Телепорт.ru
Шрифт:
В итоге, на меня напялили необъятных размеров пуховик, и я превратился в этакого колобка на ножках. А когда сверху конструкцию увенчали ещё и белой пластиковой каской, я с трудом подавил желание плюнуть на эти ваши Севера и свалить домой. Артемьев это явно заметил, и тоже натянул куртку. И каску. Типа, из солидарности. Правда, он-то выглядеть на все сто, как обычно, не перестал! Гад такой.
Единственное, что меня с этой ситуацией сколько-то примирило — это Смирнов: он, тоже облачившись в пуховик, разом растерял весь свой хипстерский лоск и стал смотреться немногим лучше меня.
Как только
— Вариант два! — и бойцы тут же перестроились, втолкнув Смирнова внутрь импровизированного кольца. А подпол повернулся к нему и скомандовал: — Ну-ка, молодой, дай руки!
Ничего не понимающий провожатый протянул руки к подполу, тот сразу же за них схватился и развёл в стороны.
— Тихо, так надо. Ничего личного! — произнёс фсбшник, глядя сопровождающему в глаза, пока его довольно профессионально обыскивал один из бойцов.
Ничего крупнее авторучки у Смирнова с собой не оказалось. Подпол отпустил руки, подмигнул и вроде как почти извинился:
— Работа такая. Особо охраняемая персона, сам понимаешь. Мир?
Ошарашенный Смирнов кивнул:
— Мир…
И мы пошли.
В принципе, народу навстречу нам попадалось очень немного. И это хорошо, поскольку охрана вот вообще не стеснялась! Всех встречных моментально и без сантиментов теснили в сторону, если они не успевали убраться сами. Впрочем, не успевших было немного. Представляю себя на их месте: вот идёшь ты такой по делам заводским, а навстречу тебе какая-то группа спецназа в явно военном камуфляже и с автоматами наперевес! Жуть! Война! Спасайся, кто может!
После “обезвреживания” охраной очередной испуганно пискнувшей женщины, я решительно остановился.
— А куда мы, собственно, идём?
— Так вы же… куда-то… — обескураженно промямлил сопровождающий.
— Я?! Так, — я сосредоточенно помассировал виски. — Вообще-то, меня интересует исключительно применение вами портала. Как, зачем, плюсы, минусы, выгоды, перспективы. Всё остальное — только в части связанной. Вот эти железяки… — я обвёл рукой промышленный пейзаж вокруг, — только если вы зачем-то хотите устроить мне экскурсию. Короткую! И, желательно, как-то дополняющую основную задачу.
— Э-э-э… боюсь, это не в моих полномочиях… в смысле, я не знаю… — опять заблеял Смирнов.
— Так. А вы здесь, простите, кто вообще? — повернулся я к нему.
— Руководитель, — собрался он. — Руковожу станцией.
— Руководитель? Отлично. А с чьей стороны? С нашей? Или местный?
— Местный. Норильский. У ваших тут свой персонал.
— Ну так вот и отлично! Вот вы и расскажите нам — сколько людей возите, как получается, каковы основные цели, насколько вы рассчитываете их достичь и всё такое подобное! И, — я выдохнул, повернулся назад и потянул сопровождающего за рукав: — давайте уже уйдём отсюда. Что-то мне подсказывает, что мы людям работать мешаем! Да и холодно тут у вас, честно говоря…
Пока мы двигались тем же порядком обратно, Смирнов раскололся: на станции Телепорта он был кем-то вроде завхоза. Никаких решений не принимал и даже статистикой переходов не владел. Про всё это разговаривать нужно было “наверное, с кем-нибудь из руководства”, каковое руководство на месте поголовно отсутствовало и должно было подтянуться только к обеду, намеченному на 4 часа дня.
— А в город возможно выйти? Поговорить с людьми? — спросил я и снова отчётливо услышал, как подпол скрипит зубами.
— Выйти, в принципе, можно, –
— Так они что — тут все и живут?! — переспросил я.
— Кто работает здесь — да, — подтвердил Андрей. — Вон там городок, — махнул он рукой куда-то в сторону. — Только там сейчас нет никого — люди или на смене, или спят.
Мда. Как-то не так я себе это всё представлял.
Глава 16
Сегодня у нас опять довольно расслабленный день: вчера коломенские, наконец-то согласовав все основные тезисы будущего отчёта, свалили домой. Ну и у нас народ выдохнул, все (или почти все — вниз я не ходил, в лабе может и сидеть сыч какой-нибудь) нашли повод для того, чтоб устроить внеплановый выходной.
Всё-таки, некоторое напряжение между “нынешними” и “бывшими” имеется, имеется. Правда, понял я это только когда оно вдруг исчезло — в Коломну утянулось, вместе с раздражителями. И это ведь меня-то касается в меньшей степени: например, в работе над отчётом я вообще никакого участия не принимал, да и до того — так, краем, общался преимущественно со своими. А вот Либанов? Остальные парни? Что там говорить, если уж даже наш титановый… не, титанический! профессор объявил, что сегодня будет отдыхать! Короче, сложная это штука — конкуренция. Для дела, может, и хорошо, а вот для конкурентов — совсем не факт.
Дома, однако, делать тоже особо нечего — Лина по-прежнему днюет и ночует в Питере, правда, грозится на днях вернуться. И “навести уже у вас там порядок”. Это да, конечно, порядка у нас тут маловато…
У нас тут — это, например, здесь, в “перспективной”. Хорошо ещё, что не курит почти никто! А то бы наверняка все углы бычками засыпали, как пить дать. Но вот в остальном — так себе картина, сказать честно: мусорное ведро погребено под кучей скомканных обёрток от разнообразной решительно неполезной еды, пустых банок и бутылок. На столе тоже бардак, хотя вроде пустого нет ничего — просто наставлено всякого, что “не пригодилось”. Нетипичные мы всё же сабантуеры — вон, пиво даже стоит, неоткрытое. Два. Три! Везёт, что грязной посуды нет — когда-то давно мы всей командой принесли страшную клятву, что ничего серьёзнее бутербродов тут есть не станем. Пока держимся.
Я, вообще-то, если честно, надеялся застать тут Либанова. Рассчитывал на неспешный необязательный трёп “за жизнь” — всё равно работать не получится, а больше делать нечего, и ему — тоже. Алины-то нет, и понятно, что точно не будет больше, так что, он теперь свободен как ветер в поле. Но он, похоже, спит, гад такой.
Вяло полистав на планшете старые “соседские” дайджесты по Телепорту и отметив, что мои изыскания в Норильске никакого освещения не получили, я вздохнул и собрался тащиться на улицу — хоть прогуляюсь. Но не судьба: в скважине заворочался ключ — понятно, без малейших шансов на успех, и так ведь открыто, а потом в коридоре явственно выругались и в лабу шагнул тот самый, что на помине лёгок. А я лёгким нажатием выделил для себя мысль, что Либанова я узнал по голосу ещё до того, как он открыл дверь. Так себе у нас тут звукоизоляция.