Телохранитель
Шрифт:
— А он платит налоги? У меня все должно быть законно.
Само собой. А пока Рейска будет получать зарплату, Хилье будут перечислять пособие по безработице. Пару секунд я размышляла над данной финансовой схемой, но потом честность победила.
— Да, пожалуй, будет лучше, если вы заключите договор со мной, то есть с Хильей Илвескеро: я буду получать зарплату и платить налоги, но ремонтом в доме займется Рейска. Надо просто придумать какую-нибудь вескую причину его присутствия. Лучше всего сказать соседям, что вы наняли рабочего ремонтировать дом и он поживет здесь это время. Вряд ли они побегут докладывать в налоговую инспекцию. Я перееду завтра.
—
Глубоко вздохнув, я взглянула Хелене в глаза.
— Послушайте меня. Ведь не просто так вы задумались о собственной безопасности. И, кроме Тику, существует масса других возможных недоброжелателей, о них тоже не стоит забывать. Вы только представьте, сколько опасностей существует в спа-гостинице: можно захлебнуться в бассейне, поскользнуться и удариться головой, получить удар током от неисправного фена… Если мы будем сотрудничать, вам придется запомнить, что безопасных мест не существует. И поверьте, это правило написано кровью.
Хелена попыталась улыбнуться, но я заметила, что у нее дрожат губы. Это хорошо. С ней не должно произойти то же, что и с Анитой. Я готова предотвратить это даже ценой своей жизни.
11
Перед тем как приступить к новому заданию, я всегда старалась узнать о будущем работодателе как можно больше и теперь могла похвалить себя, что заранее почитала в Интернете о деятельности Хелены Лехмусвуо. Она относилась к немногим общественным деятелям, кого я знала в лицо. Я никогда особо не интересовалась политикой, даже на выборы ходила только тогда, когда это вписывалось в мой жизненный график. Хотя работа у Хелены не значит, что мне следует разделять ее политические убеждения. Дружба с клиентом вообще вещь рискованная, подумала я, вспомнив Монику. Когда Хелена вновь наполнила чашки, я приступила к делу. Для начала надо выяснить основные вещи.
— Вы всегда на ночь возвращаетесь в Киркконумми или у вас есть где остановиться в Хельсинки в случае необходимости?
— Кровать в маленькой двухкомнатной квартире. Кроме меня, там иногда ночуют еще две женщины: одна тоже из партии зеленых, родом из Оулу, как и я, другая из Похъянмаа, представительница левого крыла в парламенте. Она получила наследство и купила эту квартиру, но просила не афишировать это, чтобы соседство с зелеными не скомпрометировало ее в глазах избирателей, — усмехнулась Хелена.
Квартира находилась в недавно отремонтированном доме в районе Тееле. Предусмотрительная хозяйка снабдила дверь глазком, металлической цепочкой и установила современный сложный замок. Однако не помешает проверить возможные связи обеих женщин с группой Паскевича.
— Немного позже мне придется заглянуть туда и посмотреть все своими глазами. Ну а пока займемся домом. В процессе ремонта я смогу установить различные системы безопасности, — сказала я и пояснила в ответ на удивленный взгляд Хелены: — Датчики движения и камеры наблюдения. Да, кстати, что вы думаете об освещении заднего двора? Там раньше были фонари?
— Нет, никогда. Вы всерьез считаете, что мне нужны все эти системы? Они, наверное, потребляют много энергии…
— Можно установить энергосберегающие приборы. Но счет за электричество в любом случае немного возрастет. Однако, как говорится, здоровье дороже.
Хелена взглянула на меня, теребя в задумчивости рукав жакета.
— Хорошо, но мне бы не хотелось устанавливать яркие фонари во дворе. На мой взгляд, камер наблюдения и обычных фонарей на улице будет достаточно. Надо же, совсем недавно в парламенте я выступала против использования всех этих приборов наблюдения, ограничивающих свободу личности, и вот собираюсь их устанавливать в собственном доме!
Я промолчала. Легко рассуждать о свободе личности, пока тебе ничто не угрожает.
— Расскажите о бывшем муже, — предложила я потом. — Чем он занимается? Сколько времени вы прожили вместе?
Выяснилось, что Хелена познакомилась с Тику Аалтоненом четыре года назад во время предвыборной кампании. Аалтонен писал стихи о природе и издавал сборники на собственные средства. Однажды он пришел на съезд партии зеленых и безуспешно попытался продать свои творения. Лишь Хелене так понравились его книги, что она купила пятьдесят экземпляров, чтобы раздаривать на различных выступлениях и презентациях. После этого Тику сделал Хелену главной героиней своей лирики.
— Господи, какой же я была дурочкой! Все мои предыдущие мужчины занимались бизнесом или политикой, отец моего сына изучал экономику и сейчас является одним из руководителей банка Нордеа. Но Тику совсем другой. Сначала мне казалось, что следует материально поддерживать молодое дарование. Дескать, я должна ему помочь, пока он не нашел себе издателя и не встал твердо на ноги. Хотя, честно говоря, я не слишком разбираюсь в литературе. Я бы показала вам его стихи, но, как только мы расстались, я отнесла все его книги в библиотеку.
Я тоже ничего не понимала в современной поэзии. В книжном шкафу дяди Яри стояло всего несколько томов, одним из которых были избранные произведения Алексиса Киви. [11] Единственным стихотворением, которое я знала наизусть, был стих про спящего на ягеле бельчонка, который дядя Яри декламировал, хватив лишку. Ну и тексты рок-песен, пожалуй. Творчества Тику Аалтонена я не знала совершенно.
Тику и сын Хелены, Аапо, которому на момент нового замужества матери было шестнадцать лет, совершенно не ладили. Все началось с того, что Хелена купила для новой семьи трехкомнатную квартиру, но мальчик воспринял в штыки и переезд, и отчима. Чаще всего он запирался в собственной комнате и не выходил на ужин, который Хелена, несмотря на загруженность на работе, регулярно готовила. Аапо собирался пойти на альтернативную службу, но, узнав, что и Тику тоже служил таким образом, принялся поговаривать о настоящих войсках. В итоге Хелена разрывалась между двумя мужчинами, которые вели себя как дети.
11
Алексис Киви — финский народный поэт и романист середины XIX века, основоположник реалистической литературы на финском языке (Прим. ред.).
— Потом Аапо стал попрекать мужа, что сидит у меня на шее и сорит деньгами в кабаках, вместо того чтобы работать. Тику огрызался, что и Аапо живет на мои деньги и даже на лето не ищет подработок. Это правда, но ведь Ярмо, его отец, всегда давал сыну достаточно денег. Я надеялась, что со временем они привыкнут друг к другу и успокоятся. Аапо прожил с нами полгода, а потом получил место в студенческом общежитии в Отаниеми и переехал. Как же сильно он не любил моего мужа, если предпочел койку в общежитии трехкомнатной квартире!