Телохранитель, или Первое искушение
Шрифт:
– Андрей! Нам нужно поговорить.
Он резким рывком отворил дверь.
– О чем?
Я немного растерялась.
– О твоих планах, дальнейших шагах. Я что, так и буду торчать здесь взаперти? – с некоторым вызовом спросила я.
Он посмотрела на меня странным взглядом, как будто сомневался в моих умственных способностях.
– Да. Пока лучше никуда не выходить.
– И как долго? – настаивала я.
– Не знаю.
– А кто знает?
– Никто.
Перепалка носила дурацкий характер, cловно два ребенка ссорились в детской песочнице. Я поняла, что
Завтра я решила все сделать по-своему…
Проснувшись, я вспомнила о своем вчерашнем решении и подумала, что даже если Земцов начнет топать на меня ногами и отчаянно ругаться, я все равно не отступлю от намеченного плана. Я собиралась выбраться в город и немного прогуляться. Успею вернуться домой до прихода Земцова, так что он ни о чем и не узнает.
Запасные ключи висели у него на гвоздике в коридоре.
Позавтракав двумя яйцами и бутербродом с маслом, выпив чашку кофе, я вышла на улицу, где мороз сразу забрался под куртку и стал щипать лицо.
Я вышла на дорогу и подняла вверх руку. Около меня остановилась машина темно-зеленого цвета, из окна выглянул молодой парень в меховой кепке.
– Куда везти?
– По городу.
– Не понял.
– Я хочу проехаться по городу, посмотреть местные достопримечательности. Я приезжая. Из Москвы.
– А… – Какое-то время он соображал, переваривая мою информацию.
– Я, это… типа, знаю, что нам делать. У меня дядя работает в музее. Если он сегодня выходной, то все покажет. Сколько заплатите?
– Две тысячи тебе. Одну ему. Идет?
– Идет, – он повертел головой. – Если он дома… Как тебя зовут-то?
– Валерия.
– Я – Серега.
К счастью, фортуна сегодня была на моей стороне, хотя в последнее время она чаще всего переходила на сторону противника. Дядя был выходной, и мы поехали к нему, не теряя времени. По пути парень много и охотно болтал. Он был рыжим, c веснушками и выщербленным передним зубом, часто усмехался и вертел головой – такая у него была привычка.
– У нас это… красотища кругом. Приехали бы летом – ахнули. Рыба – во! – мы стояли на перекрестке, и он, оторвав руки от руля, продемонстрировал величину рыбы. – Охота там!.. У-у-у… класс полный.
– Я не очень интересуюсь охотой.
– А, ну да, – он усмехнулся. – Ну, у нас тут и поплавать можно, в Иртыше и в лесных озерах. По грибы-ягоды сходить. Туристов летом много. Тайга – это… – Он повертел головой. – Не описать! Слышала песню про тайгу? «Самурай» называется?
– Нет.
– Ну… москвичка. – И слово «москвичка» прозвучало в его устах как ругательство. – Слушай тогда – я поставлю.
Он пошарил в бардачке, нашел кассету, вставил ее в старенькую магнитолу и нажал на «вкл». После недолгого шипения оттуда понеслось:
Три часа самолет над тайгою летит.У окошка японец сидит и глядит.И не может, не может понять самурай,Это что за огромный неведомый край?Самурай,Серега развлекал меня всякими байками и случаями из жизни, пока мы не остановились у пятиэтажного кирпичного дома, где жил его дядя.
Экскурсия по городу была замечательной. Иннокентий Павлович, сотрудник краеведческого музея, мужчина лет шестидесяти с небольшим, был настоящим энтузиастом своего дела. Мы мотались по городу, и голова моя пухла от информации и новых впечатлений. Я узнала, что первые люди появились здесь еще в период каменного века, что выдающийся вклад в дело освоения и заселения Прииртышья внес легендарный казак Ермак, а первая крепость появилась в начале восемнадцатого века, и с тех пор Омск стал главной опорой на южных рубежах России. Потом город превратился в место ссылки политзаключенных. При этом голос Иннокентия Павловича возмущенно задрожал. В Омском остроге четыре года содержался Достоевский; в городе был его музей, куда меня настойчиво звал Иннокентий Павлович, но я сказала, что как-нибудь в другой раз… Сейчас я хочу составить общее впечатление. В другой так в другой, согласился мой личный экскурсовод.
Мы мотались по городу; я все старалась увидеть, запомнить. Любознательность у меня в крови. Иннокентий Павлович вдохновенно рассказывал, что новый стремительный взлет Омска начался в конце девятнадцатого – начале двадцатого века в связи со строительством Великой Сибирской железной дороги. Город даже стали называть «сибирским Чикаго».
Но бурное развитие Омска оборвала сначала революция, потом Гражданская война.
Серега вез нас по главной улице Омска – улице Ленина, где что ни здание – то история или памятная веха.
– Вы смотрели фильм «Адмирал»? – задал мне вопрос Иннокентий Павлович.
– Да.
– Тогда имеете представление об этой странице в истории Омска. Хотя, конечно, неполное… Я хотел бы добавить…
Во время лекции о Колчаке, проходившей перед бывшим дворцом генерал-губернатора, в котором размещались канцелярия и рабочий кабинет Верховного правителя России, Серега два раза сбегал в ларек за пивом. Мы с Иннокентием Павловичем от пива отказались.
Напоследок мне была рассказана красивая легенда о деревеньке Окунево и пяти целебных озерах на севере области.
– По мнению некоторых исследователей, эта деревенька является «энергетическим центром Земли». Уже много лет местные жители наблюдают здесь разные аномальные и загадочные явления, в том числе и НЛО. А на дне Шайтан-озера неподалеку от Окунева расположен древний храм, где хранится магический кристалл тайного знания, с помощью которого можно узнать прошлое и будущее…
– Сказка! – выдохнул Серега. – Красивая байка. Есть же чокнутые, которые в это верят.
– Сергей, – осадил его Иннокентий Павлович. – Свои мысли держи при себе. Мне и так на тебя мать все время жалуется.