Темная комната
Шрифт:
— А вам не кажется, что Майлз и Фергус должны сами постоять за себя?
— Возможно.
— Почему же вы не оставите их одних?
— Потому что они все же мои братья, а их мать — единственная, которую я знала. Мне кажется, что стоит попробовать начать сначала.
— Все зависит от того, верите ли вы в то, что надежда может восторжествовать над жизненным опытом.
— Верю. Посмотрите на меня. Или на Мэтью.
Доктор кивнул:
— Вы очень нравитесь Мэтью, Джинкс.
— Я знаю. — Она прислушалась к шагам, приближающимся к палате. — Но только потому, что у меня такие же черные глаза, как у его умирающей лисы. Кстати, когда он отсюда выпишется, то собирается пойти учиться на ветеринара. Он вам об этом уже говорил?
Алан отрицательно покачал головой.
— Он очень сочувствует страдающим животным. А вот к людям относится почти равнодушно, — сообщила Джинкс.
— Значит, вы не сильно отличаетесь друг от друга.
На лестнице послышались шаги Адама.
— В целом, — быстро произнесла женщина, — мне теперь стало труднее прощаться с людьми, чем прежде. Наверное, мое суждение о них изменилось в лучшую сторону.
— Это хорошо, — улыбнулся Алан. — Значит, Найтингейл все же чего-то добивается.
— Но я думаю, что Найтингейл тут как раз не при чем. — Она подошла к двери и встала к ней спиной. — Я не всегда выгляжу так плохо, док. Вы удивитесь, когда увидите меня с отросшими волосами. — Женщина замялась. — Я… то есть… я хотела
Он засмеялся:
— Не возражаю.
Джинкс покраснела от смущения:
— Наверное, это предложение прозвучало глупо. Простите.
В дверь громко постучали:
— Джейн, ты здесь? Это отец.
— Меня зовут Алан, Джинкс, а волосы тут не имеют значения, — признался он, понизив голос. — Я всю жизнь мечтал о лысой женщине.
Стук повторился.
— Джейн! Это отец.
Ее глаза заблестели:
— Я выйду минут через десять, Адам. Мне надо еще кое с чем управиться. Ты пока подожди меня в фойе, ладно?
— Почему не в палате?
Администратор Найтингейла в удивлении приподнял бровь.
— Месяца через два я стану настоящим психом, — пробормотал он. — Мужчине нельзя так долго держать свои чувства на замке. Это становится до боли невыносимо.
Они заперли дверь на замок, пока Джинкс сотрясалась от смеха:
— Адам, у меня здесь чисто женские дела, — дрожащим голосом сообщила она отцу. — Тебя это будет смущать.
— Я понял. Хорошо, не торопись, — буркнул мистер Кингсли. — Я тут проходил мимо кабинета доктора Протероу. Я побеседую с ним, пока ты готовишься.
— Хорошо, — согласилась Джинкс, вытирая слезы смеха с щек. — Он тебе понравится, Адам. Он человек твоего типа. Прямой, как шпала, и огромный, как сама жизнь.