Темные тайны
Шрифт:
— Но Рогеру ведь больше нравилось в новой школе? Да, конечно. Его больше не травили. Не били.
Однако в мрачные минуты Лене думалось, что раньше, пожалуй, было все-таки лучше. Тогда он находился дома. Если не тренировался или не сидел у Юхана, то был дома. У нее. Он нуждался в ней так же сильно, как и она в нем. Теперь же суровая правда заключалась в том, что в ней не нуждался никто.
В последний год она была не просто одна.
Она чувствовала себя брошенной.
Это хуже.
Лена осознала, что в комнате тишина. Они
— Думаю, да. — Лена кивнула сама себе. — Думаю, что ему нравилось больше.
— А вы работаете? — спросила Ванья, поняв, что не дождется более исчерпывающего ответа о новой школе Рогера.
— Сдельно. В магазине Lidl. А что?
— Я подумала, не воровал ли он деньги. Потихоньку от вас.
— Может, и воровал бы, будь у нас что воровать.
— Он когда-нибудь говорил об этом? О том, что ему нужны деньги? Казался очень расстроенным? Не мог ли он взять деньги в долг?
Лена прикрыла балконную дверь, но не до конца. Вернулась к креслу. Поборола желание закурить еще одну сигарету. Она чувствовала себя смертельно усталой. Голова кружилась. Неужели они не могут оставить ее в покое?
— Не знаю. Почему вам так важно знать, откуда он брал деньги?
— Если он одалживал или воровал их у человека сомнительного, это может являться мотивом.
Лена пожала плечами. Она не знала, откуда Рогер брал деньги. Не знала даже, что у него таковые водились. В те редкие разы, когда он бывал дома, она не обращала внимания на то, в каких он джинсах или какие кроссовки стоят в прихожей. Надо было обращать?
— Он ничего не говорил об Акселе Юханссоне? — Ванья попыталась прощупать новую линию. Мама мальчика, безусловно, не отличалась особым стремлением к сотрудничеству. Черт возьми, им приходится буквально вытаскивать из нее каждый ответ.
— Нет, а кто это?
— Завхоз из Пальмлёвской гимназии. Бывший завхоз.
Лена покачала головой.
— Когда сюда приходила полиция, вы сказали, что… — Ванья пролистнула несколько страниц назад в своем блокноте и прочла: — «Рогер не чувствовал угрозы и ни с кем не ссорился». Вы это подтверждаете?
Лена кивнула.
— Если бы ему угрожали или он бы с кем-то поссорился, вы уверены, что знали бы об этом?
Вопрос задал мужчина. До этого момента он ничего не говорил. Представился, когда они пришли, а потом сидел молча, или, пожалуй, даже не так. Женщина представила их обоих, показав удостоверение. Мужчина ничего не показывал. Лене помнилось, что его зовут Себастианом. Себастиан и Ванья. Лена посмотрела в спокойные глаза Себастиана и поняла, что он уже знает ответ. Видит ее насквозь.
Он знает, что дело не только в съемной «трешке» в унылом районе, не только в том, что DVD– проигрыватель должен быть формата Blu-Ray, а мобильный телефон надо менять раз в полгода. Знает, что она недотягивала. Со своей внешностью, с излишней полнотой и
Но тут он умер, — произнес голосок, — вот она, цена этого пути обратно.
Прежде чем дать уже известный Себастиану ответ, Лена чуть дрожащими руками открыла пачку сигарет и закурила двадцать четвертую.
— Вероятно, нет.
Лена умолкла и покачала про себя головой, будто только что осознала, насколько плохие у них с сыном были отношения. Взгляд она устремила вдаль.
Разговор прервала Урсула, вышедшая из комнаты Рогера со своими двумя сумками и фотоаппаратом на шее.
— Я готова. Увидимся позже в отделении.
— Еще раз выражаю сочувствие вашему горю, — обратилась она к Лене.
Лена отсутствующе кивнула. Урсула бросила на Ванью несколько многозначительный взгляд, проигнорировала Себастиана и покинула квартиру. Ванья подождала, пока за ней закроется входная дверь.
— Могли бы мы связаться с отцом Рогера? — снова попыталась Ванья. Новая линия. Желание посмотреть, удастся ли выудить из матери более трех слов подряд хоть о чем-нибудь.
— Никакого отца не существует.
— Ой, тысячу лет подобного не слышала.
Лена спокойно посмотрела на Ванью сквозь дым.
— Вы меня осуждаете? Вы бы прекрасно подошли новой школе Рогера.
— Никто вас не осуждает, но ведь какой-то отец у него должен быть, — снова вступил в разговор Себастиан. Ванье это только показалось или в его голосе действительно послышались другие нотки?
Заинтересованность?
Участие?
Лена стряхнула пепел и пожала плечами.
— Мне неизвестно, где он. Мы никогда не жили вместе. Один раз пообщались, и все. Он даже не знает о существовании Рогера.
Себастиан склонился вперед. Явно с большим интересом. Он открытым взглядом посмотрел Лене в глаза.
— Как же вы вышли из положения? Я имею в виду, Рогер ведь наверняка когда-нибудь спрашивал об отце?
— Когда был маленьким.
— И что вы ему сказали?
— Сказала, что он умер.
Себастиан кивнул сам себе. Может, Анна Эрикссон тоже сказала сыну или дочери, что отец умер? Что же в таком случае произойдет, если отец вдруг объявится? Через тридцать лет? Разумеется, недоверие. Это, наверное, придется каким-то образом доказывать. Что он тот, за кого себя выдает. Вполне вероятно, что тот мужчина или женщина разозлится на мать или разочаруется в ней. Она солгала. Лишила ребенка отца. Возможно, появление Себастиана совсем разрушит их отношения. Принесет больше вреда, чем пользы. Как ни крути, получалось, что лучше всего, пожалуй, было бы просто жить дальше так, будто он вовсе не находил письма. Так и не узнал.