Телохранитель ее величества: Противостояние
Шрифт:
ЗОЛОТАЯ ПЛАНЕТА
ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА: ПРОТИВОСТОЯНИЕ
У женщин три слабых места: цветы, украшения и переносица
Автор неизвестен
Февраль 2425. ЮАИ, префектура Восточная Венесуэла, департамент Ансоагети, Пуэрто ла Крус
Можно создать дыхательную смесь по составу один в один с той, которой люди привыкли дышать тысячи лет. Можно синтезировать и добавлять в пищу витамины и минеральные вещества, без которых человеческий организм не может выжить, и которые синтезируют в естественной среде только земные растения. Можно привезти специальными танкерами миллионы тонн водорода и создать миллионы тонн воды, как две капли похожей на местную, земную, а после каждого цикла использования тщательно очищать, приводя в исходное состояние. Везде, где есть гравитация, можно наладить более менее нормальное человеческое существование...
...Но это будет не жизнь. Существование.
Лея закрыла глаза, расставив руки в стороны, подставляя лицо мягкому морскому бризу. Море было ее слабостью всегда. Возможно, потому, что всю жизнь была лишена его. Да-да, наследная принцесса могущественнейшего и богатейшего государства, она могла позволить себе всё, кроме моря, ветра и такого солнца.
В детстве, пока Империя была "дикой", пока там гремела бесконечная гражданская война, не было и речи о том, чтобы летать сюда, на эти берега. После же "замирения" ее отцом этого делать не следовало тем более, ибо "замирял" Империю он на венерианских штыках. Любое же иное море, в любой иной точке этой необъятной планеты, было еще более недоступно - у космического королевства всегда было слишком много недоброжелателей, чтобы рисковать наследницей престола из-за прихоти. Ньюфаундленд, да Британская Колумбия - пожалуй, больше не было морского побережья на этом голубом шарике, где маленькая Лея могла бы отдохнуть и расслабиться.
Сейчас Империя сильное государство, и с бывшей колонией дружит. Да, дружит, как бы не относилось к их союзу разное местное отребье, и какие бы отношения не связывали лично ее и Себастьяна. Венериан здесь любят, встречают с широко распростертыми объятиями, и не только потому, что финансовые прибыли сильнее предрассудков. Но вот она, королева, в отличие от подданных, как не могла, так и не может бросить все и отдаться этому волшебству, этому чуду под названием "море".
– Наслаждаешься?
– раздался сзади голос, от которого она внутренне съежилась.
Господи, почему она до сих пор так к нему относится? Ему есть за что ее ненавидеть, неприязнь эта заслуженная, и она сама виновата. Но почему с тех пор, как они выросли, она ни разу не предложила ему помириться и забыть старое? Ведь это же правильно - исправлять ошибки детства и бесшабашной юности. Он бы не согласился, не с первого раза, но попытаться наладить отношения стоило!
Однако, она
– И ты прекрасно меня понимаешь, - выдавила она как можно более миролюбиво. Обернулась, улыбнулась, стараясь не демонстрировать неприязнь. Теперь помириться у них вряд ли получится: он - император, она с недавних пор - королева, а это непреодолимые факторы для гашения давней вражды.
– Понимаю, сестрица, - кивнул Себастьян. Подошел, поцеловал протянутую руку.
– Я и сам до сих пор не могу поверить, что живу здесь. Что правлю этим местом, этой землей. Иногда просыпаюсь с мыслью, что мне все приснилось, ничего нет, а за окном ждет серый унылый пейзаж купола, под которым придется прожить остаток своих дней. Что это всего лишь сказка.
Он глубоко вздохнул.
– Но благодаря отцу это не сказка, и выйдя на балкон, вдохнув глоток ночного воздуха и услышав прибой, я благодарю бога, что позволил мне удрать с вашей процветающей Венеры...
Лея выдавила улыбку - она и сама бы сбежала. Но в отличие от Себастьяна, ей некуда.
Отец, зная ее слабость, завещал ей свое поместье в Форталезе, свою жемчужину, резиденцию. Чтобы та стала ее укромным уголком, где она могла бы ото всех спрятаться. Но мать быстро переоборудовала это место в королевский дворец, отторгла у Империи, даже не поинтересовавшись мнением дочери. И теперь даже там расслабиться ей не удастся.
– Чем обязан такому срочному внеплановому визиту?
– перешел к делу брат, и, взяв ее под руку, повел вдаль, к аранжированному под тропические заросли уютному саду, в котором слуги спешно накрывали на стол.
– Разговор есть. Важный. Очень важный, - попыталась настроить себя на рабочий лад Лея. Однако, после полутора недель невесомости, после достаточно сурового спуска с орбиты с его перегрузками, да после легкого, пропахшего морской солью ветерка по лицу, это было сделать достаточно трудно.
– Даже не представляю, что может быть такого важного, чтобы ты бросила все и примчалась сюда, за миллионы километров, учитывая, что короновали тебя всего три месяца назад, - поддел ее Себастьян.
Лею перекосило от упоминания о коронации. Она до сих пор не могла прийти в себя, все еще не ощущала себя королевой.
– У меня к тебе предложение, Себастьян. От которого ты вряд ли откажешься.
– Звучит интригующе, - усмехнулся тот с долей иронии.
Они вошли под сень искусно обработанных местными садовниками тропических растений, создающих ощущение дикости, первозданности. Их ждал уютный навес, под которым в небольшой тростниковой беседке стоял накрытый стол.
Лея села, подождала, пока вышколенные слуги наполнят ее тарелку и бокал, и молча принялась за еду, утоляя проявившийся, несмотря на муть после приземления с орбиты, голод. И только немного насытившись, вздохнула и с наслаждением откинулась на спинку тростникового кресла. Брат аккуратно промокнул рот салфеткой и так же откинулся, весь переходя во внимание.
– Я знаю, у тебя недавно родилась дочь...
– сразу взяла быка за рога Лея, без предисловий, нарушая четко выстроенную в голове схему переговоров. С кем другим эта схема сработала бы лучше, однако она знала братца и решила рискнуть.