Темный огонь
Шрифт:
– Почему у меня такое чувство, что ты берешь руководство над моей жизнью на себя?
– Не волнуйся, Буря .Я очень хорошо руковожу жизнями.
Она могла слышать смех в его голосе, и ответная улыбка расцвела на ее губах.
– Уходи, Дарий. Я слишком устала, чтобы спорить с тобой. Она глубже зарылась в подушки.
– Предполагается, что ты не споришь со мной. Он сфокусировался на стакане, стоящем на кухонной стойке. И тот легко скользнул в его руку.
– Садись, милая. Ты должна выпить это, не важно - хочешь или нет. Он подсунул ей под спину руку и приподнял так, что смог прижать к
– Ну и как на вкус?- спросила она подозрительно.
– Выпей это, малышка,- приказал он.
Она слегка вздохнула.
– Что здесь?
– Напиток, Буря, и перестань дерзить,- словно отрезал он, опрокидывая содержимое в её горло.
Она кашляла и чихала, но всё же смогла проглотить большую часть травяной смеси.
– Я надеюсь, что это не наркотик.
– Нет, здесь всё натуральное. Это поможет тебе спокойно спать. Закрывай глаза. И он аккуратно разместил её среди подушек.
– Дарий? Она вяло, словно сквозь сон, с нежностью произнесла его имя, и оно проникло в его душу и сжало тело, словно от сильной боли.
Он дотянулся до полки над ее головой, где стояли свечи, сделанные его семьей из ингредиентов, найденных в лесах и на болотах, чтобы они издавали необходимые им ароматы.
– Что, милая?
– Спасибо, что спас меня. Я не знаю, смогла бы я пройти через это снова. Она была такой уставшей, что с губ срывались слова, раскрывающие намного больше, чем ей хотелось бы.
– Всегда пожалуйста, Буря,- поблагодарил он серьезно. Дарий взял несколько свечей и выключил все освещение, погружая дом на колесах в темноту.
Из горла Расти вырвался тихий звук тревоги.
– Включи свет. Я не хочу быть в темноте.
– Я зажигаю для тебя свечи, милая. Здесь тебя никто не сможет обидеть. Просто расслабься и дай отвару подействовать. Ты заснешь, и я сделаю все, что смогу, чтобы убедиться, что ты проснешься без такой сильной боли. Если хочешь, я могу привести тебе кошек для компании.
– Нет. Я всегда одна. Это безопасней,- пробормотала она в подушку, что он с трудом мог разобрать её слова.
– Я забочусь о себе сама и ни перед кем не отвечаю.
– Именно это ты и делала прежде, чем встретила меня,- мягко поправил он её.
– Я не знаю тебя.
– Ты знаешь меня. Включен свет или нет, ты знаешь меня. Он снова наклонился слегка коснуться поцелуем ее волос. Ее сердце сначала замерло, а затем застучало в сумасшедшем ритме.
– Буря, отбрось полностью этот ненужный страх. Я бы никогда тебя не обидел. Мне ты можешь верить. Ты чувствуешь это в своем сердце, своей душе. Плохое происходит и при включенном свете. И ты об этом знаешь. Но он все равно зажег свечи, чтобы мягкий свет успокоил ее, а ароматы облегчили бы боль.
Травяной отвар, который он ей дал, начал действовать, ее веки отяжелели.
– Дарий? Я ненавижу темноту. Правда. Успокоенная, она дрейфовала в полусне на грани его слов, не задаваясь вопросом, почему она чувствует себя в безопасности и так комфортно рядом с ним, в то время как рядом с остальным миром ей не по себе, ведь он даже не человек.
Он нежно погладил ее по волосам, молча посылая ей маленький ментальный толчок засыпать.
– Ночь полна чудес, Буря. Когда будешь чувствовать себя немного лучше, я тебе покажу.
Его
Даже после того как он убедился, что она глубоко спит, Дарий продолжил напевать довольно длительное время. И только после этого он прилег с ней рядом и вдохнул ее свежий запах, беря ее под свою защиту. Его рот скользнул к ее виску в легчайшем из прикосновений, затем легким перышком прикоснулся к распухшему глазу. Его язык промывал раны на коже слюной, содержащей целебный агент, присущий его виду. Наконец-то, после столь долгого ожидания он мог коснуться соблазнительного уголка ее рта и зализать порез. Он не торопился, наслаждаясь процессом, удерживая ее разум соединенным со своим и продолжая напевать, чтобы она и дальше спала.
Его рука двинулась вниз, к ее горлу, затем скользнула через плечо, стягивая одежду, и обнажая нежную атласную кожу. Его язык коснулся края ужасного синяка и провел по нему вниз до выпуклости ее груди.Буря простонала и беспокойно пошевелилась, борясь с погрузившим ее в гипнотический сон. Она была сильной, а ее разум странно отличным от других и сложно контролируемым, когда он поддался искушению и использовал свою силу для исцеления.
Дарий был заинтригован и озадачен этим ее отличием от других людей. За все века его существования, он никогда не натыкался на образец разума смертного, подобный её. Благодаря тому, что ранее они обменялись кровью, было легко оставаться тенью в ее разуме, их связь была крепче, чем прежде. А еще он начал осознавать насколько огромны его собственные чувства, чудовищность последствий его действий и того, что он связал их ритуальными словами.
Буря не была обычной женщиной, которая просто привлекала его в сексуальном плане. Все вышло далеко за пределы этого, далеко за пределы границ, которые он прежде признавал в отношениях. Его верность полностью принадлежала этой маленькой женщине, она была превыше даже его собственных людей, которых он защищал, для которых охотился и убивал, которых вел сквозь века смуты и перемен.
Дарий вздохнул и нежно приник к огромному разноцветному синяку на грудной клетке Бури. Он знал, он бы защищал ее прежде, чем всех остальных. Он проследил тонкую линию ее челюсти. Что в ней было такого, что заставляло его чувствовать себя более верным ей, чем его собственной семье, его собственному виду?
В ее сознании он обнаружил невероятную смелость и колоссальную способность к состраданию и пониманию. Он изучал ее тело, такое хрупкое и изящное, такое совершенное. С легким вздохом он стянул края ее одежды и подтянул к ее подбородку одеяло. Он выскользнул из собственного тела и устремился в ее, умение, которое он редко применял для людей. Это требовало намного больше концентрации, чем для его собственного вида.
Он нашел каждый поврежденный внутренний орган и неспешно восстановил изнутри. Он все еще оставался тесно связан с ее разумом, ее телом, как любовник, хотя и не совсем так, как ему хотелось.