Темный рыцарь Алкмаара
Шрифт:
Дарган нахмурился, не ведая, верить следопыту или нет. Возможно, этот хитрец попросту хочет поссорить Даргана с демонологом и сектантами.
Но, с другой стороны, Дарган и сам не особенно верил демонологу — уж больно хитрым казался ему Идразель. И как-то странно он поглядывал на талисман алкмаарца.
— Есть один способ узнать, сказал ли ты правду, — произнес, помедлив, Дарган.
— Какой же? — усмехнулся Ренард. — Спросить демонолога? Брось! Он непременно отопрется.
— Я спрошу тебя.
— Я
— Спрошу тебя, сказал ли ты мне правду. И ты подтвердишь или опровергнешь свои собственные слова.
Дарган направился к сложенному под ближайшим деревом добру. Оружие сторожил Меченый.
— Эй, — окликнул Меченый алкмаарца, видя, что тот роется в свертке с оружием пленников. — Ты что, хочешь вернуть имперцам оружие? Так не пойдет…
— Следопыту нужно прижечь рану. Не буду же я портить закалку своего меча, погружая клинок в огонь! — пожал плечами Дарган.
Он вытащил из связки первый попавшийся кинжал и вернулся к костру.
Разгреб угли и погрузил кинжал в огонь.
— Это клинок Гоара, очень даже неплохой. Был… — заметил следопыт.
— Мне все равно, кому он принадлежит.
— Хочешь меня пытать? — Ренард пожал плечами. — Боль может заставить человека сказать многое… И я знаю, что такое пытка. Меня хотели заставить съесть раскаленный уголь. Так вот, если ты задумал подобное, то уж лучше сочти меня лжецом. Глотать раскаленный добела металл ради того, чтобы доказать тебе истинность моих слов, я не собираюсь.
— Кто ж так был недобр к тебе? — спросил Дарган.
Ренард усмехнулся:
— Известно кто — инквизиция.
— Ты отказался от Всевышнего?
— Нет, всего лишь хотел найти счастливый Невендаар.
— Счастливый Невендаар? — переспросил Дарган. — О чем ты?
— Мир, первоначально созданный Бетрезеном. Который не был изувечен злобой и хаосом. Мир, который должен был понравиться Всевышнему.
— Но в таком Невендааре ангел Бетрезен не должен оказаться в Преисподней…
— Ну, вроде того…
Дарган покачал головой: фантазия Ренарда его поразила.
— Да, это наверняка опасная ересь! — решил алкмаарец. — Но ты не бойся, ничего глотать не придется. Я хочу тебя испытать так, как мы испытывали лжецов в Алкмааре. Поверь, этот обряд ни разу не обвинил настоящего правдолюбца во лжи.
— И не подумаю! — взъерепенился Ренард. — Знаем мы эти инквизиторские штучки!
— Все честно, клянусь духами предков. Если ты бывал в Алкмааре, то наверняка слышал поговорку «Ложь жжет язык».
— Слышал, конечно, — кивнул Ренард.
— Так вот, правда не жжет. — Дарган протянул следопыту флягу с водой. — Обильно прополощи рот, а потом я дам тебе лизнуть раскаленный кинжал. Ты должен быстро-быстро три раза лизнуть лезвие. Если ты лжешь, на твоем языке останется волдырь. Если нет — ничего не случится.
Следопыт скривил губы:
— Ага,
— Никакого обмана!
— Я слышал, вы все были чародеями, люди южных земель. Но теперь ваша магия бессильна, все забрала себе Мортис.
— Ты забыл о моем медальоне. Он сохранил силу. И я совершенно точно определю, лжешь ты или нет. Клянусь «Светом души»!
В подтверждение его слов медальон вспыхнул на груди так, что свет брызнул по бокам стального нагрудника.
Это произвело впечатление.
Ренард взял из рук Даргана флягу, глотнул и прополоскал рот. Смачно сплюнул прямо в костер. Тот рассерженно зашипел.
Тем временем лезвие раскалилось в огне, сделалось красным.
— Давай!
Дарган извлек клинок из огня и протянул следопыту. Тот осенил себя знаком Всевышнего и склонился к лезвию. Трижды язык его коснулся алого металла.
Дарган усмехнулся и воткнул лезвие в землю.
— Ну как? — спросил алкмаарец. — Язык не обуглился?
Следопыт нахмурился, коснулся языком нёба, потом высунул язык. Обнаружилась только легкая краснота и никаких серьезных ожогов.
— Набери в рот холодной воды, — посоветовал Дарган. — Открою тебе секрет: в этом обряде нет никакой магии. Просто у лгуна рот пересыхает, и он обжигает себе язык. Если же человек говорит правду, то слюна продолжает течь и защищает от жара раскаленного металла. Как видишь, все просто, и даже нет надобности прибегать к помощи талисмана. Тут главное, чтобы ты верил в мою беспристрастность. Теперь я знаю, ты сказал правду.
— Вот радость, наивная нежить поняла наконец, что проклятые ему всю дорогу врали! — съязвил Ренард. — И что ты намерен делать?
— Пойдем к демонологу, и ты скажешь ему напрямую все, что говорил мне. Тогда и решим, кто из вас говорит правду.
— Его ты тоже будешь проверять с помощью огня?
— Ну, нет. Идразель отобьется с помощью магии от такого испытания. Кстати, я вообще сомневаюсь, есть ли у него во рту слюна.
— Тогда зачем его спрашивать? Напротив, не надо подавать виду, что мы разгадали его игру. Если он обманул тебя — а так оно и есть — ты лишь откроешь ему ворота в свою крепость…
Дарган помолчал. Ренард был прав. Хотелось бы ему верить. Но, кто знает, может, парень настолько убедителен, что лжет лучше демонолога?
Дарган положил следопыту руку на плечо:
— Ренард, я освобождаю тебя от данной клятвы.
Синяя аура вспыхнула вокруг следопыта и погасла.
— Что ты делаешь?! — Идразель возник рядом, будто из-под земли. — Ты освободил имперского следопыта! Предатель!
Идразель поднял посох и изготовился к магическому удару. Навершие вспыхнуло, наливаясь магическим огнем.