Темные тропы
Шрифт:
Марину происходящее словно не касалось. Она смотрела перед собой и даже не моргала. Шейх помахал у нее перед глазами и вздохнул. Толку никакого. Но раз Лукавый ее тащит, значит, в этом есть смысл.
Не дождавшись, что Лукавый займется делом, Шейх принялся обходить емкости с оболочками неведомых тварей. Вот уж где выставка уродов! Некоторые экземпляры поражали воображение, например, вот этот, похожий на медведку с мощными руками-клешнями. Ног, похоже, не было. Шейх обошел контейнер сбоку, прислонился к нему лбом.
Этого не могло быть, но, вздрогнув, тварь поплыла
– Выход! – возликовал Лукавый и бросился к створкам, волоча за руку Марину.
Наверное, тут были датчики движения, и когда Мансуров приблизился к двери на метр, створки разъехались. Помешкав с полминуты, Лукавый, не выпуская руки Марины, ступил в раскрывшийся проход.
Хотя небо затягивали тучи, свет резанул по глазам. Часто моргая, Шейх последовал за ним, шагнул на козырек и невольно отшатнулся: под ногами разверзалась бездна. Они стояли на вершине каменной башни, похожей на водонапорную.
Небольшую долину покрывал щетинистый ковер леса. Обычного зеленого леса! Вниз вела винтовая железная лестница – блестящая, не тронутая ржой. Перил не было, но это не пугало Марину. С улыбкой Джоконды она обозревала окрестности, ветер, дующий сверху вниз, шевелил ее рыжие кудряшки и прозрачные рукава туники.
Опустившись на колени возле края козырька, Шейх глянул вниз: башня стояла на высоком холме, значит, у лестницы ступеней триста – четыреста. Все равно приключение то еще. Хорошо, если у Лукавого нет акрофобии, – спускаться надо в любом случае.
Шейх прищурился. Отсюда просматривалась вся долина, и было видно, что горизонта нет. Есть только лесистое подобие гор, упирающееся в опрокинутое куполообразное небо. На другой стороне долины высилась вторая такая башня.
Пахло Землей. После всех диковинных ароматов долины змей, после несуществующего солнца и странных ландшафтов – Шейх вдруг моментально почувствовал себя… дома. Да, именно так – дома. Если быть более точным, то в Секторе. Облака, сосны, лес…
– Это Сектор, – уверенно сказала Марина. – Я чувствую.
И словно в ответ на ее слова из глубины чащи донесся рев хренозавра.
– Сектор или нет, но если мы не собираемся торчать здесь до скончания веков, нам придется пройти через лес, – сообщил Шейх. – На другой стороне долины – такая же башня. Это должен быть выход, значит, нам туда.
Лукавый закивал, попытался высмотреть башню, но не смог и покачал головой:
– Зрение подводит. Не вижу башню. Но ты прав, нам туда, хотя прежде надо спуститься, – профессор покосился на Марину, отодвинул ее от края козырька и спросил: – Марина, ты сможешь? Не испугаешься?
Шейх пощелкал пальцами перед ее лицом – никакой реакции, качнул головой, но промолчал. Вот как проснется в ней человек на полпути вниз, как запаникует, как сиганет вниз! И все. И ведь даже веревки для страховки нет! И сделать ее не из чего, все нужное. Разве что тунику порвать на лоскуты. Да и не спасет это. Придется
– Ну что, спускаемся? – спросил Шейх. – Я первый, Марина в середине, ты замыкаешь.
Ступени, видимо, создавались под существ чуть больше человека, но лестницу преодолели без проблем – спасибо Марине, что вела себя осторожно. Уже внизу, на вершине холма, Лукавый долго скрипел, потирая колени.
У подножия, метрах в ста от башни, начинался лес. Судя по рычанию, уханью и подвыванию, а также сосредоточенному чавканью, в нем прямо-таки кипела жизнь.
– Я пойду первым, – сказал Мансуров.
Внизу был молодой подлесок, за которым начинался лес. Обычный подмосковный лес. Средняя полоса. Конец лета – начало осени. Кусты и деревья, копошение ночных зверьков, мельтешение летучих мышей. И до боли знакомое шевеление волосков на затылке – организм чувствовал опасность. Нет, это были не сверхспособности, приобретенные в Секторе. Просто старый добрый боевой опыт…
Предчувствия не обманули Мансурова.
Первую чупакабру Шейх подстрелил из «стечкина» влет. Вторая успела допрыгнуть до ноги – и тут же этой ногой огребла по уродливой физиономии. Еще одна успела впиться в плечо профессору, но пока тот орал – скорее от испуга, чем от боли, – Шейх отоварил ее рукояткой. Марина увернулась от одной чупакабры и пинком отшвырнула вторую. Здорово, если она и дальше будет так себя вести.
Мансуров расстрелял всех трех одиночными выстрелами – патроны следовало экономить, их осталось не больше тридцати.
– Я же говорила – Сектор, – выдохнула Марина. – Чупакабры. Впереди – «микроволновка».
– Они самые… – подтвердил Лукавый, осматривая плечо. Он отделался порванной одеждой и легким испугом. – Ничего не понимаю…
– Двигаемся дальше, – приказал Шейх. – Не отставать!
Они шли сквозь джунгли ко второй башне. Ту не было видно за сплетением ветвей, но Шейх чувствовал ее спиной. Мало того, она влекла к себе. Или это он просто устал шариться по джунглям, устал ожидать нож в спину и следить за полусумасшедшей девчонкой, думать, как решить неразрешимую задачу, выиграть и помочь Тамиле… А еще ощущение чужака стало отчетливее: кто-то точно следил за ними. Предчувствие помогло среагировать, когда чуть не на голову спрыгнул шестилапый волк, на которого пришлось извести четыре патрона. Еще через пять минут Марина обвела их вокруг поляны, где, по словам девушки, находилась «бродила». Нападения ларв удалось избежать чудом.
Каждый шаг давался с трудом. Каждая секунда грозила смертью. Каждое дерево, каждый куст, каждая травинка дышала опасностью. Безобидный мох под ногами моментально сменялся смертельной плесенью. Обычные камни покрывал жгучий лишайник. И – фоном, постоянно, – где-то кто-то кого-то жрал.
Верещание голодных вырвиглоток преследовало отряд. Вот от них точно не отбиться. Шейх с сожалением вспомнил оболочки в контейнерах. Ему бы такую броню!
Все держались из последних сил. Шейху так трудно не давался ни один переход. Даже в горах Афгана. Даже в окрестностях Московского моря. Лес был запредельно враждебен.