Темные тропы и светлые дела
Шрифт:
— Давай отойдем в сторону. И ты мне поведаешь, что здесь случилось. И кто виновен в гибели моего ученика. Юноша подавал надежды, я знаю его мать и отца… Не каждый день при таких непонятных и странных обстоятельствах умирает подающий надежды аристо, выбравший стезю полноценного боевого мага.
— Хорошо, — высокопоставленные деятели отошли метров на двадцать.
Я, не обращая внимания, на Крома и Безжалостного, двинулся к Кевину.
— Трофеи почти все собрали, гоблов обездвижили. Все ценное сложили в фургон. Остались огры. Головы, снаряжение и доспехи с них погрузим на телегу плотников, уже договорился.
— Это еще кто?
Оказалось рогатые, каких я обозначил, как дикобразы, не относились к роду людскому, а являлись гуманоидами с бычьими головами. И отнюдь не с зубами травоядных. Поэтому рога на шлеме здесь были необходимостью, а не блажью, точнее прорези в металле под них. Специально сходил к раздетым телам, мои воины не оставляли за собой даже мятых железяк. Единственное различие с обычными людьми у этих кадавров — голова, даже на месте ожидаемых копыт — обычные ступни. В общем, непонятно.
— Первый раз вижу. Откуда такие звери? — задал вопрос Кевину.
— Неизвестно. Может из других миров, а может древние вивисекторы, жалкие наследники которых маги с Кровавых островов, вывели их зачем-то. Их немного, встречаются в цивилизованных странах редко. Чаще, где есть вот такие же проклятые земли. Пусть не аристо, но часов пять-шесть, если нет поблизости призраков могут дыхание Хаоса и Тьмы пережить даже без света Ока Богов. Глэрд, чтобы снять шкуры и отрезать головы огров, требуется твоя помощь, в первом случае пару надрезов сделать родовым клинком. Другим протыкать замучишься. Потом она стягивается, как перчатка и под ней вторая кожа. Вот та режется довольно легко. Печень и сердце мы в гобловские мешки положим, какие похуже. Они все пустые, под добычу их твари припасли. Нормально?
— Да, нормально. А я из него сапоги обещал сделать, — показал на тушу предводителя.
— Дело это хорошее, как и в доспехах и одежде шкуру огров использовать. Но лучше подожди года четыре. Ничего с ней не произойдет, а у хорошего мастера только лучше станет.
— Это еще зачем?
— Ты же еще растешь, Глэрд, жалко будет потом такую одежду на сторону продавать или отдавать. А тебе еще Ледяной путь нужно пройти. Готовиться надо.
Такое ощущение про эту дорогу знали все вокруг, кроме меня. Надо было срочно закрывать пробел в образовании. Надрезов оказалось не пара, а провозился с каждым телом, даже с располовиненным минут по десять.
— А вот это чистый адамантит, полосы из арканской голубой стали с изрядной примесью черного серебра. Ее я видел. Еще и селленит, — десятник показал пальцем на синий камень в навершии рукояти палиц, какие они вчетвером забрасывали в телегу. Две дубины имели красную ауру, а одна бордовую. То есть, годились для трансформера.
— Дорогие?
— Очень! Сколько стоят сказать не могу, но слышал много.
— Отлично.
— Без браслетов, как оружие они ничего не стоят! Поэтому не забудьте, — веско вмешался в разговор подошедший дер Нессер.
А ему что нужно?
Я же проводил взглядом коллегу мага, который принялся колдовать рядом с завалом. Послушник, мать его, Ситруса. Вот от кого следовало держаться подальше. От улыбчивого рыхлого добродушного мужика со взглядом завсегдатая
— С энергетическими браслетами же… Они просто бесценные. Особенно вот этот экземпляр, — маг показал пальцем на светящуюся густым красным палицу. Проявлялись такие особенности в спектре, способностью видеть в котором меня наделил Оринус. Подошел и сотник, тоже мазнул ленивым взглядом по телам. Никто при мне не докладывал о количестве жертв, сколько всего выжило из каравана. Но, судя по всему, потери были внушительные.
Соберемся, выдвинемся — прикину.
Ни Волк, ни Медведь до сих пор не оправились от произошедшего, не пришли в себя, как-то оба ссутулились стали меньше, напоминая побитых псов. Сидели на одной из телег, смотрели, как живые стаскивают в кучу мертвых, чтобы сжечь, иначе оглянуться не успеешь, как те поднимутся. Злорадства по отношению к цвету нации я не испытывал. Впрочем, жалости тоже. Безразличие, плюс мне требовались знания. Много специфических знаний. Без наличия тотемов у собеседников получить их гораздо проще.
— Глэрд, подойди сюда, Турин, засвидетельствуешь, — тоном, не терпящим возражений, приказал мне маг, к сотнику же обратился нормально, но тот все равно почему-то нахмурился, сосредоточенно кивнул, а тот заговорил, торжественно, словно на светском приеме. По крайней мере, как их показывали в сериалах, — Я, мэтр Нессер дер Вирго, не виню тебя, Глэрд Аристо, в смерти своего ученика, то имело место случайность. Более того, он сам стал причиной собственной же гибели, не приняв должных мер предосторожности. Говорю один раз здесь и сейчас, да услышат это Высшие. И я предлагаю тебе, Глэрд, стать моим учеником!
Кто-то бы воскликнул, «вот это поворот». Но не я. Во-первых, уверен, имелись клятвы в таких отношениях, какие обязывали и принуждали меня ко многому, а еще не следовало забывать, что передо мной такой же аристо со всеми вытекающими. А, во-вторых, решение волшебник принял в тот момент, когда узнал о произошедшем с Солнцем Мертвых. И дело в перчатке из наследия Иммерса Сумеречного на какой нет-нет и останавливался взгляд мага, тогда в нем зажигался нехороший такой исследовательский огонек.
— Я не инициирован, — указал на возможное препятствие.
— И это хорошо! — сказал, как отрезал тот, а лэрг только головой закивал, как скакун под его седлом, — Значит, к ней и к учебе я смогу тебя основательно подготовить, ты же избежишь множества ошибок, совершаемых неофитами.
— Постараюсь пояснить, — ответил и заметил, как в глубине глаз мэтра вспыхнули злые всполохи. Хорошие зеркала души — все мысли и эмоции, если я не ошибался, были в них, как на ладони, — Ученичество, тем более у такого уважаемого и известного мага, это ответственность, которую нужно оправдывать всегда, везде и всюду. Как, например, я делаю сейчас, исходя из того, что моим учителем фехтования и боевых искусств стал сам лэрг Турин, — тот захлопал сначала глазами, а затем видимо вспомнил, кивнул с меньшим энтузиазмом, — Я должен тщательно подумать, понять, смогу ли достойно пройти и этот путь. Не забывай, почтенный дер Вирго, мне нужно еще делами доказать великому герцогу, что я муж и владетель по праву. Потому что после моего положительного ответа обратного пути не будет. Все верно?