Телесная терапия
Шрифт:
Фундаментальная важность процесса формирования границ признана во всех основных концепциях развития. Все психотерапевтические школы сходятся в том, что первой ступенью индивидуализации является осознание границ своего тела. Таким образом, формированию «Я» предшествует ступень телесного выделения. Работы ряда исследователей свидетельствуют, что осознание личностью этих границ оказывает влияние на различные аспекты принятия решений, на общую способность адаптироваться и на другие формы социального поведения (Witkin etal, 1962).
Граница «Я» – это граница того, что человек допускает при контакте. Она состоит из целого спектра границ контакта и определяет действия, идеи, ценности, установки, образы, воспоминания – все, что человек свободно выбирает, чтобы быть полностью вовлеченным
Выбор формы контакта определяется индивидуальными границами «Я» и образом жизни человека. Это выбор друзей, работы, места проживания, любимого человека, фантазий и многое другое. Способность сохранять ощущение границ позволяет человеку допускать или блокировать поведение на границах контакта. Для его жизни это важнее, чем получение удовольствия, планы на будущее, практические проблемы или что-либо другое.
Границы «Я» можно описать со следующих основных позиций: телесные границы; границы ценностей; границы доверия; границы проявлений; границы открытости.
Развитие основных соматических функций и типов реагирования связано с предпосылкой эмоционально-телесного взаимодействия матери и ребенка в раннем симбиозе, в ходе которого ребенок интериоризует установки и поведение матери по отношению к нему, развивая тем самым соматическое «Я». Это позволяет ребенку с помощью самой ранней границы «Я» – соматической – осуществить первое различение внешнего мира и внутреннего. Тем самым, с одной стороны, возникает чувство «Я» – как восприятие собственного соматического существования, с другой же – появляется предпосылка для формирования активной направленной коммуникации, то есть развитие и дифференцирование функций «Я». Формирование границы «Я» как процесса отграничения «Я» в симбиозе является решающей фазой развития «Я» и идентичности. Это возникновение границы «Я», способствующее различению «Я» и «не-Я» и формированию идентичности, становится возможным благодаря первично заложенным функциям «Я» ребенка. Здесь особую роль играют конструктивная агрессия и креативность, понимаемые как центральные функции «Я». Нарушения на ранних стадиях симбиотического взаимодействия ведут к психопатологическим синдромам, которые характеризуются, с одной стороны, неспособностью различать «Я» и «не-Я», поскольку нарушается формирование границы «Я», с другой же стороны, усилившейся деструктивной агрессией, поскольку речь идет о патологической деформации центральных функций «Я» (Аммон, 2000).
При этом структурный дефицит границы «Я» есть следствие нарушения взаимоотношений ребенка с матерью (или следствие ее отсутствия) и первичной группой. Ребенок становится жертвой неспособности окружающих удовлетворять его потребности, в форме открытого отвержения или просто безразличия, что вызывает экзистенциальный страх быть покинутым. Слабым границам его «Я» угрожает уничтожение из-за наплыва внутренних и внешних импульсов, чуждых «Я» и ведущих к дезинтеграции чувства «Я». Под действием незрелой защиты от этой опасности – вместо отграничения с помощью «Я-идентичности», обеспечивающей гибкую коммуникацию внешнего мира с внутренним, – происходит отщепление всей затронутой зоны переживаний, накопленных «Я», и отрицание соответствующей зоны реальности. Возникают «белые пятна» на карте «Я», зоны, в которых «Я» ребенка лишено опыта восприятия внешнего и внутреннего мира, поскольку соответствующие ситуации связаны с первичной экзистенциальной тревогой. Эти «белые пятна» будут позднее отрицаться и отщепляться как чуждые для «Я». Так возникает «дыра» в «Я», структурный нарциссический дефект в формировании границы «Я». Затронутые зоны жизненного опыта не могут быть подключены к дальнейшему развитию. Ребенок остается в диффузной зависимости от недифференцированных объектов, воспринимаемых как разрушительные и угрожающие жизни, что запускает защитный механизм отщепления (Аммон, 2000).
Проведенные многочисленные исследования (Fisher, Cleveland, 1958) образа тела с точки зрения его границ показали высокую корреляцию между степенью определенности границ тела и личностными характеристиками человека. Например, высокий уровень определенности границ устойчиво связан с такими характеристиками, как более стабильная адаптация, сильная автономия, выраженное стремление к эмоциональным контактам. Низкая же степень оределенности границ коррелирует со слабой автономией, высоким уровнем личностных защит, неуверенностью в социальных контактах.
