Темная сторона Луны
Шрифт:
— Простите, у меня нарушилось ощущение времени, я только несколько дней назад вернулась из Индонезии, — сказала девушка вместо приветствия.
Блазер предложил ей стул и записал ее данные. Затем сразу перешел к делу.
— В начале мая вы в сопровождении мужчины приезжали к Джо Гассеру на черном «ягуаре».
Чуть помедлив, она поинтересовалась:
— Кто это вам сообщил?
Блазер с улыбкой снял очки.
— Допросы так не ведутся, госпожа Рот.
Теперь и Люсиль улыбнулась. Нечасто к ней обращались «госпожа Рот».
— Я располагаю свидетельским показанием, что вы в сопровождении мужчины приезжали на его черном «ягуаре» к Джо Гассеру, и обязан выяснить имя владельца машины.
— Почему вам это необходимо знать?
— Как я уже заметил, вы здесь на допросе. Я спрашиваю, вы отвечаете.
Люсиль промолчала. Девушка понравилась Блазеру. Он не собирался создавать ей лишние проблемы, поэтому сказал:
— Речь не о наркотиках. По мне, так ешьте свои грибы до одури. Я расследую дело о пожаре.
— И в связи с делом о пожаре вам нужно знать имя владельца «ягуара»?
— Незадолго до пожара на Еловом Дворе соседи видели черный «ягуар», — кивнул Блазер.
— Это наверняка был кто-то другой. — Люсиль наморщила лоб.
— Я допускаю и такой вариант. Но должен знать точно.
Когда Люсиль назвала фамилию, Блазер тоже подумал, что речь, вероятно, идет о другой похожей машине.
И все же его заинтересовало, что делал преуспевающий юрист средних лет, специалист по экономическим вопросам, в обществе молодой девушки у престарелого хиппи-наркомана.
В течение целого месяца Урс Бланк практически не показывался в конторе. Большую часть времени он проводил в лесах. За месяц он испробовал разные типы бивуаков: от «комфортабельных», как тот, что оборудовал в свою вторую ночь, до сооруженных экспромтом из листьев, с одним лишь местом для ночлега; от убежищ в пещерах и скальных разломах до самых примитивных, когда он просто-напросто забивался в понравившийся ему уголок и ночевал в спальном мешке, накрывшись от росы и дождя водонепроницаемой тканью.
В качестве провианта на крайний случай он брал с собой лишь несколько плиток шоколада и печенье. Честолюбие вынуждало его питаться дарами леса. Он собирал грибы, огородный будяк, дудник и как раз созревшие к тому времени ягоды: землянику, малину, чернику. Однажды, пытаясь поймать на удочку форель, он вытащил уклейку — рыбу, едва ли относящуюся к съедобным из-за того, что она чуть ли не целиком состояла из костей.
Переориентация на фирму «Гайгер, фон Берг, Миндер энд Бланк» удовлетворяла Отта лишь до известной степени. Несмотря на то что все вроде работали неплохо и ему благодаря особым отношениям с Гайгером даже представилась возможность поучаствовать в многообещающей биржевой сделке, продвинуться дальше наработок Бланка не удалось.
У Отта, правда, не было четкого плана, когда он передал конторе все свои полномочия. В одном только он был уверен: Бланк поплатится за то, что позволил в нем разочароваться. И еще он знал: изнутри организации напакостить Бланку можно гораздо больше, чем извне.
Теперь же, когда Отт проник внутрь, Бланк оказался вовне. Казалось, он потерял всякий интерес к работе. Отт ни разу не видел его в конторе, где регулярно появлялся для обсуждения текущих дел. На все расспросы о Бланке сотрудники отвечали уклончиво.
Бланк старался избегать встреч. Как зверь, когда замечает, что на него пошла охота.
Мысли об Урсе Бланке не давали покоя и Альфреду Венгеру. Он нечасто сталкивался с явлением, когда человеческая личность изменялась столь радикальным образом за такое короткое время. Из обаятельного, уравновешенного и общительного светского человека Урс превратился в грубого, своенравного и немногословного чудака.
Раньше с Бланком можно было говорить о чем угодно. Он был не только хорошим рассказчиком, но, что главное, замечательным слушателем. Теперь же его интересовали только две темы: Урс Бланк и лес. Понемногу эти темы сливались в одну.
Мало что менялось и во время их еженедельных встреч в рабочем кабинете Венгера. Собственно, в том, что пациенту весь мир представлялся состоящим из его «я», для психиатра не было ничего необычного. Но за обедом в «Золотом» Венгер предпочел бы побеседовать о чем-нибудь другом.
Ни в научной литературе, ни у коллег он не нашел описания случаев, когда пациенты после первого приема псилоцибина претерпевали бы столь глубокие внутренние перемены. Его мучила догадка, пока неуверенная и также не нашедшая поддержки, что подобное изменение психики опасно для окружающих. Правда, Бланк уверял его, что найденная им лесотерапия творит чудеса. Но Венгер обнаруживал в нем все новые признаки беспощадности к людям, чего раньше не наблюдалось.
Кроме того, элегантность в одежде и манерах — прежде одно из примечательных качеств Бланка — уступила место некоторой неряшливости, абсолютно не вязавшейся с образом его старого друга. Бланк сбросил килограммов восемь и начал носить подтяжки, отчего ставшие теперь просторными воротнички рубашек перетягивало то влево, то вправо. Нынче никому бы и в голову не пришло, что его костюмы шились по индивидуальной мерке.
В ту среду он появился с большим опозданием, что, впрочем, в последнее время стало едва ли не нормой. Но по крайней мере, в хорошем расположении духа.
— Люсиль вернулась, — сообщил он. — Я видел ее за лотком.
— Как у нее дела?
— Судя по внешнему виду, неплохо. Даже очень неплохо.
— Ты с ней говорил?
— Так, обменялись парой слов. У нее были покупатели. Но сегодня вечером я к ней зайду.
Венгер удивился. Из последнего разговора с девушкой накануне ее отъезда ему не показалось, что она первым делом по возвращении захочет видеть у себя Бланка.
Люсиль, как выяснилось, и не приглашала Бланка. Тот решил преподнести ей сюрприз. Сегодня поутру, возвращаясь после своего пока что самого продолжительного пребывания в лесу — четыре дня и пять ночевок, — Бланк нашел под лесным буком целое семейство боровиков. Восемь только что срезанных белых грибов, свежая паппарделла [32] с луком и чесноком из магазина деликатесов должны были стать его пропуском. А если этого ей покажется мало, то у него в придачу найдется лукошко собственноручно собранной черники.
32
Паппарделла — лапша под мясным соусом (ит.papardelle).