про другое спросила. "Вот, - говорит, - ты живешь в Петербурге..."
– Это ты там живешь, сынок? А я живу в Ленинграде.
– Да нет, это она так говорит: "Допустим, ты живешь в Петербурге. Как тебе попасть в Шанхай?"
– А ты что сказал?
– Я сказал: "На трамвае".
– Правильно, сынок. На четырнадцатом маршруте. Только в "Шанхашку" сразу не попадешь. Там надо, чтобы был свой швейцарец.
– А она, папулька, представляешь, говорит: "Показывать надо на карте. Вот тебе дополнительный вопрос: покажи мне, где находится Дания, и кто ее король". Ну, я вынул карту, показал ей короля. А она говорит: "Правильно. Только это не датский король, а бубновый. Придется, - говорит, тебе заново сдавать".
– А ты?
– Ну, я сдал, как положено: по шесть штук.
– Так про цифры, сынок, это же не география, а мать-и-мачеха.
– Нет, папка. Мать-и-мачеха - это про русский язык. Причем мачеха это русский письменный, а мать - русский устный.
– А химия тогда про что?
– А химия - это что кладут на физию, когда у нее страхолюдная анатомия. Химию, знаешь, кто у нас преподает?
– Зачем же мне знать, сынок? Я же не ученый-шизик!
– Ну, ты что, папка?! Он же у нас работает уже двадцать лет!
– Не может быть, сынок! На химии работают только со сроком от трех до семи.
– Эх, папка! Да химию у нас преподает химик. Вот кто!
– Теперь понял, сынок. Химию - химик. Историю - истерик. Музыку - мазурик. Гражданскую оборону - гробик. А еще она про чего спросила?
– А еще она про снежного человека спросила. Где обнаружена его стоянка, отчего он прячется и почему не вымер?
– А ты что сказал?
– Я только про стоянку сказал. Что стоянка снежного человека находится на автобусной остановке.
– Правильно, сынок. А прячется он от алиментов.
– А не вымер почему?
– А не вымер снежный человек потому, что живет со снежной бабой. Вот такая баба, сынок! Хоть и холодная, и все время с нее соскальзываешь, но всегда снеговухи нальет!
– А училка
– А ты что сказал?
– Я сказал, Мордовия находится в районе Башкирии. А попасть в нее можно кулаком.
– Правильно, сынок. А потом - в Кривой Рог. Заферганить. Чтобы в Череповце потемнело. А там и до Могилева недалеко. Давай я дорогу ей нарисую: это - рельсы, это - шпалы. Как она по шпалам пойдет - враз в Могилеве окажется!
– Поздно, папка. Она мне уже отметку поставила. Хорошую. Пятерку.
– Нет, сынок, на пятерку хорошо не отметишь. Даже если училка ставит.
Больной
У меня нога заболела. Сосед мой - Иван Петрович - мне говорит:
– Значит, тебе к врачу надо. Иди, - говорит, - в такую-то полуклинику, в такой-то кабинет. Скажешь - от Ивана Петровича. Там такой отличный врач сидит - я у него всю жизнь лечусь!
Прихожу я ту полуклинику, захожу в тот кабинет. Смотрю - действительно, за столом врач сидит. Посмотрел под стол - а это не врач. А врачиха.
Я говорю:
– Вы принимаете?
Она говорит:
– Только после работы. А вы, видно, уже с утра приняли.
Я говорю:
– С чего это вы взяли?
Она говорит:
– А вы что-то плохо выглядите.
Я говорю:
– Да и вы, доктор, не бог весть, какая красавица!
Она говорит:
– Чем в детстве болели?
Я говорю:
– Свинкой.
Она говорит:
– А где лечились?
Я говорю:
– У ветеринара.
Она говорит:
– Ну, раздевайтесь. Я вас послушаю.
Я говорю:
– А зачем раздеваться? Я одетым говорить умею.
Она говорит:
– Раздевайтесь до пояса.
Ну, я разделся. Она говорит:
– Вы не с того конца разделись.
Я говорю:
– Так у меня ж нога болит. Ниже пояса.
Она говорит:
– Ну, закиньте ногу на ногу.
Я закинул. Она говорит:
– Да не на мою ногу!
Я поднатужился - закинул на свою. Она мне - как даст по ноге молотком! И после этого еще спрашивает:
– Так больно?
Я говорю:
– А как вы думаете? Если вас по больной ноге ударить!
Она говорит:
– Ну, давайте по здоровой ударю. Она у вас тоже больной станет.
Я увернулся - она мне по животу попала.
– Теперь, - говорю, - у меня живот болит.
Она говорит:
– Откройте рот.
Я открыл. Она мне в рот заглянула.
– Желудок, - говорит, - в порядке.
Я говорю:
– Может, вы не с той стороны смотрите?
Она говорит: