Тебе назло
Шрифт:
— Я думаю, что у него гадкий характер. А я ненавижу таких мужчин. Даже если они симпатичные, как ты говоришь.
— Про характер его я ничего не знаю.
— Вот именно!
Непонятно почему, но я разозлилась на подружку. С чего она вдруг решила, что Завьялов симпатичный? Да он ни слова ей ещё не сказал, кажется, вообще старается сделать вид, что нас с Веркой в машине нет. Я уже пару часов разглядываю его бетонный затылок и сильную шею, а ему хоть бы хны, не чувствует. Руль крутит и на дорогу смотрит, а если с его стороны и слышен какой-то звук, то это непременно смех.
Приехав в Нижний Новгород, мы немного поплутали по узким улицам, пытаясь отыскать общежитие местного технического ВУЗа, где должны были на ночь остановиться приехавшие с визитом студенты из нашего города. Нам нужно было высадить Верку, которая ночевать тоже останется тут. А мы с Генкой в гостиницу поедем, правда, я не знаю в какую, это Завьялов решит. Подъехали мы как раз следом за автобусом, Генка вышел из машины, чтобы достать из багажника сумку с вещами подружки, а я пыталась высмотреть в толпе студентов Лёшку, а когда увидела его, выглянула в окно и рукой ему замахала. Он разулыбался и к машине подошёл, правда, на Завьялова косился с опаской.
— Привет.
Я улыбнулась шире.
— Привет.
— Нормально доехали?
— Да, всё в порядке. А вы?
Он кивнул и снова на Генку посмотрел. Руки в карманы джинсов сунул и ко мне наклонился.
— После выступления здесь праздновать будем. Ты придёшь?
— Праздновать? Уверены в победе?
— Главное, не победа, — усмехнулся он.
— Наверное, ты прав, — сказала я и посмотрела на Завьялова, который стоял в нескольких шагах от нас и курил.
— Так ты придёшь?
Уверенно кивнула.
— Конечно. — А когда Завьялов в машину сел, и мы выехали на дорогу, я ему намекнула на то, что после окончания КВНа праздник не закончится.
— Об этом мы не договаривались! — тут же начал возникать Генка, а я бессильно откинулась на сидении.
— Разве? Кажется, я тебе говорила, почему я выбрала тебя в сопровождающие!
— А я не помню, что обрадовался!
— Ой, да ладно. — Я подалась вперёд и облокотилась на спинку его сидения. — Я ненадолго. Но ты же сам понимаешь, что мне нужно там быть. Для чего-то я сюда приехала.
Он явно хотел что-то ответить, но сдержался, я только заметила, как напряглись вены на его шее, так как сидела совсем рядом, и поэтому ещё раз поразилась тому, что некоторых Бог создаёт, давая им всего с лихвой. Генкину силищу можно на троих спокойно поделить, так же, как рост, ширину плеч и глубокий голос. Хотя, голос мне его нравится, глубокий такой, с налётом ленцы и насмешливости, он только иногда начинает басить, когда злится или кто-то испытывает его терпение.
— У тебя будет час, — наконец, сказал он. А я и этому обрадовалась.
— Хорошо. Я не буду создавать тебе проблем, обещаю.
— Очень на это надеюсь.
Номера в гостинице мы сняли быстро, уже через полчаса я зашла в однокомнатный люкс, огляделась, и порадовалась широкой
Когда я сидела в кресле с маской на лице и, можно сказать, медитировала, мечтая о сегодняшнем вечере, в дверь номера коротко постучали и почти тут же она открылась. И уже после этого я вспомнила, что её не заперла. Папка бы сейчас непременно пожурил меня: как дома, ей-богу!.. А в номер заглянул Генка, со скучающим видом, а как меня увидел, тут же рассмеялся.
— Боже ты мой. Ты так пойдёшь?
— Очень смешно, — медленно проговорила я, почти не шевеля губами, оттого, что кожу стянуло подсыхающей маской. Голову так и держала на подголовнике кресла, глаза снова закрыла, но поторопилась запахнуть полы халата, который распахнулся почти до бёдер.
— Зря. Очень, знаешь ли, выразительно.
— Господи, какие мы слова знаем. Ты чего пришёл?
— Вообще-то, обед. Мы в ресторан идём?
— Я — нет. Мне некогда.
— Будешь голодать? — Генка в номер прошёл, и дверь за собой захлопнул. Я услышала очередной смешок. — Представляю себе это свидание: он тебя целует, а у тебя от голода в животе урчит.
Я глаза открыла и поискала ими что-нибудь подходящее, чтобы в этого идиота кинуть.
— Завьялов, ты что такой злой?
— Нормальный я. Просто голодный. Пойдём в ресторан, Вась.
— Я же сказала, что не пойду. А ты иди.
Он в задумчивости хмыкнул.
— Ты тут будешь?
Я удивилась его вопросу, а после на своё лицо указала.
— А ты сам, как думаешь?
Он всё-таки улыбнулся.
— Ну ладно. Я верю.
Он к двери направился, а я в спину ему проговорила:
— Принеси мне бутерброд! И чай закажи! А лучше сок! Грейпфрутовый. Но скажи, чтобы обязательно свежевыжатый, а не из пакета! Из пакета я не пью.
Завьялов медленно повернулся ко мне, посмотрел так серьёзно, размышлял о чём-то, а затем головой качнул, очень весомо так. Меня это впечатлило, и я непонимающе переспросила:
— Что?
— Да так, ничего, — проговорил он невыразительным тоном и из номера вышел.
Заказ мне принесли минут через двадцать, горничная, а не Генка, естественно, а вот когда Завьялов вновь появился в моём номере, выглядел он каким-то настороженным, словно уже морально готовил себя к неприятностям. А увидев меня, и вовсе скис, что мне совсем уж не понравилось. Я бросила на себя быстрый взгляд в зеркало, проверяя всё ли у меня на месте, на платье посмотрела, на макияж, на причёску, даже к туфлям Ники на своих ногах взгляд опустила, а когда поняла, что придраться не к чему, руку в бок упёрла.