Тень Белого Тигра
Шрифт:
– Зря ваш капитан не дал этой женщине то, что она хочет, – выдохнул Рэвон. У него не было времени на раздумья, сил решать вопрос по-другому – тоже. Он вынул меч и замахнулся. Стражники даже не стали сопротивляться, когда Рэвон одному за другим рассёк обоим плечо и грудь. Имуги внушил им страх такой силы, что они перестали отвечать за себя?
Рэвон смахнул кровь с лезвия меча, блеснувшего в узкой полоске факельного света, и сбежал вниз по крутой лестнице. Ах, Сон Йонг. Строишь из себя Великого Зверя, но только приближаешь судьбу, которую пророчили годы назад. Как бы я хотел оградить тебя от неё.
Ты должна была стать
Имуги выполз во двор, хвостом махнул в угол восточных ворот, и те снесло – Рэвон еле успел отскочить в сторону, заметив, как меняется сам воздух перед ударом хвоста. Верно он понял: стихия Земли, которая насыщала тут каждый бу крепости, давала силы Металлу. С ним крепчал имуги, всё больше злилась Йонг.
Она обогнула ряды камер, словно почуяв кровавый след, которым Харин и Хаджун отметили нужные стены. Рэвон понёсся следом, только в последний миг догадавшись, что задумала Йонг в теле змея.
Следующий удар пришелся в ряды камер, пошатнулась каменная кладка, внутри заголосили живые люди. Проклятье, Сон Йонг!
Хотела ли она сама стать причиной разрушений, или того пожелал имуги, гадать Рэвон не стал: прыгнул в тёмную лужу крови, в один шаг преодолел расстояние до Йонг и, не дожидаясь, пока она обернётся и схватит его за шею когтистой лапой, ударил эфесом меча по шее. Змей зашипел, заизвивался на месте, пытаясь скинуть Рэвона.
– Прекрати, Йонг! – кричал он, пока хвостом имуги крушил стены камер и крепости, не разбирая от ярости, куда стремительно тащит повисшего за спиной Рэвона.
Вдвоём они вывалились за первую стену через западные врата, змей пополз дальше и телом снёс и внешнюю стену, оставив в ней зияющую дыру, сквозь которую внутрь тут же стремительно задул северный ветер.
– Остановись же, кабракхэ [18] ! – вопил Рэвон, цепляясь за плечи Йонг, на которой ещё болтались остатки зимнего плаща. – Мер’тонъ, да чтоб тебя!
18
Стерва (драконий язык).
Он ударил имуги в шею – единственное слабое место на теле змея, – и снова, и снова, пока Йонг, резко выдохнув, не замерла от бессилия. За пределами крепости, сосредоточения Ци земли, имуги почувствовал себя вмиг ослабевшим. Всё тело его застыло, будто закончился воздух в груди, потом выгнулось и повалилось на землю вместе с Рэвоном.
– Плакали мои шансы остаться хорошим человеком в этой истории, – заключил он, ни к кому особо не обращаясь, пока потерявшая сознание Йонг покрывалась падающими хлопьями снега.
Её изменённое тело было тяжёлым, и Рэвон не дотащил бы её самостоятельно, даже если бы был полон сил. Он оставил её лежать на земле и вернулся в разрушенную крепость за остальными. Оглядел усыпанную стрелами и сломанными копьями землю,
Сон Йонг, что же ты наделала…
– С госпожой всё будет хорошо? – услышал Рэвон шёпот Харин. Они с Хаджуном показались в проходе между крепостной стеной и камерами, Хаджун, заметив бессознательную Йонг, кинулся к ней, удержав служанку от любопытства. Правильно, незачем ей видеть кошмары, что оставляет за собой имуги.
– С госпожой всё будет в порядке, – подтвердил Рэвон злым голосом. – В отличие от нас, простых смертных, эта тварь переживёт все грядущие беды и будет насыщаться людскими страданиями. Я про змея, – добавил он, видя, как вытягивается лицо Хаджуна. – Нужно забрать Сон Йонг и увезти отсюда. Харин, попроси всех людей покинуть это место! Надо сжечь его, чтобы никто ни о чём не узнал… По крайней мере в ближайшее время.
Проклятье, ещё эти люди… Рэвон понятия не имел, что задумала Йонг, что ей пришлось пожертвовать безопасностью, своей и чужой, чтобы выгрызть свободу этим безымянным узникам безымянной тюрьмы.
«Но раз сыта-голь убила стольких людей ради горстки иноземцев, – устало думал Рэвон, – пусть они сами отвечают перед королем».
Они вышли под открытое небо, щурясь и осматриваясь. Рэвон отметил, что никто из них не выглядит слишком испуганным или удивлённым тому, что видит: развороченные стены их тюрьмы, десятки убитых людей. Иноземным узникам, прожившим в стенах своих камер, должно быть, было плевать на то, как много стражи погибло, раз теперь их никто не охранял.
И вот их-то Рэвон повезёт в столицу?..
– Дорога до Хансона становится всё более интересной, – не удержался от ехидства Рэвон. Покосившийся на него Хаджун промолчал, поджав губы. Вдвоём они с трудом затащили тело Йонг, уже наполовину обращённое в человека, на круп лошади. Кажется, это на ней в крепость прибыл командир отряда Империи.
Рэвон равнодушно отодвинул с дороги труп какого-то воина в красных имперских одеждах.
– Надеюсь, все эти люди смогут идти на своих двоих. Нам предстоит долгий путь. А пока… Хаджун, помоги мне сжечь это место.
Великий предел
4
Дорога на Пекин, земли Империи Мин, четвёртый день 1593 года, год Водяной Змеи
Лететь в теле дракона все сутки напролёт было невозможно: ночью сил становилось заметно меньше, их забирал имуги в теле Йонг, а днём Великого Зверя могли заметить. Дракон держался невысоко, огибая горные хребты, и такая дорога тоже заставляла его медлить. На четвёртый день, когда вдалеке показались жилые дома какого-то поселения, Нагиль спустился на мёрзлую землю в лесу и обратился человеком. Голова гудела, мышцы в теле ныли, и кости с трудом вставали на место, щёлкало в пазах суставов.