Тебе почти повезло
Шрифт:
Пауза затянулась. Он понимал, что Майя ждет от него пояснений.
— И вы решили, что это сделал я. Пришел к маэстро, бросил ему в лицо сценарий и порешил тут же беднягу, не мудрствуя лукаво. Считаете, что кадр для фильма был бы впечатляющим?
Майя отвернулась в сторону окна и шмыгнула носом. Она была сейчас похожа на маленького несчастного мышонка.
— Кадр был бы впечатляющим, это точно, — неожиданно сочным голосом произнесла она. — Именно поэтому я ничего такого не подумала про вас. Но выглядело бы все не в вашу пользу, сообщи вы об отказе Павлова. Вам очень повезло.
Влад кивнул:
— Берите
— Ладно, я пойду, — Майя посмотрела себе под ноги, помолчала, словно обдумывая что-то. Затем вскинула глаза на Влада и улыбнулась. — Главное, что мы с вами в курсе, что каждый из нас говорил следователю. Это важно.
Она направилась в прихожую. Влад медленно пошел вслед за ней. Он подал ей пальто, как-то нехотя, словно понимая, что разговор между ними не закончен. Она не торопясь застегнула пуговицы, посмотрела на себя в зеркало и сказала:
— До свидания, Владислав Петрович. Надеюсь, у вас все сложится хорошо. Вы талантливый человек.
— Спасибо, — глухо ответил Влад. — Спасибо вам за все.
Когда за Майей закрылась дверь, Влад еще некоторое время в задумчивости стоял, пытаясь сделать оценку этой странной встрече. Он подошел к зеркалу, в которое только что смотрелась Майя, будто пытаясь задать вопрос уже растворившемуся во времени отражению женщины. Затем принялся рассматривать себя, склонив голову и удивленно подняв брови. И тут его взгляд зацепил разноцветный пакет, лежавший на банкетке у входной двери. Он слышал, как лифт закрылся, и догонять Майю по лестнице не было никакого смысла. Взяв пакет, он сделал несколько шагов в сторону кухни, чтобы в окно окликнуть ее, но вдруг резко остановился. Он на ощупь догадался, что находилось там, внутри. Его шарф, темно-синий в едва заметную тонкую красную клетку, выпал на пол, следом опустился пакет.
Он был сейчас затравленным зверем, которого со всех сторон обложили охотники. Цель ее прихода теперь стала ясна — она считала его убийцей и предоставила ему этот шарф как доказательство. Ну и память, однако, у этой женщины, — невольно удивился Влад. Она безошибочно узнала в этой шерстяной полоске вещь сценариста Семенова. Но как ей удалось его забрать из-под носа у полиции? И, главное, зачем она это сделала? Какая ей выгода?
Влад засунул шарф в стиральную машину, потом тут же вытащил его и отправил вместе с пакетом в мусорное ведро. Он понимал, что вряд ли захочет когда-либо обернуть его вокруг своей шеи. Эта тряпка будет постоянно напоминать ему о страшной смерти режиссера Павлова. Набросив куртку, он забрал мусорный пакет и направился в ближайший чужой двор, где выбросил злополучную улику в мусорный бак.
Несмотря на усталость и взвинченные нервы, он чувствовал, что провести дома остаток дня у него не получится. Его здесь все раздражало и… пугало. Хотелось уехать, желательно подальше. Только на это он не имел права. Его как бы предупредили — невыездной. Куда он мог поехать, с кем поговорить, кому он вообще нужен со своими проблемами? Да и без них никому не нужен…
Присев в коридоре на банкетку, он набрал номер Лизы. Она, скорее всего, ждала его обещанного звонка. О чем он сейчас собирался с ней говорить, Влад точно не знал. Но ему во что бы то ни стало нужно сейчас услышать хоть чей-нибудь голос. Гудки бесконечно тянулись один за другим и пропадали, как в бездну. Она не ответила. Влад прислонился затылком к стене и опустил веки. И почему
Однако спустя несколько минут мобильник ожил, и на экране высветился номер Лизы.
— Здравствуйте. Я, наверное, не вовремя позвонил, — проговорил на одном дыхании Влад.
— Рада вас слышать, Влад, — тихо, почти шепотом, отозвалась она далеко не радостным голосом. — Я не успела подойти к телефону. Извините…
— Это вы меня извините. Свалился на вашу голову… — он замолчал, не зная о чем говорить.
— Как ваши дела? Вы встретились вчера со своим режиссером? — безучастно поинтересовалась она.
У Влада перехватило дыхание. Он судорожно пытался придумать отговорку. Кашлянув, он ответил:
— Нет, к сожалению. На ступеньках, когда выходил из дома, подвернул ногу. Еле доковылял обратно…
— Что ж вы так. Хотя это уже не имеет значения теперь.
— Почему? — задал он глупый вопрос и почувствовал, как его обдало жаром.
— Разве вы не знаете, что режиссер мертв? — удивилась она.
— Да… конечно, знаю. Меня сегодня вызывали на допрос. А вам кто сказал?
— Да разве это может быть тайной? Интернет…
— Ну да, я как-то не подумал… Это ужасная трагедия.
Он замолчал, почувствовав, что разговор совсем не клеится. И, к тому же, что-то в голосе Лизы его настораживало.
— Лиза…
— Да…
— У вас все в порядке? Не хочу быть назойливым, но ваш голос…
— Да, собеседник из меня сейчас неважный. Извините, — она шмыгнула носом. — У меня сын болеет, и я в отчаянии.
— У вас есть сын? — почему-то удивился он и тут же добавил: — Я могу чем-нибудь помочь? Лекарства там или врача хорошего…
Она грустно усмехнулась:
— Нет, что вы. Ничего такого не нужно. То есть, я хотела сказать, все есть.
— Ну, уже неплохо. У меня тоже дети есть — сын и дочка. Правда, живут они с моей бывшей женой. Я редко их вижу. Совсем редко… Извините меня, Лиза, что утомляю своей болтовней. Просто очень хотелось услышать ваш голос.
— Спасибо, Влад, — она хлюпнула носом и, не прощаясь, положила трубку.
Он сидел, зажав телефон в руке, и внутри у него все кипело. Идиот, размазня! Устроил тут трагедию. Да, люди умирают, гибнут, и часто — совсем рано. Но нет, пожалуй, ничего драматичнее, чем тяжелая болезнь ребенка. Сын Лизы, он это почувствовал по ее отрешенному голосу, болен не банальной простудой, а чем-то достаточно серьезным. Было очевидно, что говорить на эту тему с ним она вряд ли захочет.
Протянув свой паспорт девушке на ресепшн, он безуспешно пытался сконцентрироваться на интерьере вестибюля — современном, праздничном, с ярким освещением. Все это никак не гармонировало с его настроением. Ему, пожалуй, сейчас подошел бы тихий уютный гостиный двор с харчевней, где готовят простую и вкусную еду.
— Пожалуйста, ваш номер пятьсот три, — девушка с улыбкой протянула ему паспорт и ключи от комнаты.
Свое решение провести несколько дней в гостинице он мотивировал исключительно внутренней потребностью спрятаться от одиночества. Сейчас он понимал, что это было ошибкой. Пятизвездочный отель, где в воздухе витал запах дорогих духов, успеха и денег, вызвал у него лишь чувство ущербности и еще более глубокого отчаяния.