Техномаг
Шрифт:
Едва сдерживаясь от смеха, я положил кредитку на стол и громко произнес:
– Проверить и доложить о свежих поступлениях на указанный здесь счет!
Вместо ожидаемого девичьего голоса в воздухе раздался знакомый гнусавый баритон:
– Минуту назад на ваше имя поступили десять миллионов империалов золотом, теперь общая сумма…
– Достаточно! – прервал я голос (посторонним не обязательно знать о состоянии моего кошелька).
Я показал гостю рукой на стул.
– А теперь неплохо было бы обмыть сделку.
– Извините, дорогой компаньон, у меня еще куча дел. Время – деньги!
Я взял со стола медаль, подошел к гостю и повесил награду ему на шею.
– В ознаменование начала нашего плодотворного сотрудничества – дарю!
Барри никак не отреагировал на столь щедрый подарок, помахав договором, он бросил в воздух:
– Ты все видел? Начинай рекламную кампанию! Про огурчики не забудь!
– Яволь эксцеленсе! Уже начал! – донеслось откуда-то из-под потолка.
Видя такую активность компаньона, мне стало понятно – дело в надежных руках. Уже в спину убегающему гостю я крикнул:
– До встречи на собрании акционеров через год! Желаю вам удачи! Ауфидерзейн!
Насвистывая бравурный марш, Барри покинул номер, так и не попрощавшись.
Глава 7
Утро началось с истошных воплей патрона. Едва продрав глаза, я увидел на экране рогатого друга, исходящего диким криком. Бессвязные фразы насчет колоссальных убытков, полного разорения и, в конечном итоге, нищенской сумы, грозящих моему работодателю, со сна неприятно резали уши.
– Кеша, прекрати истерику и успокойся, через десять минут я буду готов выслушать твои претензии. – И приказал отключить связь.
Через указанный промежуток времени я сидел за столом, сервированным к завтраку бестелесной гостиничной прислугой, и размышлял на тему: позавтракать сначала или обсудить возникшие проблемы с боссом до приема пищи? О причинах, вызвавших столь бурный гнев беса, я, конечно же, догадывался. Наконец, решил совместить приятное с неприятным – велел восстановить связь с партнером и приступил к завтраку.
– Сергей, ты неблагодарная скотина! – начал бес. – Почему ты продал патент этому вертлявому пройдохе, этому бездарю, способному облапошить лишь такого лоха, как ты? Неужели тебе не пришла в голову мысль, что на этом свете есть единственное существо, способное позаботиться о тебе в трудную минуту, дать мудрый совет, защитить твои интересы, наконец! Упустить такое дело! Но не все еще потеряно. В течение трех дней ты можешь расторгнуть контракт, возместив убытки этому вору интеллектуальной собственности, недоношенному ублюдку Барри…
Бес собирался еще долго ублажать мой слух эпитетами в адрес собрата по купеческому цеху, пришлось прервать поток его бурных словоизлияний:
– Я не понимаю и не принимаю твоих претензий! Ты мне кто: отец родной, брат или, на худой конец, дядя? Почему ты хочешь взвалить груз моих проблем на свои хрупкие плечи? И, вообще, кто дал тебе право совать свой горбатый клюв в мои личные дела?
– У него здесь уже появились личные дела, – бес ехидно ухмыльнулся. – Без году неделя в Метрополии, а у него уже свой процветающий бизнес, надежные партнеры, прочные деловые связи! Ты, простофиля, понимаешь, что Барри тебя слопает вместе с потрохами и не поморщится?
– Не ерничай! Да, я уже большой мальчик, и сам в состоянии отвечать за свои поступки! Вчера была заключена честная сделка с этим, как ты его назвал, «вором интеллектуальной собственности», и я не собираюсь предпринимать никаких действий по ее расторжению! Кстати, мой новый компаньон дал тебе не менее лестную характеристику, похоже, вы неплохо ладите между собой в своей Торговой Гильдии.
– Не мог ты заключить честную сделку с этим пронырливым вертуном! Наверняка, он запудрил тебе мозги и оставил без штанов!
– Мафусаилыч, давай отбросим эмоции и обсудим ситуацию конструктивно. – Я сделал в его сторону успокаивающий жест рукой. – На каких условиях лично ты согласился бы выкупить патент?
Бес задумался на минуту.
– Тысяч сто сразу и пять процентов от реализации в течение десяти лет.
– А десять миллионов и двадцать пять процентов годовых без ограничения срока тебя устроили бы?
– Никогда, это грабеж! Максимально, что может получить автор за подобное изобретение, миллион… ну полтора и десять процентов лет на тридцать. Это вопрос принципа.
– Значит, твои принципы позволяют тебе сыпать в свой карман бешеные бабки, оставляя автору крошки с барского стола?
– А кто рискует своими кровно заработанными? Некоторые изобретатели сами раскручивают собственные идеи и пользуются их плодами на все сто. Таким флаг в руки. Летите, голуби! Насчет прочих – пусть делятся с благодетелями.
– Не думаю, что таких оборотистых Нобелей наберется больше десятка, – возразил я оппоненту, – остальные вынуждены обращаться к таким, как ты или Барри, или еще к кому-то из вашей прославленной Гильдии, где вы уже обо всем заранее договорились и назначили твердые расценки, а если кто-то не согласен, вы объявляете ему бойкот. В моем мире так поступают только мелкие лавочники на рынках. Взвинтят цены на грошовый товар и сидят, ждут, пока он сгниет, а если кто-то из них и сделает скидку, то тайком, с оглядкой – как бы другие не пронюхали.
– Но это же основной принцип торговли! – попытался возразить бес.
– Кеша, ты полгода проторчал на Земле, за это время мог бы и «Капитал» Маркса полистать, с теорией прибавочной стоимости ознакомиться. Мне, например, вооруженному этой теорией, удалось вчера убедить твоего заклятого друга Барри заплатить за изобретение чудесного напитка ровно столько, сколько оно стоит. Между прочим, он назвал меня не больше не меньше, как гением. – После этих слов я скромно уставился в пол.
У беса отвисла челюсть: