Техника фехтования ножом, мечем и кинжалом

Иванов-Катанский Сергей Анатольевич

«Ай-нукэ» — новый термин в фехтовании. Когда соперники во всем равны и бьются до конца, это кончается ай-ути, или взаимным убийством. При ай-нукэ не происходит ни убийства, ни ранения. «Нукэ» — значит не «убить», «сразить», а «миноватъ», «пройти мимо». Итак, Сэкиун и его ученик Итиун, будучи равными, остались после поединка целыми и невредимыми, они оба избежали «поражения». Итиун пишет: «Это стало характерным принципом нашей школы, которая была названа дзэнским учителем Сэкиуном Кохаку «Меч непребывающего (не задерживающегося) ума».

Когда мой учитель умер, я оставался один и шесть последующих лет провел в глубоком созерцании Небесного Разума, не мысля распространять свое новое искусство. Я погрузился в самосозерцание, забывая голод и холод.

В связи с моими поединками с учителем следует упомянуть один факт. После третьей

схватки он выдал мне письменное свидетельство в виде свитка, в котором признал, что я достиг осознания принципа фехтования. Затем мастер вынул из нагрудного кармана четки, воскурил благовония и поклонился мне, как обычно кланяются буддисты.

Не знаю, что именно подразумевал мой учитель, совершая эту религиозную церемонию, но, несомненно, этим он выражал высочайшую похвалу, которую только может выразить один смертный другому.

Хотя у меня вначале не было желания стать учителем новой школы, однако некоторые из моих старых друзей отыскали меня и убедили передать им мой накопленный опыт. Постепенно моя школа и мое имя становились все более известными. По тому, как теперь следуют учению и дисциплине этой школы, я надеюсь, что она будет процветать в грядущих поколениях и удивительные достижения моего учителя не пропадут даром и не исчезнут. Несмотря на это, я думаю, что лучше записать все, что возможно, ибо людям свойственно понимать все по-своему и нужно предупредить возможные неправильные толкования.

Так, рекомендуя себя и своего учителя, Итиун говорит о самом главном в личности фехтовальщика. Фехтовальщик должен отбросить всякое стремление прославить свое имя, избавиться от эгоизма и самовосхваления; он должен быть в согласии с Небесным Разумом и блюсти Высший Закон Природы, который отражается в каждом из нас.

Мой учитель, презирая обывателей, говорит, что они одержимы звероподобными духами, которые, как животные, только и ждут, как бы что-нибудь съесть. Они все время ищут материальных благ и выгод. Они не понимают, что значит человеческое достоинство и законы нравственности, которые управляют человеческой жизнью.

Что касается фехтования, то Итиун советует, во-первых, не полагаться на технические приемы. Большинство фехтовальщиков уделяют им слишком много внимания. Тот, кто хочет следовать Мечу непребывания, должен отказаться от намерения превратить фехтование в источник благополучия или развлечение, в вещь чисто внешнюю, внешне привлекательную. Не следует думать о победе над противником. Фехтовальщик не должен думать об исходе боя, его ум должен быть свободен от подобных мыслей. Первый принцип фехтования — это глубочайшая интуиция прозрения, совершенная интуиция Небесного Разума, который действует в гармонии с любыми обстоятельствами, а больше ничего от фехтовальщика не зависит.

Когда Небесный Разум присутствует в нас, он знает, как ему себя вести, что бы ни произошло. Когда человек видит огонь, его разум сразу знает, как его использовать; когда находит воду, разум подсказывает ему, для чего она. Когда человек видит другого в опасности, разум ведет его на выручку. Пока мы с ним, как бы сложна ни была ситуация, мы будем вести себя как подобает.

Он был еще до нашего рождения, этот принцип, который управляет Вселенной как нравственно, так и физически. Этот творческий принцип имеет четыре аспекта:

• гэн (юань) — «великое»,

• ко (хэн) — «успех»,

• ои (ли) — «продвижение, способствование»,

• тэй (чэн) — «упорство, настойчивость».

Когда человек рожден силой творческого принципа, он воплощает эти четыре аспекта в форме четырех социальных добродетелей:

• дзинь (жень) — «любовь, человеколюбие»,

• ги (и) — «справедливость»,

• рэй (ли) — «правильность»,

• ти (чи) — «мудрость».

Эти четыре добродетели определяют человеческую природу, а другие люди видят в этом человеке духовного вождя.

В чистейшем виде Изначальная Природа функционирует в нас во младенчестве, когда нас еще не отняли от материнской груди. Полагаясь на Природу, позволив ей действовать по своему усмотрению, не препятствуйте ей действовать своим относительным сознанием, тогда мы будем самодостаточны и в зрелом возрасте. Но, увы, когда мы растем, у нас возникает много всяких концепций, позиций и амбиций, которые существенно искажают картину мира, которую мы получаем из наших чувств. И мы уже не можем видеть просто гору, такой, как она есть в ее таковости. Вместо этого на зрительное восприятие горы накладывается много идей о горах, наши предшествующие знания и впечатления. Гора с таким наслоением не чудесна, а чудовищна. Это — результат того, что мы пропитаны всяческими доктринами, учениями, обретенными в результате наших обширных интересов. Тут смешивается личное с политическим, социальным, экономическим, религиозным. Получается совершенно извращенная картина. Вместо того чтобы жить в мире Изначальной Природы, в ее прекрасной наготе, мы живем в искусственном, окультуренном мире и к тому же не сознаем этого.

