Темные изумрудные волны
Шрифт:
И, выждав паузу, добавил:
— Тем более, мы договаривались не брать на работу подстилок.
Николай вспыхнул, но промолчал.
— Кто такой Давиденко И.Г.? — вдруг спросил Артур.
— В смысле? — растерянно переспросил Моничев.
Артур бросил на стол перекидной календарь:
— У тебя тут написано это имя. Кто это такой?
— Перестань разговаривать со мной таким тоном! — резко вскочив, взорвался Николай. — Я ни в чём не виноват перед тобой!
Крепко взяв его за плечи, Артур усадил гендиректора обратно в кресло.
— Малыш… ты меня волнуешь…
— Тоня… ведёт направление… я тебе про это рассказывал,
— Не помню никаких новых направлений. Мы ни о чём таком не договаривались.
— Ну, как же, Артур. «Компания Три-Эн». Они ссужают деньги под очень выгодный процент. За счет этого мы увеличили товарооборот, и скоро — дай бог — откроем новый магазин.
Владимир насторожился. Он поинтересовался, что это за компания, и чем она занимается.
— Финансовые операции, — пояснил Моничев.
— Очень подробный ответ, — усмехнулся Артур. — Ничего ты мне не говорил про это. Первый раз слышу.
— Но как же, всё это отражается в отчётах, ты просто не приглядываешься к цифрам, а там всё прекрасно видно.
И гендиректор принялся суетливо лазить по тумбочке, вытаскивая из разных ящиков исписанные шариковой ручкой бумаги и выкладывая их на стол.
— И где же эта компания, покажи!
Моничев ткнул пальцем в графу «Прочие доходы» и пояснил, что в этой графе суммировано много цифр, но там, именно в этой графе, находится искомая «Компания Три-Эн». Деятельность предприятия — благодаря заслугам гендиректора — значительно расширилась, и полный отчет занял бы много страниц машинного текста. Для удобства компаньона цифры сводятся в таблицы, в которой каждая строка представляет собой сумму сразу многих показателей.
Начал он говорить почти торжественно, и почти трагически прозвучали финальные слова его монолога.
— Поэтому незачем меня так подозревать!
Давящая тишина воцарилась в кабинете. Артур следил неподвижным взглядом, как Николай просматривает записи в блокноте. Владимир изучал отчеты, взятые со стола гендиректора, время от времени делая пометки.
Раздался телефонный звонок. Взяв трубку, гендиректор односложно отвечал невидимому собеседнику: «да…нет…да…». Затем он положил трубку.
Надвинувшись на компаньона, Артур решительно произнёс:
— Вот что, Коля, хочется, чтоб ты понял: этой беседой я тебе делаю огромное одолжение. Мне с первых минут всё стало ясно, я просто жду, когда у тебя заговорит совесть.
— Не понимаю, что ты хочешь, — холодно ответил Моничев.
— Хорошо, давай дальше играть в кошки-мышки. Предупреждаю — игра пойдёт не в твою пользу. Во-первых: твоя подстилка и неурегулированный вопрос по её зарплате. Второе: все эти левые конторы. Ты мне подсовывал какие-то бумаги — я это отлично помню — и утверждал всегда, что у нас чистая фирма. Выясняется, что всё иначе. Мы так с тобой не договаривались. Так вести дела я мог бы сам, без тебя. Ты был нужен для того, чтобы вести нормальный бизнес, нужна была чистая компания. Для крупных, серьёзных дел. Что сделал ты?! На кой хрен ты развёл эту сраную гопоту?! Третье. Этот долбанный «Три-Эн». Какого хрена ты принимаешь такие важные решения без меня — пускаешь кого-то в мой бизнес? Совсем, что ли, нюх потерял?! Четвёртое: тебе что было сказано? Дай реальный отчет! А ты что мне тут устроил со своей бл… Ладно, промолчу…И пятое: нутром чую, что много ты чего еще скрываешь. Выкладывай всё, что есть, иначе…
Наклонившись, он приблизился вплотную к гендиректору:
— Кто такой Давиденко?
Лицо Моничева конвульсивно передернулось.
— М-м… жены родственник… Я ему продал… со скидкой… кондиционер.
Артур отстранился:
— Я проверю!
— Почему у вас все цифры круглые? — вмешался Владимир. — Зарплата, офисные расходы, и так далее. Все цифры оканчиваются на нули, без копеек. Во всех без исключения бумагах. Выглядит подозрительно, вы не находите?
— Так получилось, — хмуро обронил Моничев.
— Получилось… Выручка вся тоже округлённая. У вас разве цены на продукцию все круглые, без копеек? Давайте пригласим сюда рядовых бухгалтеров — тех, что учитывают розницу.
— Уже рабочий день закончился.
Артур пододвинул Николаю телефон:
— Вызывай из дома.
Тут раздался звонок. Артур взял трубку. Услышав женский голос, спрашивавший Николая Степановича, он ответил: «Мы заняты!» и с треском вдавил трубку в телефонный аппарат.
— Почему у вас в двух местах не совпадают товарные остатки? — продолжил Владимир расспросы. — Вот остаток товара на конец месяца, а вот — на начало следующего. Цифры не бьют.
— Это… черновики, промежуточные отчеты.
Артур присмотрелся к бумагам:
— Какие на х… черновики? У меня точно такие же. Копии, снятые с этих бумаг. Где у тебя правильные бумаги живут, давай на них посмотрим.
Николай молчал. Стиснув зубы, он смотрел прямо перед собой. Лоб его усеяли мелкие бисеринки пота. Артур взревел:
— Грёбаный вафел, тебе башку отбить, чтоб ты заговорил? Одна отчетность левая, во второй цифры не бьют! Где правая… мать её… отчетность?!
Закончив просмотр бумаг, Владимир отложил их в сторону.
— Это не отчётность. Это тупая отписка, рассчитанная на идиота. Рыночные торговцы, у которых один киоск на десятерых, гораздо скрупулезнее ведут подсчеты. А в такой серьезной компании, как ваша… Моё мнение такое, Артур: это чисто… обувалово!
И он пренебрежительно указал пальцем на гендиректора:
— Он даже не утруждает себя составлением более менее убедительных отчетов.
Моничев вытер платком лоб.
— Я не могу в таком тоне разговаривать.
Артур взорвался:
— Ты понимаешь, гондон штопаный, что я не контролировал тебя не потому, что я — лох, и ничего не соображаю, а потому, что доверял тебе?! Разобраться и проверить каждую копейку — нет ничего проще! Три вопроса, пять подзатыльников — на полчаса работы! И вся отчетность на руках! Но я доверял тебе, верил твоей грёбаной писанине. Думал, что ты закрываешь мне тыловой участок, пока я пробиваю новые темы. А ты, вместо того, чтобы развивать мой бизнес, и в дальнейшем участвовать в более серьёзных проектах, начал крысятничать…, пытаешься на дерьме взбить сливки!..
И ударил что есть силы по стенке шкафа — так, что тот покосился. От удара Моничев, вздрогнув, испуганно уставился на Артура. Тот сказал:
— … Разнёс бы я твою пустую тыкву… да рука не поднимается…
Артур рассуждал, вышагивая по кабинету.
— Я бы мог взять брата в долю. Жалею, что тогда не уговорил. Он, хоть не такой шустрый, зато порядочный. Да и насобачился бы быстро. Сложного тут ничего нет. Раз уж ты, верблюжий помет, научился…
Переглянувшись с Владимиром, он сел за стол и попросил несколько листов чистой бумаги.