Темнодружье
Шрифт:
Изогнувшись, я нырнул в пробитую в фундаменте дыру. Проскочил через следующую. Пролез через особо узкую третью. И замер… снизу доносились глухие неразборчивые голоса. И они становились ближе…
Логично. Я далеко не главный гений Вальдиры и найдутся игроки поумнее и поопытней меня. Например такие, что сообразили перекрыть местную карликовую канализацию и направить к фундаменту башни десяток сильных бойцов. И прямо сейчас через ячеистый лабиринт фундамента пробираются крайне злые игроки, мечтающие поймать одного хитрого воришку. Я в ловушке. Мне хватило секунды, чтобы правильно оценить свои шансы избежать поимки и опознания. Выбора нет. У меня остался только один вариант. Забившись
Внимание! Происходит автоматическое сохранение системы!
Выход будет возможен через: 06:21… 06:20… 06:19…
Проклятье свету! Это еще что такое?!
Выход!
Внимание! Происходит автоматическое сохранение системы!
Выход будет возможен через: 06:17…
Приносим извинения за временные неудобства!
– Нехорошо – с трудом сглотнул я виртуальную слюну и щелкнул по пиктограмме еще разок, щелкнул с неистовой верой новообращенного фанатика.
Приносим извинения за временные неудобства!
Вальдира не отпускает меня. Просит задержаться еще на шесть минут. Тогда как уже через две-три минуты я окажусь в бронированных лапах врагов. И кто знает, что они сделают со мной… травма может остаться на всю жизнь…
Что делать?
Холодный и почти видимый синеватый вопрос повис перед моими глазами.
Что делать?
Вниз – точно нет. Это я сообразил сразу. Из узкого лабиринта надо выбираться немедленно. Я рванулся обратно вверх, поднимаясь к подножию заброшенной башни, двигаясь прямо навстречу злым голосам и выкриками. Проскочил крохотную каморку, пролез выше, круто свернул и подпрыгнул, ухватился за край отверстия, подтянулся. И замер в изумлении – надо мной больше не было непроглядной тьмы. Вся башня была ярко освещена начиная от вершины и почти до середины. И яркий белый свет быстро опускался ниже, безжалостно прогоняя темноту, изгоняя ее из самых дальних закоулков. Появилось желание заметаться с тоненьким криком из стороны в сторону, дабы сделать хоть что-то, а просто стоять в ступоре подобно оленю увидевшему стремительно приближающиеся фары машины.
Я не стал бегать из стороны в сторону и тоненько кричать.
Путь вверх отрезан. Путь в фундамент – тоже. Телепортация блокирована. Выхода из игры нет.
Мне остается одно – затаиться. И надеяться на удачу, а если она изменит – вступить в неравный бой и погибнуть. Но это на крайний случай. Пока же – затаиться! А для этого нужно подходящее место. Взлетев по двум десяткам железных ступенек, я выпрыгнул через один из вентиляционных проемов и ухнул вниз – в центр нижнего этажа башни, прямо в пасть исполинского красного слима.
Прыгнул я по памяти. Но она меня не подвела – по пяткам жестко ударил камень. Я приземлился на небольшом островке вздымающемся из живого слизистого моря затопившего Великую Сторожевую. У моих ног плескались стонущие волны. Мелькали плавающие многоногие звезды. В мою сторону повернулся мутный призрачный глаз.
– У-Н-Г-А-А-А-А-А!
С этого расстояния выкрик бессмертного монстра буквально оглушал. Я не ответил. Было не до этого. Распластавшись на пока еще погруженном во тьму камне, я глянул вверх. Гигантский шар света неотвратимо опускался. Надо торопиться. В тот раз, вчера, когда островок был освещен вонзившимся в него пылающим торчспиром, я увидел, что это груда обычных кирпичей и каменных блоков. Этих стройматериалов вокруг
С каменным блоками дело шло туже – большие они. Но и их я подхватывал, выворачивал из чавкающей смеси желтой глины и красной слизи, выкладывал вокруг краев продолговатой могилы. А вокруг становилось все ярче. Это уже не темнота. Это просто предрассветный сумрак, что вскоре полностью исчезнет. И что самое важно – к мигу, когда он пропадет, должен пропасть и я. Исчезнуть бесследно…
Нагрести большую кучу грязи. Шикнуть на Ползуна. Рухнуть спиной в радостно поглотившую меня могилу. Сгрести на ноги и тело грязь. Навалить кирпичи и сдвинуть блоки. Устроиться поудобней и затихнуть.
Вовремя…
Маскировка +75.
Ну да. Могила кого угодно прикроет с надежностью бетонной плиты.
Что с блокировкой выхода?
Выход будет возможен через: 05:23…
Приносим извинения за временные неудобства!
Белый свет достиг дна Великой Сторожевой и затопил собой все вокруг. Скрытый грязью, слизью и кирпичами, я невольно прищурился, сквозь узкие щели своего укрытия глядя на ставший таким яркий внешний мир. Прищурился и пораженно распахнул глаза снова, осознав, что за цифры увидел на таймере отсчитывающем мгновения до выхода.
Пять минут двадцать три секунды?
Быть того не может! Не может!
Я, конечно, быстр и горжусь этим. Но даже я, со всей своей привычкой к темноте и приобретенной сноровкой, не сумел бы вырыть укрытие и закопаться в него. За полторы-две минуты – да. За одну минуту – нет. Таймер тикал с задержкой. Почти уверен в этом.
Проклятые светлые мошенники. Жулики! И еще бочку на темных катят! Разве это спортивно?
Выражать эмоции я не мог. Я во всем уподобился своим друзьям умертвиям, на которых недавно наткнулся в их подземной усыпальнице. Они с прекрасной неподвижностью возлегали на каменных полках и с мнимой слепотой таращились в никуда. Поступил так и я, понимая, что ничего другого мне не остается, хотя и сжимал с холодной решительностью тонущие в слизи рукояти кинжалов.
Тикай, тикай, проклятый таймер работающий на врагов! Тикай!
Бух…
Прямо на мою могилу приземлился рыцарь. На живот будто тонну положили. Я смотрел снизу-вверх сквозь узкую щелку. Видел стальные высокие сапоги с позолотой, шипастые наколенники, край тяжелого золотого плаща.
– Где он?! – гремящий требовательный голос выражал многое о своем владельце, это голос нетерпеливого и властного лидера привыкшего что на его вопросы отвечают незамедлительно.
– Не видим!
– Пока не обнаружен!
– Ищите! – снова громыхнул рыцарь и топнул ногой, вбивая кирпич мне в грудь.
Минус сорок хитов жизни. Чтоб тебе пусто было ходячая консервная банка! Вали отсюда тушенка с ножками! Вали!
Бух!
На островок – и на меня – мягко приземлилась большая синяя саблезубая кошка. Тихо рыкнула. Переступила лапами. Опустила к камням массивную треугольную голову прирожденного хищника спринтера.
– Что ты чуешь, Дурног? – вопросил рыцарь, скрежеща сапогами по утопленным в слизи кирпичам.