Темный горец
Шрифт:
Несмотря на дрожь в голосе старейшины и появившиеся в ее глазах боль и страдание, он продолжал настаивать на своем:
— Я спрашиваю тебя еще раз, Мейри. Скажи мне, прошу, в чем заключается важность Риган.
— Она создана, чтобы защищать нас. Все. Хватит. Очень тебя прошу, оставь меня одну.
Страх и беспокойство за Риган всецело поглотили Гэлена. Он сделал шаг к Мейри, понимая, что не сможет воспользоваться своим даром и, возможно, будет об этом позже сожалеть. Очевидно, жизнь Риган подвергается опасности. Так или иначе, Мейри и Одара тщательно хранили какой-то секрет, и каким-то образом он был связан со страданиями Риган.
В любом случае Гэлен был уверен, что не хочет терять ее. Вместе с ней он ощущал себя нормальным человеком, забывая о ненавистном даре, навязанном ему богом. Именно поэтому он не мог допустить, чтобы Риган был нанесен какой-либо вред.
Как он ненавидел себя, решившись взять Мейри за руки! В его голове мгновенно начали проноситься неясные образы, непосредственно связанные с Риган. Вот она стоит над озером, однако одета в платье совсем другой эпохи. А вот теперь около нее появляется и сама Мейри. Обе склонились над водой так низко, что в воде, словно в зеркале, видны их отражения. В отражении Риган выглядит так же, как и сейчас, а Мейри — маленькой девочкой, ей едва ли больше десяти.
Гэлен отбросил руки старейшины, тяжело дыша, осмысливая увиденное.
— Отвечай, что ты сделала с Риган!
— Ничего я с ней не делала! — Дождь струился по ее лицу, отчего Мейри все время моргала.
— Я видел ее с тобой, когда ты была еще девчонкой, и вы рассматривали свои отражения в озере.
Лицо старейшины залила смертельная бледность, и она прикрыла рот задрожавшей рукой.
— Как… ты?..
— Мой бог дает мне возможность читать людские мысли. Риган рассказала мне о найденном ею пергаменте, в котором речь идет о ней самой и о горах Фоннеа. Поэтому она прекрасно осознает, что вы скрываете от нее.
— Мы никогда не причиним ей вреда, — упрямо покачала головой старейшина, вытирая лицо. — Защищать Риган — наше предназначение.
— Смотрите же, будьте верны этому. — Гэлен повысил голос, пытаясь перекричать бурю.
Неожиданно небо прояснилось, по земле мелькнул луч света, однако дождь не закончился и даже припустил еще сильнее.
— Гэлен, есть вещи, которых ты не знаешь и не можешь знать.
Он почти вплотную приблизил лицо к Мейри. Все сказанное не являлось ложью, но это была лишь полуправда. Гэлену же требовалось знать все.
— Я должен докопаться до истины. Могу ли я проникнуть в твой разум еще глубже?
— Ты лишь увидишь образы, но не сможешь подслушать, о чем идет разговор.
— Я слышу не сам разговор, а то, о чем эти образы думают. Стоит мне лишь к тебе прикоснуться.
Несколько долгих мгновений Мейри смотрела в глаза Гэлена и наконец, не выдержав, опустила взгляд вниз.
— Вы пришли за артефактом…
— Да, не стану скрывать. Но насколько это может касаться Риган?
— Гэлен, сама Риган и есть артефакт.
Гэлен отступил на шаг от старейшины, потрясенный. Да, он делал такие предположения, догадывался об этом в глубине души. Знал, но не желал верить.
— Как?!
— Она сама, не зная того, превратила себя в артефакт, силясь скрыться от Дейрдре.
Казалось, Гэлен теряет дыхание, мир, готовый лопнуть по швам, закрутился в водовороте хаоса.
— Зачем? Я должен понять…
— Гэлен! — раздался голос Логана, появившегося из-за хижины. — Надеюсь, все в порядке?
— Нет. У нас совсем не все в порядке. Артефакт — сама Риган. Понимаешь, Риган!
— Но она ничего не должна об этом знать, — выступила вперед Мейри. — Вы обязаны хранить молчание.
— Объяснись, — потребовал Логан.
— Через каждые десять лет она теряет память.
Наконец-то Гэлен перевел дух.
— Но почему именно через десять? Разве одного раза было недостаточно?
— Как бы ты смог объяснить женщине, почему она со временем не стареет? Она возрождается, если можно так сказать, каждые десять лет. И каждый раз мы рассказываем одну и ту же историю.
— Про лихорадку, — уточнил Гэлен, прикрывая глаза.
— Да. Лихорадка случается раз в десять лет, поэтому никто не может уличить нас во лжи. И первые ее признаки — приступы головной боли. Со временем они становятся все чаще и тяжелее, пока наконец магия, накопленная в Риган за десяток лет жизни, не выплескивается наружу.
— И, выйдя из этого состояния, она ничего не помнит о предыдущей жизни? — спросил Гэлен, заранее зная ответ.
— Совершенно ничего. — Мейри обхватила сама себя дрожащими руками. — Я уже видела такое не один раз. Будь уверен, все закончится хорошо.
Он кивнул, бросив взгляд на хижину. Стоявший рядом Логан хмыкнул и скрестил руки на груди.
— Ты говоришь, что это хранится в секрете от Дейрдре. Почему?
— Формула заклинания такова, что даже если Дейрдре умудрится захватить Риган, ей не удастся пробиться через многие слои стертой памяти, на самом дне которой спрятана тайна.
— А что это? — спросил Гэлен. — Какой главный секрет хранит ее память?
— Я и сама толком не знаю…
Логан издал звук, напоминающий рычание.
— Клянусь, Гэлен, я не лгу! — испуганно взметнула руки старейшина. — Это знание потерялось за долгие годы.
— И сколько же времени Риган находилась в поселке?
— По меньшей мере лет триста.
Логан изумленно присвистнул.
— Стало быть, ваш поселок прячет Риган больше трех веков? — уточнил Гэлен, взглянув на Логана.
— Думаю, Мейри, ты начала свой рассказ лучше, чем продолжаешь, — заметил тот не без сарказма.
— Я поклялась никому не рассказывать об этом. Об этом знают только другие старейшины.