По всей видимости, границы физического «Я» также связаны с границами личной зоны каждого человека, и эта связь может быть эффективно использована в процессе психотерапии. Вне зависимости от того, насколько ограниченно окружающее пространство, у каждого человека имеется личная зона или территория – та область, которую он старается сохранить от внешнего вторжения. Способы охраны границ личной зоны и признание нерушимости чужих границ определяют характер наших взаимоотношений с другими людьми. Человек определенным образом реагирует на пространство, окружающее его, и определенным образом использует это пространство, что само по себе передает информацию другим людям. Использование пространства имеет решающее значение для взаимоотношений, и прежде всего – для выяснения степени близости между людьми. У каждого человека есть свои территориальные потребности. Выделяются четыре ярко выраженные зоны, внутри которых действует человек: интимной близости; личной близости; социального контакта; общественной дистанции. Расстояние между людьми от одной зоны к другой возрастает по мере того, как степень близости уменьшается (Фаст, 1997).
Чтобы проверить, в какой степени реакция на вторжение в личное пространство зависит от характера человека, было проведено много исследований. Так, выяснилось, что при разговоре интроверты соблюдают большую дистанцию от собеседника, чем экстраверты. Типы характеров, для которых проблема границ является одной из базовых, – это характеры орального уровня: шизоидный, нарциссический и параноидный (см. раздел 2.2.3 главы 2).
5.4.3. Работа с межличностными отношениями
Исследования показывают, что ритмодвигательная психотерапия помогает установить или восстановить межличностную коммуникацию. Например, исследования Кендона по синхронности движения основываются на предпосылке, что существует некая нейрофизиологическая связь организации речи и телодвижений в человеческой коммуникации (Фельденкрайз, 1997). Повышение синхронности, наблюдающееся во время общения, облегчается совместным движением. Ритмодвигательная психотерапия может помочь развитию этого базисного уровня коммуникации, так как она непосредственно использует ритм и кинестетические паттерны. Переход от «Я» к «Я-в-отношении-с-другими» происходит естественным образом, благодаря работе в группе.
Координация – необходимое условие для достижения удовлетворительной социальной интеракции. Люди, имеющие нарушения социальной коммуникации, способны научиться необходимому поведению (ритмической координации с другими), которое затем можно перенести в другие социальные окружения. В результате ритмодвигательной терапии большинство клиентов выходят на более глубокий уровень общения, выражая чувства через движения тела под общий ритм.
Мысли и чувства другого человек может понять настолько, насколько он сам пребывает в контакте с собственными мыслями и чувствами и способен представить реакцию другого человека в такой ситуации.
Группа ритмодвигательной терапии, так же как и любая психокоррекционная группа, – это микрокосм различных социальных ситуаций, благодаря чему клиенты учатся адекватнее воспринимать себя и других и расширяют спектр поведенческих возможностей.
Полноценное общение невозможно без так называемой «обратной связи». Человеку всегда важно знать, насколько его поняли, насколько его приняли со всей информацией, которую он хочет донести, насколько он сам правильно понял, увидел, услышал то, что ему сообщили. Часто при общении принимается во внимание только вербальный компонент, однако человек всегда что-то говорит еще и телом. И именно этот «невербальный» язык может быть информативнее и даже правдивее (в случаях, когда вербальные и невербальные проявления расходятся или противоречат друг другу). Что хочет сказать человек своей походкой, своей позой, своими жестами? Каким образом его телодвижения подтверждают то, что он говорит словами?
По этимологии слово «эмоция» произошло, скорее всего, в XVII веке от французского слова «mouvior», что значит «приводить в движение». А латинское слово «emovere» означает «волную». Таким образом, мы видим смысловую связь слов «эмоция» и «движение». Чарльз Дарвин в 1872 году в работе «Выражение эмоций у человека и животных» исследовал эмоции человека, анализируя средства их выражения. Наряду с культурно-опосредствованными Дарвин выделил врожденные эмоции. К ним относятся: горе, радость, злость, страх, презрение, стыд, удивление. Эти эмоции имеют типичные формы выражения, которые узнаваемы людьми из самых разных культур, включая изолированные и неграмотные народы.