Телохранитель для принца
Шрифт:
Рапсодус улыбался:
— Считайте, вы прошли проверку.
Он так легко отмахнулся от её возражений, что стало даже обидно. И она решила надавить сильнее:
— Думаю, вряд ли после случившегося принц будет рад видеть меня в числе своей охраны. Все-таки он спас меня, хотя моя задача была защищать его.
— Достаточно того, что я буду рад, — хмыкнул Рапсодус, снова натягивая свою приторную маску. — К несчастью, в нашей организации у агентов не может быть персонального мнения. Анджел передал вас под моё командование.
Лайтнинг поморщилась, но ответила:
— Да, сэр. Я могу идти?
Рапсодус совсем не по-военному вздернул бровь и будто специально, уже зная, как её раздражает этот тихий и вкрадчивый тон, сказал:
— Возвращайтесь домой. Соберите все, что считаете нужным. Для вас работает код «Красный» на ближайший месяц.
Фраза — «код «Красный» — ударила Фэррон. Мобилизация агента, переход на 24-часовое дежурство семь дней из семи, код секретности 001.
Рапсодус посмотрел на часы:
— В восемь я буду ждать вас в центральном штабе.
Лайтнинг молча козырнула и, развернувшись на пятках, направилась к двери.
***
Во рту пересохло, и он открыл глаза, прорычав сквозь зубы.
— Проснулся? — насмешливо спросил Гладиолус.
Ноктис потёр глаза, поднявшись с подушек.
— Где я? — спросил принц.
— В госпитале Кокона, — обводя рукой скудную обстановку, явно принадлежащую больнице, ответил Глад. — Ради тебя кто-то разнёс портал на Эдем, помнишь?
— С удовольствием забыл бы… — мрачно ответил Ноктис.
Все происходящее казалось плохим сном. План Игниса был идеально исполнен, ни одной ошибки или непредвиденных проблем, будто удача в тот день особенно благоволила им. Даже зона ожидания пустовала. И именно в тот момент, когда Кэлум поверил, что они справились, все пошло не так.
В этом смутном сне он слишком хорошо помнил неожиданный удар в плечо от девчонки, что так внезапно появилась в коридоре, то, как оглянувшись, он заметил светло-розовые волосы. А потом её тонкий силуэт на фоне купола. И то, как она оглянулась - странный, напряженный и растерянный взгляд ему показался беззащитным. Ноктис знал, что произойдёт взрыв, и меньше всего хотел, чтобы кто-то стал его жертвой. Особенно кто-то подобный этой девушке.
Кэлум успел заметить искаженное недовольством лицо Игниса. Тот явно не хотел, чтобы его принц рисковал. А сам Ноктис на одном инстинкте перескочил в подпространстве, сократив расстояние до девушки и дёрнув за руку, прикрыл собой. Второй прыжок взрыв окрасил алым цветом его крови. Лишь когда Кэлум оказался в холле, он почувствовал в своей спине осколки - не болью, скорее раздражением. Это злило, хотелось рычать, но он вдруг вспомнил… обнаружил — та девчонка лежит, прикрытая его телом. Он что-то сказал и поднялся.
Снова это растерянное и беззащитное лицо, будто оголенное только перед ним. Её руки, удерживающие его на расстоянии, и большие глаза — брильянтовые, голубые, переливающиеся всеми гранями, как все те осколки, прорезавшие его кожу. Он не помнил, чтоб хоть раз в жизни видел такие.
Что было потом? Пожалуй, то, что он больше всего хотел забыть. Глупая девчонка назвала его имя и одним движением вбила эти гребаные куски стекла глубже. На мгновение он потерял контроль, ему так не хотелось признавать, что это был испуг. Но он действительно решил — она подосланный его врагами убийца. Хрупкая… еле ощутимая на нем, а Кэлум снова, как зверь, повинуясь лишь инстинктам, направил на неё все свои клинки из теневого пространства. Игнис после чуть не убил самого Кэлума — так глупо выдать свою силу. Самое паршивое воспоминание за тот день.
То, что происходило дальше, слилось в единый комок абсурда, идиотизма и неуважения. Теперь он смотрел на свои руки поверх белой простыни, на катетер, торчавший из вены, и капельницу. Инородные предметы хотелось поскорее содрать с кожи, как воспоминания о тех осколках.
Он выдрал из руки иглу и попытался встать.
— Эй, это всего лишь физраствор, думаешь, мы с Игнисом дали бы им пичкать тебя чем-то другим? — возмутился Глад.
Ноктис зажал и отпустил локоть, проверяя, как зажила его вена.
— Лучшее дай мне воды, — ответил Ноктис, мысленно проверяя своё тело. Ран не было, единственное, что беспокоило - обезвоживание и голод.
— Ты спишь вторые сутки.
Ноктис удивлённо поднял на Гладиолуса взгляд. А что он хотел? План Игниса потребовал достаточно его сил. К тому же не стоило прыгать в теневое пространство и вызывать свои клинки, когда он был ранен. Эта зараза, как любой паразит, сосала из него жизнь, а через раны та уходила ещё быстрее.
— Пить и есть, — требовательно сказал принц, поднимаясь с кровати.
Глад лишь усмехнулся, он слишком хорошо знал Ноктиса. В конце концов они практически выросли вместе во дворце Инсомнии.
— Обед давно остыл, — указал он на поднос с неприятного вида едой. — Пойду-ка раздобуду тебе что-нибудь покалорийней и с кровью, а то, зная твой метаболизм, ты скоро начнёшь бросаться на людей, — хмыкнул Глад, поднимаясь со стула и выходя из комнаты.
Ноктис действительно, глядя на отвратительный зелёный суп, поморщился и, выбрав с подноса только бутылку воды, усмехнулся в след Гладиолусу.
***
Лайтнинг ополоснула лицо ледяной водой из-под крана. Она чувствовала себя изломанной, морально уж точно. Глядя в глаза своему отражению, она видела злость загнанного в ловушку человека. Если так пойдёт дальше, она недолго продержится в агентстве. Фэррон слишком часто начинала спорить с начальством и слишком близко принимать к сердцу то, что ей не нравилось. Ей казалось, она давно научилась беспрекословно выполнять приказы - ещё в военной академии морально ломали похлеще, чем на настоящей службе. Но последнее время её личные эмоции начинали брать верх над разумом и субординацией.