Техномансер. Случайная встреча
Шрифт:
Так уж получилось, что Хозяйка отказалась принимать мои деньги за вино, к сущему удивлению практически всех присутствующих. Мне рассказывали, что она обожает деньги, а здесь подобная реакция... в общем, она сказала, что лично ей эти бутыли с вином вообще не нужны, они для одного «Божка-алкоголика», но раз уж мы честно признали вину и я принял удар на себя, то и наказание должно быть соответствующим. Вот меня и поставили работать по сменам в таверне, а ещё приказали починить крышу, раз уж я кузнец. Хотя мои логические цепочки до сих пор не понимают,
Вот, если месяц проработаю, то Мамочка Мия закроет на произошедшее глаза и забудет это, как плохой сон. Это с её слов.
Конечно, действия Хозяйки довольно странные, но ей явно понравился мой поступок. Именно мое признание вины и перенаправление злости на себя, с просьбой не держать зла на Рю с Арней.
Возможно, я напомнил ей кого-то из прошлого или же она просто уважает подобное? Кто знает, но крышу я починил за день, пришлось купить древесину и взять из кузницы, по разрешению Цубаки, некоторые инструменты, а в целом я уже две недели работаю здесь, помогая девчонкам. После смены мои системы направляются в гильдию, где я проверяю Квесты, общаюсь или беру уроки у Эйны, и уже после этого иду на остаток дня или ночи в лабиринт.
Энергии от съеденных ядер хватает, чтобы спокойно исследовать тёмные застенки подземной конструкции, но спать всё равно приходится, так как накапливается ментальная усталость. Мне хватало двух часов сна, чтобы восстановить чистоту мыслительных процессов, так что я стал ещё больше напоминать отца, который вообще не спал, что тоже плюс.
Стоит заметить, что никаких интересных Квестов на свой уровень я не обнаружил, но продолжаю надеяться и проверять стенд с заданиями. Авось повезёт и я найду что-то интересное, перекрасив скучные будни лабиринта в другой цвет?
Если быть ещё точнее, то в лабиринт я «ходил», а не «хожу». Просто я достиг предела своего уровня и даже кое-чего ещё...
В четыре руки мы быстро вымыли посуду и сложили её в висящие над умывальником тумбочки, после чего я, отстраняясь от мыслительных систем, улыбнулся и ухватил руку Рю, заставляя эльфийку вздрогнуть и отвернуться, опуская глаза вниз.
Я кое-что припомнил из нашего «праздника», а именно то, как заставить Рю сбросить с лица маску и показать свои истинные эмоции. Всё просто – нужно ухватить её за руку.
Зачем это мне? Без понятия, но подобным я ощущаю превосходство над мастером «фарфорового лица», ведь до её уровня сокрытия эмоций мне только предстоит дойти. Да и если посмотреть правде в глаза, в последнее время мне нравится выражать эмоции, когда я нахожусь в кругу друзей. Так веселее, не так ли?
– Почему ты такая молчаливая в последнее время? – спросил я у эльфийки, взглянув на поднятые глаза, в которых витала буря разнообразных эмоций. Среди них я отчётливо видел хорошо сокрытую тоску. – Что-то случилось?
– Нет, – она покачала головой и перевела взгляд на свою руку, сжатую моими запасными частями. – Просто... у тебя есть день, который ты не хочешь вспоминать, но должен?
– Да, – перед моими глазами всплыло несколько картинок рабства, в которых участвовал улыбающийся несмотря ни на что мальчик, искренне верящий, что его спасёт отец.
Рю взглянула в мои глаза, попытавшись отыскать там ложь или что-то, известное лишь ей, после чего эльфийка понурила голову, скрыв лицо волосами.
– Интересно, была бы на твоём лице такая же улыбка, если бы ты... – прошептала девушка, не окончив своё предложение. Она аккуратно освободила свою руку и отстранилась от меня. – Извини, мне нужно побыть одной.
Эльфийка вернула на лицо зимнее спокойствие, развернулась, после чего направилась на выход, оставив меня наедине с растерянными системами.
– Поступок этой самки лишён присущей Рю логики, – вслух произнёс я, нахмурив брови и погладив подбородок. – Логический вывод: необходимо исследование проблемы.
Так как Арня спала у себя в комнате, а моя смена закончилась, то я быстро переоделся и направился к единственной самке, которая может помочь мне в этой крайне тяжёлой проблеме – к наставнику.
Я ни разу не видел у Рю подобного взгляда, а её слова лишь заставляли меня больше хмуриться. Именно она первой предложила другим сохранить мои тайны, поверив мне на слово. Затем она выслушала мою историю, хоть мне, чтобы не повторять её трижды, пришлось рассказывать её более подробно сразу троим самкам.
Конечно, я не говорил, что мой отец – голем, дядя – мантикора, а сам я жил в лабиринте. Нет, мне, возможно, поверили бы, но всё же Арня и Рю – бывшие авантюристки, а, как известно, бывших авантюристов не бывает. Может, меня бы приняли за угрозу и устранили, если бы посчитали монстром, ну и существование Ксеносов – это не мой секрет. Это тайна целой расы разумных чудовищ, живущих в сокрытых городах, что в лабиринте.
Лучше уж я умру, чем подставлю под удар своего отца, дядю и пытающихся выжить Ксеносов. Сколько бы я ни клялся себе и отцу, что никогда не погибну, но равносильна ли моя жизнь – жизни отца, дяди или разумной расы существ, которым просто хочется жить?
Нет.
Логическим действиям присущ эгоизм, но именно возможность действовать наперекор логике делает из нас тех, кем мы и являемся.
– Эйна, – я приветливо махнул рукой и облокотился перед улыбнувшейся самкой на стойку. – Как дела?
– Прекрасно, – отчеканила девушка с нотками язвительности, хмуро поглядев на вздрогнувшего зооморфа, стоящего слева.
– Что-то случилось? – на кого она уже так взъелась?
– Лют, когда-нибудь я расскажу тебе, почему молодые девы, как я, начинают злиться на всё вокруг, включая милых беловолосых мальчиков, – произнесла полуэльфийка, блеснув очками и злобно улыбнувшись. – Но явно не сегодня.
– Если что, говори, – серьёзно произнёс я, взглянув в глаза своего наставника. – Я обязательно помогу тебе.