Тёмный путь
Шрифт:
– Да, – раздался в темноте его голос. – Теперь ваше жилище выглядит ещё более пустым и мрачным.
– Зато из окон можно смотреть на фонари… Хотите чаю? Тортик ещё остался. Правда, он весь день простоял на столе и наверняка испортился.
– Нет, спасибо. Чаю я не хочу.
– А чего вы хотите?
Кира смотрела из окна во двор, но ощущала присутствие Олега и никак не могла понять, чего хочет сама. Этот человек раздражал её, заставлял чувствовать себя уязвимой и вызывал противоречивые желания. Она хотела чтобы он ушёл. Чтобы остался. Чтобы поцеловал её или отвлёк от мыслей о поцелуях разговорами про мертвецов. Чтобы он сделал хоть что-нибудь, а не ждал, когда она сделает первый шаг.
Он тоже чувствовал её – смесь страха, неуверенности в себе, отчаяния и возбуждения. Комок нервов. Всплывающие в её подсознании образы были обрывками реальности и фантазий, которые наслаивались друг на друга и быстро менялись, как бывает, когда человек находится на грани срыва. Олег был уверен, что в груди внешне спокойной девушки сейчас бешено колотится сердце. В ней накопилось слишком много эмоций и переживаний, нужна была разрядка, но он считал бесчестным поступать с Кирой так, как поступил бы с любой другой женщиной в подобной ситуации.
– Кира, давайте прогуляемся? – предложил он, сразу же ощутив хлынувшую от неё волну разочарования.
– Сейчас? – с нескрываемым сомнением в голосе уточнила она.
– Да, сейчас. Давайте будем откровенны друг с другом? Вы напряжены до такой степени, что похожи на натянутую струну, которая вот-вот лопнет. Я знаю множество способов снять это напряжение, и близость – далеко не самый лучший из них. Я не потащу вас в постель ради того, чтобы вы успокоились и открылись.
– А я вам этого и не предлагала, – надменно процедила она.
– Ну вот поэтому я и зову вас прогуляться по ночному городу. К тому же, там прохладнее, чем здесь.
– Благодарю, но я уже нагулялась сегодня на неделю вперёд. Если можно, просто побудьте здесь. Мне так почему-то легче.
Олег вздохнул и посмотрел долгим взглядом на её силуэт, темнеющий на фоне окна. Хрупкая фигурка, всклокоченные волосы, прямая, напряжённая спина… Она позвала его не потому, что была готова к разговору о событиях прошедшего дня, а потому что ей было одиноко. Ей не экстрасенс сейчас был нужен и не любовник, а друг. Человек, рядом с которым она чувствовала бы себя увереннее. Тот, кто поддержит и не даст упасть, когда двигаться дальше не останется сил. А что сделал он? Обидел её неосторожными словами, за которые теперь было стыдно.
У неё был парень. Усыпанный веснушками нос, голубые глаза, обаятельная улыбка… Наверное, Кира была влюблена в него, раз слова о близости вызвали в её мыслях именно этот образ. Они смеялись, целовались, говорили друг другу нежные слова, а потом что-то перечеркнуло эту идиллию, но девушка, похоже, предпочитала хранить только добрые воспоминания об этом человеке. Она вся состояла из загадок и противоречий, и это вызывало у Олега не только профессиональный интерес. Он вдруг понял, что Кира нравится ему, а образ парня из прошлого вызывает непривычное чувство ревности.
Не красавица, да, но в ней была какая-то особая привлекательность. Когда она первый раз пришла на организованный Николаем сеанс в клинику, Олегу показалось, что Кира пытается соответствовать чьим-то представлениям о том, как должна выглядеть женщина. Неброский деловой костюм был подобран по фигуре, но он вызывал у неё чувство дискомфорта, что выражалось в едва заметных, но постоянных движениях плечами. Потом она спросила, можно ли снять туфли, сославшись на отёкшие от жары ноги. В небрежной причёске угадывалась сделанная не так давно модная стрижка, но волосы уже отрасли, и было понятно, что в парикмахерской девушка далеко не частый гость. Полное отсутствие макияжа. И руки она постоянно пыталась держать под столом или сжатыми в кулаки, чтобы собеседник не заметил коротко остриженных, лишённых маникюра ногтей.
Олег не стал вмешиваться в эту сторону её жизни – если она считает, что так нужно, то это не его дело. Сегодня утром он увидел её совершенно другой – эдакой разгильдяйкой в шортах и просторной футболке, под которой угадывалось отсутствие нижнего белья. Так ей было ощутимо комфортнее, но дело даже не в одежде – она была самой собой.
Теперь на ней были только шорты и короткий топ, которые совершенно не скрывали явных изъянов фигуры. Нескладная, угловатая, тощая, но в то же время…
– Кира, вы ели сегодня что-нибудь, кроме торта? – спросил Олег для того, чтобы отвлечься от мыслей, которые принимали нежелательное направление.
– Нет, – честно призналась она.
– Хотите, я вам что-нибудь приготовлю?
– А вы умеете готовить?
– Умею. Если есть, из чего.
– У меня есть заварные макароны.
– Это не еда. Ещё раз предлагаю прогуляться, но в этот раз с конкретной целью – до супермаркета.
Кира повернулась к нему, но в темноте выражение её лица разглядеть было невозможно. Зато подсознание услужливо подсунуло сразу несколько картинок, явно свидетельствующих о том, что она голодна – пицца, яичница, чебурек, витрина с консервами…
– Господи… Если вы и дальше будете так питаться, то умрёте от язвы раньше, чем мы начнём разбираться с вашими паранормальными проблемами, – ужаснулся Олег. – От приглашения в ресторан вы, конечно же, откажетесь.
– Откажусь.
– Тогда переодевайтесь, пойдём в магазин.
– Я не голодна, – соврала она.
– Зато я голоден, – тоже соврал он.
В рыжем свете ночных фонарей колышущиеся полосы тёмного пути выглядели ещё более жутко. Выйти из двора можно было тремя путями, и Кира выбрала один из тех, где не нужно было пересекать преследующее её нечто. Она боялась, что, попав в поток, снова окажется в узком тоннеле, где от неё чего-то ждут покойники.
– Вы всё ещё не видите того, что вижу я, да? – уточнила она у Олега, шмыгнув носом.
– Не вижу, – подтвердил он.
– Мне бы хотелось, чтобы вы видели.
– Нет, вы просто думаете, что хотели бы, но на самом деле боитесь, что, увидев это, я скажу вам что-нибудь плохое. А я обязательно скажу, потому что там, где дело касается мёртвых, хорошего не бывает. Это всегда плохо.
– Не вдохновляет, да, – согласилась Кира, зябко ёжась, хотя на улице было довольно душно, несмотря на отсутствие палящего солнца.