Если фехтовальщик хочет узнать, как же эта искаженная картина мира влияет на его действия, пусть он наблюдает за собой во время поединка. Он обнаружит, что все его действия противоречат принципу «Непребывающего Меча», который с начала и до конца должен быть согласен с мышлением и действиями младенца. Следуя дисциплине согласия с Природой, шаги фехтовальщика в схватке не будут слишком быстрыми, медленными, безразличными. Они будут как раз такими, как это нужно. Об этом позаботится Изначальная Природа, которой следует ситуация, находящаяся в постоянном изменении. Фехтовальщик не должен выказывать свою смелость, но не должен чувствовать и робости. Он не должен сознавать, что кто-то противостоит ему. Он должен чувствовать себя так, будто занимается своим обычным делом — например, радуется завтраку. Пусть фехтовальщик держит свой меч, как вилку за завтраком, когда поднимает кусочек и берет его в рот, а потом кладет вилку, когда она не нужна, по окончании завтрака. Если фехтовальщик думает, что схватка требует чего-то большего, значит, он еще не закончил учиться и ему рано покидать стены школы.

Чтобы объяснить чудесное действие Небесного Разума и Изначальной Природы в человеке, мы употребляем различные выражения, но главное здесь — вернуть к невинности «первоначального человека», то есть времени нашего раннего детства, которое часто называем Великим Пределом («тайкеку»; по-китайски «тай-цзи») или Природой в ее таковости, состоянием не-действия, пустоты. Но большинство людей, вместо того чтобы смотреть в суть явления, накручивают слова на слова и все больше и окончательно в них запутываются.

Таким людям лучше всего вернуться во времена своего детства и посмотреть, как ведет себя ребенок. Земля может расколоться, а ребенок и внимания не обратит. Убийца бросится в его дом и станет его убивать, а он только ему улыбнется. Разве это не демонстрирует подлинное мужество? Ну, а раз это ясно, то посмотрим, как он будет вести себя в этой всемирной игре, в которой мы участвуем, ради которой мы почти готовы пожертвовать своей жизнью или бесстыдно пускаем в ход самое подлое коварство. Будет ли дитя радоваться, если его сделают императором или наградят самым высоким орденом? В ответ на это младенец даже не моргнет глазом. Мы можем сказать, что он просто ничего не знает о мире взрослых и этим все объясняется.

Что истинно в мире взрослых? Все в нем суета сует. А то, что волнует младенца, действительно существенно. Младенец не уносится мыслями в прошлое и будущее. Потому он свободен и не знает страха, неуверенности, тревоги или «мужества жить». Фехтовальщику, как и всем нам, необходимо сознавать Небесный Разум, который движет младенцем. Дети его не сознают, он просто движет ими. А нам нужно привести в полное сознание Природу, которая раскрывает в нас Небесный Разум. Достичь зрелости — не значит стать пленником всяких рассуждений, это значит достичь сознания того, что лежит в самой глубине вашего существа. Это и есть «истинное знание» (рети), «искренность» (макото), «благоговение» (кэй), «безошибочность» (тантеки). Как бы стар ни был человек, детское в нем не умерло, оно всегда свежо, энергично, воодушевляюще.

Когда стоишь с мечом перед противником, продвинься вперед, если дистанция слишком велика, и ударь. А если сразу стоишь на правильной дистанции, то ударь сразу с того места. Думать не нужно.

Однако с большинством фехтовальщиков дело обстоит по-иному. Как только они окажутся перед противником, они уставятся на него, определят, на какой они с ним дистанции, выберут позицию, которая кажется им наилучшей, проверят длину меча, поразмыслят о том, как бы применить прием, и т. д. Их мозг лихорадочно работает, решая, какую же тактику из тех, которым его научили, применить в данном случае. Они понятия не имеют о Небесном Разуме и его действии при разных условиях. Величайшая ошибка в фехтовании — это пытаться предугадать исход поединка. Вы не должны думать, чем это кончится — победой или поражением. Просто доверьтесь вашей Природе, и тогда ваш меч ударит в надлежащий момент.

Может быть, самый верный совет, который дает Итиун, заключается в том, что первым шагом в тренировке фехтовальщика должна быть мысль об «ай-ути» — взаимном убийстве, в момент, когда он приступает к поединку. Этот совет имеет самое существенное психологическое значение. Иными словами, ай-ути означает, что не нужно думать об исходе поединка, о своей безопасности. Если человек вступает в поединок в таком душевном состоянии, он действует более эффективно и противостоять ему сможет только противник, имеющий такую же позицию. Подобные примеры уже приводились в этом тексте. Мысль об ай-ути — и это главное — должна быть у фехтовальщика с самого начала, а не в конце.