Темное желание

Фихан Кристин

И он начал свою атаку издалека, надеясь на то, что первый удар окажется удачным. Он послал белую молнию в то место, которое вампир прятал особо тщательно. Энергия отправилась в пустоту, где и должно было находиться логово врага. Захрустели ветви деревьев, молния неслась со скоростью, превышающей скорость звука. И Юлиан не ошибся. Он был тут же вознагражден отчаянным криком, полным боли, ненависти и безнадежности. Меч, сотканный из чистой энергии, серьезно ранил врага, хотя полностью не смог его уничтожить.

Юлиан рванулся в сторону земли, перемещаясь то спиралью,

то зигзагом, с такой скоростью, что уследить за его движениями было попросту невозможно. Берек немного отстал и отлетел, поняв, что Юлиан сейчас ожидает ответного удара. Он перенял маневр Юлиана и изменил свой курс, чтобы сбить противника с толку. В следующее мгновение небо озарилось зигзагами молний. Как стрелы, они летели во всех направлениях, прорываясь от одной тучи к другой и уходя в землю. Посыпался град искр, и со стороны могло показаться, что в небесах начался какой-то безумный фейерверк.

Вместе с белым светом молний на небе появились разноцветные огни, голубые, оранжевые и красные, словно кто-то посылал вверх ракеты. Они взвивались в небо и, набрав силу и энергию, возвращались на восставшего вампира. И снова раздался яростный крик, полный боли и страха. Затряслась земля, деревья почернели, когда вампир нанес ответный удар.

Где-то очень далеко оба карпатца в то же мгновение услышали женский вскрик. Берек выругался и сразу же передал Юлиану послание по семейному телепатическому каналу в надежде, что Свирепый знает его и пользуется им.

– Он нападает на нее.

Ответ последовал незамедлительно.

– Он пытается выманить ее наружу. Это возможно!

Некоторое время Берек обдумывал свой ответ.

– Они все принадлежали земле, но только Синдил обладала удивительным даром исцелять землю и слышать ее крики и боль, равно как и стоны умирающих растений.

– Боюсь, что у него это может получиться. Она слышит стон земли и чувствует ее боль, чего не дано никому из нас. И она не сможет устоять перед желанием исцелить землю.

Юлиан моментально принял решение.

– Тогда отправляйся к ней и останови ее. Я велел Дезари удерживать Синдил до того времени, пока ты не вернешься. Дезари использует для этого свой голос, но она сообщила мне, что ей очень больно смотреть на мучения Синдил. Отправляйся туда скорее, Берек, и не сомневайся в том, что я уничтожу это чудовище, пока ты будешь защищать ее. Все, что ты ей обещал, должно быть исполнено.

Берек поверил Юлиану. Было в Свирепом нечто такое, что делало его схожим с Дарием. Уверенность никогда не покидала его. Через секунду вампир снова нанес удар по листве, и Синдил опять закричала. Этот звук подстегнул Берека, и он опрометью бросился в сторону гор.

Юлиан отключил канал, связывающий его с Дезари и всеми остальными. Вампир был достаточно древним существом, очень опасным и умудренным жизненным опытом. Эта тварь давным-давно отыскала для себя наивного мальчика, заманила его в восхитительный мир знаний, а потом предала и отметила тенью. Вампир мучил Юлиана, угрожал ему, заставлял его слушать стоны своих жертв, ощущать их страх перед неизбежной смертью. Кроме

того, он постоянно говорил Юлиану, что тот обречен на вечное одиночество. И вот теперь Свирепый сумел отыскать его. Они должны были встретиться лицом к лицу, один на один, на поле боя. Юлиан растворился в мельчайшие капельки тумана и, взмыв в небо, полукругом стал опускаться на то место, где сейчас находился вампир.

В это время с западной стороны в землю ударили три молнии. Юлиан догадался, что их послал Берек, пытаясь ввести монстра в замешательство, и дать Свирепому время, чтобы занять более удобную позицию для нанесения удара. Юлиан воспользовался смятением чудовища и создал на земле ковер из тумана, который тут же начал подниматься вверх густой пеленой. Вампир расположился на утесе, и теперь Юлиан смог разглядеть его. Чудовище лишь отдаленно напоминало когда-то красивого карпатца. Теперь лицо его посерело и сморщилось, жидкие волосы клочьями торчали на почти лысом черепе, старое, дряблое тело едва держалось на скользком камне. Видимо, у вампира не нашлось времени, чтобы подкормиться. Юлиан материализовался позади него, и вампир, резко обернувшись, издал тихий стон.

Свирепый вежливо улыбнулся.

– Давненько мы не виделись, Бернардо. Много времени прошло с тех пор. Я был всего лишь мальчишкой, а ты говорил мне, что отправляешься путешествовать по Парижу, чтобы посетить местные библиотеки. Ты уверял меня, что попытаешься отыскать документы, которые бы раскрыли правду нашему народу и объяснили бы, что же на самом деле произошло между Габриэлем и Люцианом. Так тебе удалось раскопать эти манускрипты? – В чистом голосе Свирепого звучала неистребимая уверенность.

Перед ним находился Бернардо, чудовище из его кошмарных снов. Хитрое, лицемерное чудовище, выдававшее себя за великого ученого.

Бернардо испуганно заморгал, он не рассчитывал на такой простой разговор. Пожалуй, вот уже лет двести, как он ни с кем не беседовал.

– Все верно, – наконец, прохрипел он. – Я действительно искал их. Теперь припоминаю.

Он говорил неторопливо, то ли пытаясь выиграть время, то ли ему действительно пришлось порыться в памяти, чтобы воскресить некоторые события.

– Я нашел кое-что, что могло бы относиться к ним, а именно два документа. Я обнаружил старинный дневник одного графа. Он писал, что стал свидетелем битвы двух демонов возле одного из парижских кладбищ. Бой получился длительным, но со стороны казалось, что он как будто поставлен неведомым хореографом. Граф высказал даже свое предположение, что каждый из двоих сражавшихся будто бы мог предвидеть движения противника и предупредить любой удар. Иногда создавалось такое впечатление, будто один из воинов превращался в другого. Оба получили серьезные ранения, но позже, когда граф смог подойти поближе к месту сражения и исследовать его, обнаружилось, что на земле не осталось не только крови, но и вообще каких-либо доказательств того, что здесь происходила великая схватка. Граф не стал никому рассказывать о том, что видел, поскольку побаивался насмешек со стороны друзей.